Артём Зинченко - Звуки чистого безумия Страница 6

Минут через пять-десять, мы все-таки приехали на место. Тот самый бизнес-центр. Седьмой этаж. Приемная ещё меньше, чем этажом ниже, только тут никого не было. Она представляла собой довольно уютное место. На одной из четырех стен висела большая картина, на которой была изображена женщина, вкусившая гроздь винограда. Женщина была голой, от чего у меня встал. На полу был расстелен ковер, под картиной стоял диван, а по обе стороны от него – пара кресел. Возле дивана, на нем мы, кстати, и сидели, располагался небольшой журнальный столик. Стену напротив подпирал большой аквариум с пятью-шестью такими же большими рыбами.

Скрестив руки на груди, я откинулся на спинку дивана и вгляделся в потолок. Алиса сидела рядом. Её сумка начала вибрировать. Достав телефон, она начала читать новое сообщение.

– Это он? – спросил я про Влада, который наверняка мог засыпать её сообщениями.

– Сеня, перестань…

– Перестать что?

– В кабинете поговорим…

Я лишь томно выдохнул, рассмотрел напоследок потолок, а затем встал.

– Поверить не могу, что согласился на это унижение.

Это заставило её удивиться и обратить внимание с телефона на меня.

– Нахуй всё это.

Только я собрался выйти из приемной, как дверь около аквариума распахнулась, и нас встретил щедрый улыбчивый взгляд пухлого гнома:

– Здрасьте! – начал психиатр. – Позвольте…

Деваться было некуда. Уходить теперь было слишком глупо. Пропустив Алису вперед, я подался в кабинет. Внутри он был таким же, как и приемная. Только обои на стенах были более темного тона. Стоял диван, усыпанный подушками разных размеров, а напротив большое кожаное кресло. Мы сели на диван, а пухлый гном сел за свое рабочее место.

Тот психиатр представлял, из себя типичного рода маменькиного сыночка. Весь такой розовощекий, лет сорока от роду. В коричневом свитере из под которого выглядывал светлый ворот рубашки. Темные брюки, такие же коричневые как и свитер – ботинки.

– Итак, – начал он, когда мы все уселись за свои места. – С места в карьер?

– Да! – ответила Алиса, пытаясь усесться в удобном положении. Она нервничала.

– И что вас сюда привело?

Ехидно улыбаясь, он посматривал то меня, то Алису. То нас обоих осматривал. Я не обращал на него никакого внимания до тех пор, пока не придумал с чего бы начать разговор. Решение пришло само собой, и раз уж Алиса молча сверлила меня взглядом, я решил начать:

– У нее роман на стороне, – выдохнув, ответил я.

– Вот так? – удивился дядька, и улыбка на его лице заиграла новыми красками. – С места в карьер. Буквально!

– Господи, Сеня! – поддержав нервной улыбкой психиатра, воскликнула она.

– Ну, а что такого? Мы ведь поэтому здесь! Чтобы отбросить всё дерьмо, чтобы разобраться в самих себе, чтобы прийти к чему-то новому в наших отношениях, и все такое.

Я вдруг поймал себя на мысли о том, что раз я сюда пришел, значит, говорить буду открыто! Значит, говорить нужно от чистого сердца, что ты на самом деле, думаешь и чувствуешь. Это ведь наверняка важно, что полного описания моего психотипа, или как это там называется? Ебать, если я знаю.

– Но суть проблемы не в этом… – начала она отвечать, как я её перебил:

– Для меня – в этом! Для моего сердца!

В разговор вмешался гном:

– Проблема на самом деле не в этом.

– И почему я не удивлен, что вы на её стороне?

Мотая ладонями и головой, он ответил, мол:

– Нет-нет, Арсений! Здесь нет никаких сторон. Роман на стороне – это внешняя оболочка более скрытой и более глубокой проблемы.

– Да? Правда? А мне всегда казалось, что это сама по себе нихуевая такая проблема!

Кажется, он не привык выслушивать матерные слова. Это было видно по тому, как он весь покраснел, стоило мне только сказать то, что я только что сказал. Алиса-то уже привыкла моим словам. Она знала, когда я говорил в шутку, когда в серьез. И знала, как реагировать на мою ругань. Этот сорокалетний девственник, кажется, не знал.

– Давайте послушаем вас, Алиса, – он перевел свой взгляд с меня на нее. – У вас есть роман на стороне?

– Нет, – немного подумав, ответила она. – Я бы не сказала, что это на самом деле так.

– В таком случае, как это на самом деле?

Она замолкла. Я точно понял то, как тяжело ей выбирать слова. Со мной-то она могла не церемониться, и говорить искренне, но вот в кабинете у психиатра, каким бы он ни был – она пыталась вести себя достойно. Лицемерная сучка!

