Сюзанна Маккарти - Находка Джинни Гамильтон Страница 6

— Конечно, — добродушно пообещал Оливер. — Запрыгивай, Джин.

Джинни одарила его собственным вариантом соблазнительной и загадочной улыбки и гордо проследовала к двери, которую Оливер распахнул перед ней, прежде чем самому усесться на место водителя. Поворачивая ключ зажигания, он окинул ее веселым взглядом.

— Много на дом задали? — поинтересовался Оливер, заметив ее внушительную спортивную сумку.

— Чуть-чуть, — призналась Джинни, раздраженная тем, что он видит в ней школьницу, когда она пытается вести себя как взрослая.

— Тогда сначала отвезу тебя домой, — заключил он с оттенком иронии в голосе. — Чем раньше ты начнешь, тем раньше закончишь и сможешь заняться своим загаром.

— Я никогда не загораю, — холодно сообщила Джинни. — От этого кожа стареет.

Она уселась как можно изящнее, насколько это позволяло сиденье автомобиля, отбросив волосы назад и положив ногу на ногу. Множество глаз следили за ней из высоких окон классной комнаты, провожая завистливыми взглядами удаляющуюся машину.

Прошло, наверное, года два с последней встречи, — размышляла Джинни, украдкой поглядывая на Оливера. Он не похож на банкира… по крайней мере, ей еще не приходилось видеть банкиров с такими широченными плечами. И руки у него не банкирские, мягкие, пухлые и изнеженные. Его руки были сильными, без труда удерживающими в повиновении мощную машину, но и чувствительными тоже реагирующими на малейшее движение руля…

Странные мурашки пробежали по ее телу, и она оглянулась, с испугом заметив, что ее сердце забилось быстрее.

Оливер улыбнулся ей.

— Тебе жарко? — спросил он. — Можно включить кондиционер, если хочешь.

— О… нет, все в порядке, спасибо.

— Музыку?

Девушка кивнула, и он щелкнул выключателем, наполнив машину джазовой мелодией. Джинни не привыкла к таким звукам, но постепенно музыка захватила ее, навевая такие необычные мысли, что сердцебиение снова ускорилось.

Дело не только в музыке, — с легким удивлением заметила Джинни, — а и в сидящем за рулем мужчине. Странно… она встречалась со многими мальчиками, но никогда раньше не чувствовала ничего подобного. Но… это были всего лишь мальчишки. А Оливер Марсден — мужчина, взрослый, опытный…

Что, если он ее поцелует? Она снова взглянула украдкой на Оливера, изучая надменный профиль. Его губы были твердыми, и только нижняя казалась чуточку припухшей. Можно представить, каким жестким становится его рот, когда он злится. А когда улыбается, губы кажутся такими чувственными…

Музыка закончилась, и проигрыватель для компакт-дисков отключился. Джинни склонила голову набок, переведя дыхание.

— Неплохо, — заметила она, стараясь, чтобы ее голос звучал как у умудренной опытом женщины.

Оливер насмешливо изогнул бровь.

— Тебе понравилось? Я думал, все девочки твоего возраста обожают лохматых дикарей, знающих только три аккорда.

— Я не все, — обиделась Джинни.

— Разве? — Его соблазнительные губы изогнулись в озорной улыбке. — Это стоит запомнить.

Черт… он смеется над ней! В глазах Джинни сверкнула злая обида, и она, резко отвернувшись, уставилась в боковое окно, намеренно не обращая на него внимания.

Неловкое молчание затягивалось… По крайней мере, неловким оно казалось самой Джинни — если Оливер и замечал его, то не подал виду. Если б только она могла выдумать что-то особенно остроумное, чтобы произвести впечатление… Хотя он, к несчастью, знает о ее возрасте, и вряд ли может впечатлиться семнадцатилетней девчонкой.

Шикарная машина отматывала милю за милей, и вскоре они съехали с шоссе на сельскую дорогу. Джинни уже видела над деревьями высокие крыши и стройные печные трубы. Оливер свернул к воротам, и шины заскрипели по гравию, покрывающему подъездную дорожку.

С отчаянием Джинни поняла, что уже не успеет потрясти Оливера своим умом и красотой. Что ж, завоевать его, должно быть, не так легко, как мальчика ее возраста. По крайней мере, Джинни могла бы попытаться. Но вместо этого она всю дорогу промолчала, как дура. Оливер решит, что она самая скучная женщина на свете!

Разозлившись из-за своей неописуемой тупости, Джинни думала только о том, как бы побыстрее сбежать. Схватив сумку, она выскочила из машины, зацепившись ногой за ремень безопасности и едва не грохнувшись на землю. Когда она выпрямилась, в ее глазах светился холодный вызов — пусть он только попробует посмеяться над ней!

Но Оливер не смеялся, он улыбался. У Джинни дух захватило при виде его чувственной улыбки.

— Я… э… спасибо, что подвез, — с трудом выдавила она.

— Пожалуйста. — Оливер наклонился и закрыл дверь. Судя по ироническому блеску его глаз, он прекрасно понимал, почему Джинни так и осталась стоять столбом посреди дорожки. Он завел двигатель, аккуратно обогнул девушку, оставив слабый след на гравии, и выехал через ворота.

Джинни пришлось жалеть об утраченной возможности больше года: Оливер уехал в Нью-Йорк. Если честно, она не так уж много думала о нем; просто его образ сохранился в ее памяти, как некий идеал, с которым она сравнивала всех окрестных мальчишек. Естественно, до Оливера им было далеко.

Кроме того, у нее хватало и других забот. Вопреки мрачным предсказаниям учителей, она окончила школу с хорошими отметками, но так и не решила, какую профессию выбрать. А когда обратилась к отцу за советом, он только рукой махнул.

— Зачем тебе забивать голову этой ерундой? — спросил он. — Тебе незачем думать о работе. Кроме того, ты скоро выйдешь замуж. Пустая трата времени.

Насчет замужества Джинни придерживалась собственного мнения, но с остальным, при полном отсутствии каких-либо представлений о будущей карьере, ей пришлось согласиться. Кроме того, она знала о состоянии его здоровья (доктор недавно поставил ему диагноз — стенокардия) и старалась не огорчать. От скуки она записалась на кулинарные курсы, но в качестве профессии ее это занятие не прельщало.

В следующий раз Джинни увидела Оливера на вечеринке по случаю ее девятнадцатого дня рождения. Она не знала о его возвращении и сильно удивилась, когда, взглянув на входную дверь, увидела Оливера, стоящего рядом с его отцом и мачехой.

Внезапно Джинни поняла, чем не нравились ей эти «неоперившиеся» мальчишки. Она глубоко вздохнула, стараясь унять сердцебиение.

— Дядя Говард… Тетя Марго! Как я рада вас видеть. Спасибо, что пришли.

— Вирджиния, дорогая. — Крестный отец, как и папа, принципиально не пользовался уменьшительным именем. Он наклонился, чтобы поцеловать ее в щеку. — С днем рождения. Какая ты взрослая! Правда, Оливер?