Вероника Мелан - Аарон Страница 6

Два покрытых тонкими матрасами лежака; ласковый ветерок, колышущиеся в горшке раскидистые листья Медеи. И звезды. Много звезд.

Райна подошла к лежаку, осторожно прилегла на него и положила руку на матрас второго, стоящего рядом. Уперлась взглядом в небо, медленно и привычно провалилась в параллельную реальность — ту, которая не существовала. Где Аарон всегда был рядом с ней, где они никогда не разделялись.

Какое‑то время молчала, затем тихо спросила:

— Как прошел твой день?

Минута тишины; блеск недосягаемых планет в вышине.

— Мой? Мой тоже хорошо… Я хочу испечь тебе торт завтра. Будешь? Или лучше вафли?

На деле она не пекла так давно, что едва ли вспомнила бы хоть один рецепт, но в эту минуту все это не являлось важным. Ничего не являлось, кроме него — воображаемого любимого мужчины рядом.

Райна прикрыла глаза, улыбнулась — мягко, нежно.

— Я знаю, что ты больше любишь торты. Но я могу сделать вафли с кремом… или сгущенкой.

Ее рука ласково поглаживала не матрас — его невидимые пальцы.

— Кури… Я не против. Мне дым не мешает.

Ничего не мешает.

И он курил. Лежал рядом и курил. А еще смотрел на нее с любовью в серых глазах — смотрел, не отрываясь. Тепло, с глубоким, самым нужным в мире чувством. Ее Ааарон…

В эти минуты по ее щекам текли слезы, но Райна не видела их — не чувствовала.

— Ты ведь будешь сегодня спать со мной, да?

Тишина; мягкие кивки цветка Медеи справа.

— Всю ночь? И не отпускай, ладно? Прижми, как вчера…

И я буду спать. Буду спать всю ночь.

Если воображаемый любимый что‑то и говорил, то его никто не слышал.

— До самого утра, ладно? Мне так тепло с тобой. Не уходи. Не уходи.

Никогда не уходи.

Только рядом с ним она отогревалась, расслаблялась, делалась мирной.

— Мы переплетем пальцы… Так люблю, как пахнет твоя кожа.

Ее затылок, совсем как тогда — в зимнюю ночь, — гладили невидимые теплые мужские пальцы.

— Как хорошо, когда ты рядом. Хорошо…

В эти странные моменты, лежа в одиночку на террасе под ясным ночным небом, Райна чувствовала, что кому‑то нужна в этом мире.

Глава 3

Быть кому‑то нужной —Нет мечты прекрасней.Слабой, безоружнойСтать пред этим счастьем.Не железной ледиВ латах и с забралом.Я такой, поверьте,Быть уже устала.Нужной быть кому — тоНе корысти ради.Просыпаясь утром,По щеке погладить.Быть кому‑то нужной,Разве это прихоть?Приготовить ужин,Сесть напротив тихо.Ласковым котёнкомНа груди пригреться.Засмеяться звонко,Разморозить сердце.Чувствовать заботу,Быть необходимой.Знать, что для кого — тоБольше всех любима.Быть ежеминутно,(Поделюсь секретом),Нужной не кому‑то,А тебе конкретно.

(Автор: Марина Яныкина)

Ее мозг оплетал паутиной непонимания тот факт, что Джокер то применял силу, то вдруг становился мягким, полностью человечным — интересовался ее мнением, даже прислушивался к нему, кивал. А иногда будто срывался с цепи — приезжал в три часа ночи, требовал открыть ему дверь и даже грозил вырезать по одному соседей, если Райна не послушается.

Райна открывала, потому что боялась. И тогда ее называли «хорошей».

Он начал следить за ней с их первой встречи: если шла в спортзал, присылал смс «откручу твоему тренеру голову», если в магазин — «не забудь купить шампанского и на меня тоже. Люблю Грандо», если на работу — «не вздумай флиртовать с начальником». Казалось, что чертов Джокер везде — за спиной, за каждым углом — разлит, как окись азота, в воздухе. И куда бы ни поворачивалась голова, Райне мерещилась выезжающая из‑за поворота белая Лунди.

Она стала ненавидеть белые машины.

В один из приездов он нагло заявил:

— Сниму тебе квартиру, будешь жить в ней. Ждать моего звонка, быть «готовой».

Что означало «быть готовой» не пояснил — мастурбировать в его отсутствие двадцать четыре часа в сутки, чтобы мочь принять мужской член тогда, когда он вздумает скользнуть внутрь?

Требование напрягало.

— А почему ты не хочешь, чтобы я просто жила с тобой?

Спросила не потому что хотела жить вместе — из любопытства.

— Потому что я уже живу с женщиной на постоянной основе.

Райна только в этот момент заметила на его пальце тонкий ободок золотого кольца.

Женщина? Вторая половина? А она тогда кто — любовница?

— А ее ты тоже, прежде чем поиметь, ставишь на колени и зовешь шлюхой?

Знала, что любопытство — не всегда безопасная штука, но не сдержалась.

И в ответ получила полный злости предостерегающий взгляд.

*****

Аарон Канн. Человек, при первой встрече которому она выстрелила в живот. Человек, которому располосовала лицо — оставила на виске кривой и некрасивый шрам, человек — которого она спустя какое‑то время полюбила.

Почему так случилось?

Потому что Барни — парень, с которым она жила на Восьмом, прежде чем испариться, оставил именно его — Канна — номер телефона?

«Он поможет тебе, если со мной что‑то случится».

Кто он? Почему он?

Почему не кто‑то другой, но именно угрюмый коренастый тип — жилистый и сильный, как медведь, и немногословный, как великая статуя Унтая на гористых холмах островов Оно? Что за отношения связывали вместе ее безалаберного дружка — как оказалось, торговца наркотиками, — и волка — одиночку — мужчину с военной выправкой?

Сие так и осталось для Райны загадкой. Как и причина, по которой ей потом нравилось жить у него дома, печь торты, убираться в квартире, мечтать о нем же — о хозяине приземистого домика — по ночам.

А ведь в ту зиму вместе они прожили совсем недолго.

Ей часто вспоминалась их первая встреча — нет, не на улице, когда, будучи под кайфом, Райна выстрелила с разворота, как она предполагала, по мусорному баку и попала в человека, — а та, другая, когда после ее отловили для того, чтобы отомстить.

— Хочешь, я переломаю тебе руки и ноги? Хочешь? Или, может, искалечу всех, кто тебе дорог? А, может, просто, как и ты, мне выстрелить тебе в живот? Что ты скажешь на это, Райна Вильяни?

Она ничего не сказала попросту потому, что от страха в тот момент напрочь разучилась говорить. Знала, что поймают, знала, что пожелают отомстить, но не знала, как именно, а потому, будучи запихнутой в чужую машину, едва не поседела от ужаса.

А жертва ее пари с Барни оказалась человеком не просто суровым, но жестким, как окаменелые сгустки лавы, некогда извергшиеся из недр вулкана.