Барбара Картланд - Увлекательное приключение Страница 6

Глядя на яркое пламя, полыхавшее в камине, Хьюго Линк мог отчетливо представить дядино лицо, когда тот произнес:

"Я выбрал Англию".

Герцог не был наделен богатым воображением. Он никогда не сможет стать поистине великим человеком. История, несомненно, забудет о нем и о его заслугах. Но благополучие его страны было главным в его жизни. Оно значило для него больше, чем жена и дети, больше, чем он сам.

Впервые в жизни в Хьюго Линке проснулось теплое чувство к человеку, который пытался справиться с нелегкой ролью его опекуна и приложил немало сил, чтобы укротить буйный нрав своего воспитанника.

— Черт бы побрал эту черноглазую наследницу, которая, без сомнения, будет ненавидеть меня так же, как и я ее! — пробормотал он.

Уныло свесив голову на грудь, он стал вспоминать скачки в Ньюмаркете, своих друзей, собравшихся за игорным столом, блистающих при дворе прелестных дам, которым будет так недоставать его.

Неожиданно он совсем пал духом. Испания, темноглазые senoritas[11], кастаньеты и корриды. Он уже заранее ненавидел все это...

Неожиданно он вспомнил Шарлотту, представил, как она обнимает его за шею, а ее светлые волосы струятся у нее по плечам, как дрожат ее алые губы, как в порыве страсти вздымается ее пышная грудь.

Было ли то, что он испытывал к ней, любовью? Не успел он задать себе этот вопрос, как ощутил прилив тоски по Англии, по всему, что было ему таким знакомым и близким: по своим друзьям, их беседам и смеху, по тем пьянящим и нежным мгновениям, которые дарили ему женщины вроде Шарлотты, игравшие такую большую роль в его жизни.

Он чувствовал, что скучает по дому, словно школьник, но неожиданно в его мрачные раздумья ворвался гордый тихий голосок, объявивший:

"Я никогда не соглашусь быть на побегушках у слуг!"

Неожиданно лорд Линк рассмеялся. Возможно, и в Испании есть своя прелесть.

Глава 2

Сеньор Падилла с поклоном проводил покупателя и закрыл за ним дверь. Пол его крохотной лавки был грязным, потолок казался серым от паутины, но деликатесы, которыми были забиты все полки, отличались отменным качеством.

Сеньор Падилла был толстым и ленивым, но обладал редкой способностью безошибочно оценить качества предлагаемых ему колбас и ветчин словно он мог видеть сквозь оболочку. Он умел уловить тончайший аромат, распознать почти неуловимые оттенки вкуса, что было не под силу большинству его конкурентов. Он умел уговорить своих поставщиков привозить ему масло, сделанное из отменных сливок, и самые свежие яйца.

Вразвалку сеньор Падилла направился в глубь лавки, вытирая руки о свой фартук и с чувством удовлетворения думая о том, что приближается время обеда.

Внезапно дверь, ведущая во внутреннюю комнату, приоткрылась, и в образовавшемся отверстии показалось маленькое грязное личико.

— Сеньор Падилла, — раздался взволнованный шепот.

— Это вы, Вентуро? — громко спросил сеньор Падилла.

— Быстрее, сеньор, мне нужно поговорить с вами.

Сеньор Падилла повернулся к своей тощей, сварливой жене, подсчитывавшей выручку.

— Я отлучусь на одну минутку, дорогая, — мягко произнес он.

Его жена даже и виду не подала, что слышала его, но кончик ее острого носа дернулся, словно от негодования.

Сеньор Падилла с трудом протиснул свой огромный живот в узкий проход позади прилавка и, войдя во внутреннюю комнату, увидел оборванного мальчугана, который, казалось, приплясывал от возбуждения.

— Сеньор, сеньор! Угадайте, что произошло!

— И в самом деле, что? — поинтересовался сеньор Падилла.

Вместо ответа ему протянули раскрытую ладонь, на которой лежали две золотые монеты. Сеньор Падилла уставился на них, словно не мог поверить своим глазам.

— Матерь Божья! — вырвалось у него — Где вы их взяли? Вы их не... не...

— Нет, они не украдены, — прервал его мальчик. — Как вам не стыдно, сеньор, подозревать меня в этом!

— Но в таком случае, где вы могли их раздобыть? — спросил сеньор Падилла. — Уж не хотите ли вы сказать... Нет, нет, вы не могли...

Он запнулся и услышал в ответ звонкий, веселый смех.

— Конечно, нет, сеньор.

— Я вам не верю! — загремел сеньор Падилла. — Что бы сказала ваша матушка, эта святая женщина, упокой Господи ее душу? А ваш батюшка, избави его Боже от чистилища? Тяжело быть бедным, но грех продавать свое тело, жертвуя спасением души.

Темные глаза сеньора Падилла смотрели с укоризной из-под тяжело нависших век, в низком голосе, доносившемся откуда-то из глубины его огромного, заплывшего жиром тела, слышалась неподдельная тревога.

Мальчуган протянул руку и положил ее ему на плечо.

— Я клянусь вам, сеньор, что мне нечего стыдиться. Но не буду больше вас дразнить. У меня теперь есть работа. Эти деньги дал мне мой новый хозяин, английский милорд, который только что прибыл в наш город.

— Но в качестве кого вы собираетесь поступить к нему на службу? — спросил сеньор Падилла.

Мальчик отвесил ему низкий поклон; черные непослушные пряди волос упали ему на лоб и закрыли маленькое, улыбающееся личико.

— Позвольте представиться, я новый паж его светлости!

— Паж! Паж! Это еще что значит?! — воскликнул сеньор Падилла. — Неужели вы хоть на минуту можете допустить, что он ни о чем не догадается? Наивное дитя! Вы можете обмануть простых людей, на которых работаете, нищих, шляющихся по улицам, покупателей в моей лавке, не обращающих внимание на грязных, оборванных мальчишек. Но ведь вы собираетесь наняться в пажи к настоящему джентльмену, который слишком хорошо знает жизнь, чтобы вам удалось провести его! Все это вздор! Глупо даже помышлять об этом!

Его низкий, гудящий бас заполнил всю маленькую, заваленную ящиками и коробками комнатушку, и казалось, что радость и восторг, переполнявшие мальчугана, стоявшего перед ним, постепенно тускнеют. Но когда он закончил, темноволосая головка отвернулась в сторону и упрямый голос, в котором тем не менее явственно прозвучали слезы, произнес:

— Вы ошибаетесь. Он ничего не узнает.

— Он не может не узнать, — настаивал сеньор Падилла. — Вентуро... Нет, сеньорита Вентура, послушайте меня. Я вас очень люблю. Я старался помочь вам, хоть и мало что мог сделать для вас. Я помню вас еще совсем крошкой, когда ваша матушка пришла сюда за какими-то деликатесами для вашего батюшки и впервые принесла вас с собой. — Он вытер глаза, и в его голосе прозвучало неподдельное волнение: — "Посмотрите на мою маленькую Вентуру[12], — сказала она мне — Я назвала ее так, потому что она принесет нам счастье! разве вы так не думаете, сеньор?" Как сейчас, вижу её лицо, такое нежное, такое взволнованное: Ей хотелось, чтобы я подбодрил ее. "Да, конечно, она принесет вам удачу, сеньора", — ответил я ей.