Диана Холквист - Нет тебя прекраснее Страница 6

– Он так ужасен? – прошептала она.

– Да нет, что ты, наоборот. Милашка, каких поискать.

Спазм перехватил горло. Ох, надо взять себя в руки. Жасмин уставилась на Кена, пытаясь понять, стоит ли стремиться к этому новому знанию. «Многие знания – многие печали», – сказал какой-то мудрец. Но было уже поздно, в глубине души Жасмин все решила: она хочет знать имя своего истинного возлюбленного, предназначенного ей судьбой. Все остальные проблемы как-то вдруг потеряли актуальность, и на данный момент она могла думать лишь об одном – узнать имя.

«У меня на счету 2324 доллара, – размышляла Жасмин. – На следующей неделе я должна заплатить 1721 доллар за квартиру. Если я отдам Эми две тысячи… то мне просто придется пойти на то собеседование с Артуро, чтобы получить работу». Вдруг это судьба? Безденежье и угроза потерять жилье послужат тем стимулом, который позволит ей взять себя в руки и преодолеть застенчивость. И плюс она будет знать, где искать любовь. Если только осмелиться и рискнуть, то можно получить все – и работу и любовь. Стараясь не показать сестре эмоций, буквально раздирающих ее изнутри, она спросила:

– А ты его знаешь?

– Ну, в некотором роде да. – Эми надоело валяться на диване, она встала, прошлась по комнате и теперь одну за другой открывала пластиковые коробки, выстроившиеся вдоль стен. Заглядывала внутрь, морщилась и принималась за следующую. «Что, интересно, она рассчитывает там найти? – удивилась Жасмин. – Выпивку? Леденцы?»

– А я его знаю? – Жасмин наблюдала, как сестра подходит к коробке, набитой книжками по психологическим практикам избавления от застенчивости. Вот сейчас она откроет коробку, увидит книги и опять начнет рассуждать о наилучших способах борьбы с проблемами «боязни мужчин». Но Эми положила руку на крышку, постояла секунду, а потом решительно взялась за следующий ящик. Жасмин облегченно перевела дыхание. – Ну, так что, я с ним знакома?

– В некотором роде. – Эми открыла коробку с индийскими шелками. Она выбрала отрез красного с черным рисунком шелка и принялась сооружать из него некое подобие сари. Жасмин сжала зубы: она две недели торговалась ради этих двенадцати ярдов ткани в одной из лучших бомбейских лавок.

– Что значит «в некотором роде»? – Она с трудом сдерживала раздражение. – Почему ты не можешь просто назвать мне имя и не трогать шелк?

Эми накинула ткань на голову и придержала край так, что лишь ее темные влажные глаза сверкали из-под ткани – все остальное скрыл шелк. Она опустилась на колени перед столиком и теперь сидела, как восточная гадалка: загадочная, с гордо поднятой головой и манящим взглядом. Похоже, Эми решила окончательно вжиться в роль, ибо завела низким таинственным голосом:

– Я скажу тебе имя возлюбленного, предназначенного тебе судьбой и небесами, имя твоей вечной и единственной любви…

Жасмин подалась вперед, нервы ее были натянуты как струна.

– А ты дашь мне две тысячи долларов? – шепотом спросила Эми.

«Отдай, – зазвучал в голове Жасмин нетерпеливый голос. – Пусть она заберет эти деньги, тогда мне не останется другого выхода, кроме как сражаться за место у Артуро. Это судьба. Так надо».

– Договорились. Я дам тебе две тысячи, но только в долг! Глаза Эми горели меж волнами красно-черного шелка как угли.

– Имя твоего единственного возлюбленного, дарованного…

– Говори быстро!

Эми вздохнула, шелк соскользнул с ее волос, и она опять стала обыкновенной цыганкой. Пожав плечами, словно говоря: «Это не моя вина», – она совершенно будничным тоном произнесла:

– Его зовут Джош Тоби. Вот такие дела, сестричка.

Жасмин рассмеялась, приняв слова сестры за шутку:

– Джош Тоби?

Такого просто не может быть: имя ее единственного, предназначенного судьбой возлюбленного совпадает с именем самого знаменитого голливудского актера? Абсурд какой, надо же! Совсем недавно журнал «Пипл» назвал Джоша Тоби «самым сексапильным мужчиной планеты». Его портрет можно найти в комнатах всех без исключения девчонок, девушек и женщин от тринадцати и до тридцати с лишним лет. Все они вздыхают, глядя на его портреты, но ни одна и не мечтает заполучить его живьем, поскольку в жизни такого не происходит. А кроме того, он встречается с Клео Чен, «самой сексапильной женщиной на свете», по оценке все того же журнала, и звездой сериала «Агент Икс».

«Господи, да меня трясет от страха, когда я с куклой-то разговариваю, как же я смогу жить с символом сексуальности?» – растерянно подумала Жасмин. Впрочем, что за чушь лезет в голову? Это просто нереально!

Эми встала, и шелк красно-черной лужицей лег у ее ног. – Это не может быть тот самый Джош Тоби, – сказала она задумчиво. – Но у него наверняка имеются однофамильцы. Ну, то есть полные тезки.

Да, точно. Наверняка так и есть. Но что, если речь идет о том самом Джоше? Разве возможно, чтобы ее мужчина был таким недостижимым, таким сексуальным, таким… принадлежащим всем? Не то чтобы Жасмин зачитывалась журналами, посвященными жизни звезд, но любой человек, если он хоть краем глаза смотрел телевизор, неизбежно обречен, знать все события в жизни звезды.

Она вспомнила какой-то кадр из его последнего фильма – он там боролся с террористами – и крупным планом лицо на экране. У него потрясающие васильковые глаза. Он такой сексуальный, что Жасмин при одной мысли о Джоше Тоби становилось не по себе.

– Да, этот парень явно не для тебя, – с сожалением подтвердила Эми. – Не твой тип. «Не мой тип».

Жасмин вдруг на секунду представила себе, что ее полюбит именно он – этот потрясающий, великолепный, сексуальный, роскошный мужчина. Все ее существо словно наполнилось искрящимся огнем, согревающим, расслабляющим, возносящим куда-то далеко-далеко. Но здравый смысл укоризненно взглянул на эту эйфорию, покачал головой, Жасмин смутилась, и огонь погас, оставив ее одинокой и совершенно опустошенной.

Тогда она представила себе, что ее полюбит какой-нибудь другой Джош Тоби. Он может быть кем угодно, например… например приемщиком в химчистке. Желудок свело. М-да, почему-то это тоже нехорошо.

Жасмин пребывала в растерянности. Прежде она полагала, что стоит ей узнать имя человека, который предназначен ей судьбой, и все переменится. Однако все осталось точнехонько на своих местах. Она услышала имя, но это ровным счетом ничего не изменило ни внутри ее, ни вокруг. Жасмин по-прежнему не могла себе представить, что познакомится и станет проводить время с каким-либо Джошем Тоби, и не важно, будет он звездой экрана или школьным учителем. Ее проклятие – выходящая за рамки нормы застенчивость – никуда не делось. Черт, даже мысль о собеседовании кажется по-прежнему пугающей.