Каменный ангел (СИ) - Амусина Юлия Страница 6

Да, у меня, в общем-то, не было выхода, но…

Черт, я все же могла быть порасторопнее; хоть раз в жизни изменив линию поведения с привычной на нормальную, я смогла бы избежать нависших надо мной проблем, не всех, но хотя бы большей части…

Сунув нос в чашку с уже остывшим чаем, я искоса следила за передвижениями Макса. Водила прихватил интеллигента и отбыл, а этот остался, конечно… Один, не считая Хаоса. У меня не так много времени, прежде чем водитель вернется, и моих явных оппонентов в битве за свободу станет больше. В открытую на Макса не напасть — что за глупость, в самом деле? — через окно также путь заказан.

Внезапно Макс остановился и, развернувшись ко мне лицом, смерил вынужденную пленницу задумчивым взглядом. Выражение его лица мне заранее не понравилось; на всякий случай я подобралась и отставила бесполезную кружку на край стола. Знать бы, какие мысли вертятся сейчас в светлой башке этого бандюгана…

Мужчина резко распахнул дверцу хлипкого навесного шкафа, порылся в скудном (насколько мне было видно со своего места) содержимом, отчетливо чертыхнулся, но все же достал оттуда… скотч. Мне не хотелось оказаться связанной, с заклеенным ртом; не хотелось становиться жертвой в буквальном смысле этого слова. Будем откровенны: до этого момента мне не причиняли серьезных увечий и, памятуя о словах Хаоса, вроде бы даже обращались со мной относительно нормально.

Черт разберет, как это может измениться.

Я бросила быстрый взгляд на дверь, но даже если б всерьез намерилась сейчас побежать, вряд ли успела бы даже выпрямиться. Макс уже стоял напротив и выразительно крутил свою находку в ладонях.

— Я не буду караулить тебя всю ночь, — бросил он. — Поднимайся и топай в комнату.

— Может, обойдемся без этого? — робко предположила я.

Он ничего не ответил, только мотнул головой в сторону дверного проема.

Я никак не могу допустить, чтобы этот тип меня связал, ведь тогда придется распрощаться с, быть может, единственным выпавшим шансом на побег. Мысли, до сего момента лениво проплывающие мимо, словно сбились в одну кучу; решение пришло спонтанно, и хоть вызывало большие сомнения, все же было куда лучше бездействия.

Не дожидаясь, пока нервный Макс сам поставит меня на ноги, я спешно кивнула, выставила вперед одну ладонь в защитном жесте, принялась медленно подниматься… Макс следил за моими действиями очень, я бы даже сказала чересчур, внимательно.

— Иду, — сказала, хотя в моих словах не было никакого смысла.

Я развернулась лицом к двери и сделала осторожный шаг; сейчас мне всерьез казалось, что дощатый пол на самом деле постелен на огромном костре, и жаркие языки пламени мелькают в каких-то жалких миллиметрах от моих ног. Макс нетерпеливо пнул меня в спину, в этот самый момент я резко развернулась и с силой оттолкнула не ожидавшего таких действий мужчину. Макс пошатнулся, а я, более не теряя времени, со всех ног бросилась к выходу.

Что я надеялась выгадать? Он догнал меня уже возле крыльца, причем мне пришлось на своем теле прочувствовать рельеф ступенек.

— Я тебя сейчас урою, — недобро сверкнув глазами, пообещал Макс, однако обращать слова в действия не спешил, сгреб меня за шиворот и едва ли не волоком потащил обратно в дом.

Не знаю, что на меня нашло — вместо привычного спокойного равнодушия ко всему, что бы ни происходило, я демонстрировала признаки надвигающейся истерики — пыталась высвободиться из крепкого захвата, но тщетно. Очень «вовремя» подоспевший водитель помог Максу прикрутить меня к единственному имеющемуся стулу со спинкой. Странное дело, но как только эти двое убрали от меня свои лапы и с чувством выполненного долга направились проверить раненого товарища, я как-то сразу начала успокаиваться. Паника понемногу отступила, а я, подергав для порядка заведенными за спину руками, вынуждена была признать, что на этот раз судьба вновь ведет счет в нашей странной изощренной игре на выживание.

Снова в роли жертвы.