– Я бы сказала, что он мой друг.

– Эмоциональный друг? – продолжал он.

– Да! – улыбнувшись, ответила она. Кажется, именно в тот момент она перестала чувствовать себя неуютно. Теперь-то они понимали друг друга с полуслова, ещё бы.

– Охуеть! – крикнул я, оборвав их диалог. – А где ты нашла такого друга? А-то, знаете, – я посмотрел на гнома, – я бы тоже не отказался от такого задушевного товарища!

– У тебя он был… – сквозь зубы прошипела Алиса.

Терпеть не мог, как она напоминала мне про Веронику. Она все ещё злилась на меня из-за того случая. Или, даже не из-за самого секса, а из-за того, что я не сказал ей обо всем лично. Наверное, именно поэтому мы ничего не знали о том, что теперь с ней стало. Она ведь уехала, а мы даже не знали куда именно. Кажется, своим хуем я разрушил прекрасную женскую дружбу, но постойте… о чем я должен был рассказать ей, собственно? Пусть я бегал за Алисой, но мы ведь не были вместе! У нее был Коля! Этот её инфантильный пиздастрадальный Колька, которого больше нет. Это, между прочим, эгоистично! Вот так вот винить меня, пока сама зажигала со своим бывшим. Ну… ладно. Я ведь на самом деле помню, что как раз в той поездке они расстались. Ладно. Так или иначе – этими своими напоминаниями – Алиса убивала меня, попадая каждым словом прямо в сердце.

Я промолчал, а дядька спросил её:

– Вы, с вашим другом, занимались любовью?

– Нет.

– Но вы не исключаете такую возможность?

Посмотрев на меня, будто оценивающе, она ответила:

– Да.

– Какого черта, Алиса? – прихуев от всей её болтовни, спросил я.

– Ну, он художник, а мне нравятся творческие личности!

– Художник? – переспросил я, покраснев от злости. – Вот это охуенная профессия! А если я начну дерьмом по туалету рисовать, я тоже буду художником?

– Наверняка, – в разговор встрял психиатр, – это сойдет за современное искусство.

– Пиздец какой-то… – выдохнул я, накрыв голову одной из подушек на диване.

– Позвольте спросить, – начал он будто бы издалека, – какой у вас секс?

– Не регулярный, – ответил я

– Никакой! – отчеканила она.

Мы ответили почти одновременно.

– Арсений, как вы думаете, почему у Алисы появилась эмоциональная связь с другим мужчиной?

– Не знаю, – задумавшись, начал я, – возможно, все дело в том, что у того парня, его Влад зовут, так вот у него – харизма шланга. Типа у него настолько огромный хер, что он считает Алису горячей штучкой, которую он трахнул бы при первой возможности, но так как у нее есть парень, ему приходиться выдумывать всякую хуйню. Чтобы залезть к ней в трусы, он притворяется, будто у них много общего. Много общих интересов. И знаете, что? – Это работает! С Алисой всегда работает такой подход. Мы до сих пор вместе, потому что, когда-то давно, я подкатил к ней под видом друга. А теперь Влад – это как замена мне.

– Не слушайте его! – отмахнулась она. – Как вообще можно слушать бредни человека, который только и делает, что надирается каждый вечер…

– О, так вы пьющий? – удивился он.

– А это, бля, какое имеет отношение к обсуждаемой теме? – насупился я.

– Ответьте, вы много пьете? – дядька продолжал напирать.

– В какой это момент наша встреча переросла в мою личную интервенцию?

– Просто ответьте, вы считаете себя алкоголиком?

– А что плохого в том, чтобы принять стаканчик после тяжелого рабочего дня?

Алиса лишь рассмеялась в голос.

– Не хихикай! – подметил я. – Это задевает мои чувства.

– Вот как? – удивилась она. – А знаешь, что задевает мои чувства? То, что мы больше не общаемся! Ты целыми днями сидишь за своим ноутбуком пытаясь придумать гениальную историю о двух влюбленных сердцах, только вот в своей личной жизни претерпеваешь полную лажу! Мы больше не целуемся, не занимаемся сексом, не заигрываем и не флиртуем друг с другом только по той простой причине, что у нас больше нет того запала, что был раньше. Мы даже не свидания не ходим! Вот у вас, – она обратилась к дядьке, – у вас есть женщина?

– Ну… да. Да, конечно!

Хуй там был! Единственная женщина, которая у него была – это, бля, его мама! Хотя, в прочем, он не соврал.

– Вы ведь приглашаете её на свидания, устраиваете ей романтические вечера и прогулки? – спросила Алиса психотерапевта.