Мятежное сердце - Ви Киланд Страница 6

Черт.

Я-то рассчитывал развеселить ее, а не расстроить еще больше.

— Что-то не так? Я думал, ты порадуешься.

— Все в порядке, — сказала она, вытирая ладошкой глаза. — Все просто замечательно.

Положив куклу на стол, она обняла меня за шею. В ее глазах все еще стояли слезы.

— Пойдем к тебе, — шепнула она, крепко целуя меня.

— Прямо сейчас? Мы же еще не ужинали.

И тут меня пробило. Я что, обкурился? Откуда это помутнение рассудка? Джиа хочет секса — так давай же, вперед!

— Да, сейчас, — прошептала она.

— Тебе не придется меня уговаривать.

Еще вчера она была совершенно безучастной, и вдруг такая перемена! Но я не собирался жаловаться. Я знал, что если не пересплю с ней сегодня, то сорвусь и выкурю целую пачку.

Я отнес Джию наверх, к себе в постель.

— Смотри-ка, уже готова, — пошутил я.

Джиа сама говорила, что беременность усилила в ней желание. И наш секс с ней от этого только выиграл. Я уже не представлял, как мне обойтись без него хотя бы день.

Пока я трахал ее, позабыв обо всем на свете, Джиа крепко прижимала меня к себе. Да что там, она цеплялась за меня так, будто от этого зависела ее жизнь.

Глава 3

Джиа

Ни одной живой душе я не сказала о своем открытии. И это сжирало меня изнутри. Глядя на прекрасное лицо спящего Раша, я задавалась вопросом, сколько еще мне осталось просыпаться вот так утром, с ощущением счастья и защищенности? Пока Раш еще не сломлен и не опустошен…

Если бы не чудовищное чувство вины, каким чудесным был бы вчерашний вечер! Мы занимались любовью, потом Раш накормил меня вкуснейшей лазаньей. Смотрели киношку, поедая мороженое прямо из контейнера. Я заснула прямо на тахте, пока любимый делал мне массаж стоп. Не помню, как оказалась в постели: должно быть, Раш перенес меня туда на руках.

Сквозь ведущую на балкон французскую дверь пробивалось раннее солнце. Волны океана разбивались совсем рядом под утренние крики чаек. Просыпаться в доме Раша было истинным раем. Я дорожила каждой секундой этого драгоценного покоя. Но сквозь сладость пробивалось горькое осознание того, что нашему миру, возможно, не суждено просуществовать долго.

Я мучительно размышляла, как же поступить. То решала никогда не открывать Рашу правду, то не могла представить, как жить под тяжестью такого груза. В какое-то мгновенье совсем уже было решила сбежать и никогда не показываться Рашу на глаза: так стало стыдно.

В моей голове мучительно звучал вопрос: а не смогу ли я жить, ничего никому не говоря? Может, Эллиот никогда не спросит про ребенка, и ни одна душа не заподозрит, что это ребенок не от Раша?

Но гораздо сильнее было чувство, что жить, нося в себе такую тайну, я не смогу. Чувство вины убьет меня. Каждый раз, глядя в доверчивые глаза Раша, я буду медленно умирать. Я готова на все, чтобы защитить своего любимого. Кроме того, если Эллиот когда-нибудь заикнется о нашем с ним свидании, Раш сложит два и два. Этот типчик прекрасно сможет придержать эту новость, чтобы обрушить ее в подходящий момент. Он не из тех, кому можно доверять.

Другого выхода не было: я должна рассказать Рашу, что его брат — отец ребенка. При одной мысли об этом я съежилась, не в состоянии даже представить, какими словами сообщу Рашу такую новость. Это было абсолютно невозможно. Неважно, сколько раз я проговаривала их про себя — осуществить свое намерение было нереально.

Я чувствовала, что сначала должна довериться кому-то, но таких людей было совсем немного — только Раш и отец. Райли — хорошая подруга, но я не могла рисковать: вдруг ей взбредет в голову поделиться с кем-нибудь? Признаться в том, что беременна, — одно дело. Но такое? Нетушки.

И вдруг стало ясно: я должна обо всем рассказать отцу.

Раш зашевелился, отвлекая меня от тревожных мыслей. Перевернувшись, он притянул меня к себе для поцелуя. Как часто бывало по утрам, его член был восхитительно тверд.

— Как ты хорошо спал…

— А ты нет? — хриплым спросонья голосом спросил Раш.

— Не особенно. Изжога мучила, да и мыслей в голове много скопилось.

Не давало спать раненое сердце, так будет честней.

Раш неожиданно вскочил с постели.

— Куда ты собрался?

— Я мигом.

Он вернулся еще с одной куклой. На этот раз игрушка выглядела как настоящий ребенок. И совсем не была уродливой.

— Что это?

Раш опустил глаза и ухмыльнулся.

— Мамашина идея. Я говорил, что это глупость, но она настояла. Эта штука — совсем как настоящий малыш. Можно запрограммировать, чтобы она орала в определенное время, и все в таком духе. Мама сказала, что хотела иметь такую куклу, когда носила меня под сердцем.

Раш сунул игрушку мне в руки. Было похоже, будто я держала настоящего ребенка. Мальчика, одетого в светло-голубую пижамку.

— Можно установить программу так, чтобы он просыпался в нужное время. Так мы привыкнем вставать и перепеленывать его, ну а потом будет не слишком напряжно.

— Надо же, я и не знала, что такие штуки существуют. Он совсем как настоящий: и выглядит, и весит, — сказала я, вглядевшись в нежное личико и прелестные губки бантиком.

— Так он еще даже не включен. Ручки-ножки тоже двигаются.

Он отобрал у меня пупса и нажал кнопку на его спинке. Тот начал шевелиться и даже воркотать что-то на своем языке.

— Раш, это очень странно: будто ты держишь на руках настоящего малыша.

— Ну, наш-то малыш будет не в пример милее. — Мой любимый подмигнул.

Наш малыш.

Эти слова ранили меня прямо в сердце.

— Еще он рыгает и проделывает до фига всего, — продолжал он, стоя напротив кровати и покачивая пупса, — во всяком случае… я думал, что, может быть, слишком рано. Но когда ты сказала, что размышляешь об этом, решил: чем быстрее