Это когда-нибудь кончится?..

ХАОС

Глеб медленно распахнул глаза, шевельнулся и тут же болезненно сморщился — резкая боль пронзила всю левую часть тела. Он лежал на твердом неудобном матрасе в одних штанах; оголенный торс перетягивала тугая повязка. Мужчина с трудом скосил глаза вниз, чтобы убедиться в ее наличии, и увидел ясно выступающее на белом фоне кровавое пятно.

Засада!

События, предшествующие его попаданию сюда, пронеслись перед Хаосом стройной чередой. Вот этот козел Павел валится на бок, сильно расширив от изумления узковатые от природы глаза, вот в него, Глеба, стреляет один из неведомо откуда взявшихся упырей, вот он с трудом выбирается из дома и падает… Затем встреча с девчонкой, дальше она, кажется, тащит его в машину… Сама садится за руль… Все, на этом провал. Что происходило дальше, где девчонка и что это за место — неизвестно.

Перед глазами все плывет, ни черта не разобрать.

Глеб осторожно поднялся — голова закружилась, и мужчина едва успел схватиться руками за край постели, чтобы устоять на ногах. Понемногу головокружение отступило, но комната перед глазами Хаоса по-прежнему угрожающе качалась. Обстановка незнакомая, и это скверно — в бесчувственном состоянии Глеба могло занести куда угодно.

Или девчонка эта мутная осознанно разминулась с Максом и подставила его, Хаоса, под новый головняк?

Глеб не собирался гадать; пустым нудным размышлениям он всегда предпочитал конкретное действие. С трудом натянул на себя свитер, обнаруженный тут же, на спинке стула. Волыны (прим. оружия) нигде не было, и одно это уже сильно не нравилось «восставшему» ото сна.

Стараясь не думать о противной кровавой корке, образовавшейся на одежде, Хаос протянул руку за своей курткой, как вдруг замер, чутко разобрав посторонние звуки.

Кто-то приближался.

Комната вновь ощутимо качнулась перед глазами. Глеб тенью метнулся к двери и застыл, приготовившись атаковать при малейших признаках надвигающейся опасности. Не понимая, где находится, не узнавая этого места и не видя знакомых людей, единственное, что он мог сделать, это сначала действовать, а потом уже разбираться в ситуации.

Итак, дверь, ведущая в комнату, едва успела приоткрыться, как Глеб совершил резкий прыжок, тут же отозвавшийся дикой болью в замотанной ране, и с силой припечатал вошедшего к близлежащей стене.

Расфокусированный, мутный взгляд столкнулся с испуганным таким «приветствием» взглядом девичьих серо-зеленых глаз.

Втянутая Хаосом в помещение девчонка — та самая чокнутая, которая, судя по всему, собиралась составить компрометирующее портфолио для дядюшки — тяжело дышала. Ее грудь вздымалась и опускалась в такт сбивчивому дыханию. Глеб сильнее перехватил ее тонкие запястья и теперь буквально нависал над новой знакомой — друг от друга их разделяли какие-то сантиметры. Ее дыхание легкими невидимыми облачками касалось его шеи, растекаясь по напрягшемуся телу едва ощутимыми волнами. Она не делала никаких попыток вырваться, смотрела прямо на Глеба, из серо-зеленых глаз быстро исчезал страх, вызванный неожиданным нападением.

Ее нельзя было назвать ослепительной красавицей. Глеб отметил про себя причудливо взбитые темные волосы, разметавшиеся по острым плечам; глаза болотного оттенка, длинные пушистые ресницы, тонкие губы. Черты лица вроде бы правильные, но в то же время что-то в них не так.

Хрупкая, мелкая, но какая-то… нескладная, что ли. Хаос бы сказал, что ей не хватает женственности и утонченности, хотя — честное слово — эти два понятия не находили у него вполне определенного образа, особенно сейчас, когда все вокруг плыло и шаталось. Тем не менее, такие мысли сами собой появились, стоило ему присмотреться к своей неожиданной «помощнице» вот так близко.

Не отводя глаз, девчонка сильно дернула правой рукой, явно намекая на свое недовольство таким обращением, но Глеб усмехнулся и лишь сильнее сжал пальцы, сплетавшие ее запястья.