Собирай меня по осколкам - Ники Сью Страница 6

- Твой? – его голос был глумливым, жестким и источал злую усмешку. В бирюзовых глазах вновь поселился лед. Будто лета там никогда не было. Будто земля умерла, а вместе с ней солнце. И все равно, Тимур оставался красивым. Как три года назад, как в первый день нашего знакомства. Его правильные черты лица, пушистые брови, идеальной формы пухлые губы - ничего не изменилось.

Только глаза.

Один взгляд перечеркнул три года моего личного ада. И вот он – стоит напротив. Смотрит на меня, а рядом с ним вспышки из прошлого. Гева, Ленка, туалет, зажигалка. Слышу их голоса, смех. Издевательский смех.

- С-спасибо, - выдавила через силу. Все никак не могла понять, что происходит. Человек, который сломал меня три года назад, которому я подарила себя без остатка, снова вернулся. Фатальность или банальное совпадение? Как такое вообще может быть? Что он делает в моем институте? Почему стоит напротив, почему держит в руках мою вещь?..

Не понимаю…

- Да не бойся, - усмехнулся Авдеев, держа в руках карандаш.

- Тебя? Неудачная шутка, - голос мой дрогнул, вышло слишком ломано. Однако я все же забрала карандаш. В груди что-то горело, и куда-то пропал весь кислород. Но я знала точно: бежать не выход. Не сейчас. Не после всего, что пережила за эти три года.

- Точно, - вздохнул Тим. - Ты - одна сплошная неудачная шутка, Маша. - Мое имя Тимур выделил. Произнес его, словно смаковал, пробовал на вкус каждую букву.

Я ничего не ответила. Воспоминания вспыхнули яркими искрами, царапая грудную клетку. Его поцелуи. Объятия. Слова о свадьбе и детях. Его улыбка. В ней было столько теплоты, столько же и обмана.

Неужели он здесь, чтобы окончательно добить меня? Или так сложились обстоятельства?..

Если вспомнить, за три года Авдеев ни разу не позвонил. Не писал. Он просто пропал. Исчез из моей жизни, как я того и хотела. Оставил лишь глупый лайк под фото. Сперва мне казалось – победа. Я ликовала. Хотя это граничило с безумием. Плакала, смеялась, потом снова плакала.

Я попыталась жить. Хотя это было сложно. Пытаться.

Наверное, наступать ни живую рану всегда больно. Кожа не успевает затянуться, кровь хлыщет. Из меня тоже хлыстала. В те мучительные дни, я медленно умирала на кровати. Рыдала взахлеб. Заламывала руки.

И скучала.

Дико! Невыносимо! До одури! Я так скучала по Тимуру, что на готова была позвонить ему сама. Бежать к нему, лишь бы услышать голос. Увидеть глаза. Те, которые я любила.

Верно. Я любила его.

Мой первый. Когда-то самый лучший. До сих пор единственный.

Любовь переросла в ненависть. Тоска ушла в забвение.

И вот он здесь. Мы смотрим, друг на друга, и я не могу понять, почему дыхание перехватывает, ладошки потеют, пульс частит. Тимур никогда ничего ко мне не испытывал. Просто мстил. Холодный расчет. Ломал, наступал на кости, на мой пепел.

Только почему его взгляд до сих пор заставляет кровь застывать в венах. Пробуждает безумие под названием «надежда». То, чего нет. Не может быть. То, что я забыла. Выбросила. Выдрала с корнями. Я так думала.

А оно пряталось под кожей. За ребрами. В самом сердце.

Ненавижу тебя, Тимур. Люто ненавижу. За все. За каждый вздох, за каждую улыбку, за каждый поцелуй. Никогда не прощу.

- Маша, - послышался знакомый голос, вырывая меня из тяжелых воспоминаний.

Глава 5 - Маша

Светлана Николаевна чудом появилась. Если бы не она, не знаю, что и было бы. Как бы я ушла, как встала на ноги. Да меня всю трясло, словно желе на тарелочке. Зато Тимур чувствовал себя уверенно. Ни один мускул не дрогнул у него на лице.

В сторону кабинета я шла с идеально ровной спиной. Будто мне привязали кол или толстую палку к позвонку. Пыталась дышать, пыталась отпустить мысли о Тиме. Но ничего не получалось. В ушах до сих пор полыхал его голос. Настолько громкий, настолько живой, казалось, мы все еще разговариваем.

Я кое-как села на стул, кое-как записывала в блокнот пожелания Светланы Николаевны. Однако ничего не понимала. Ни единого слова.

Пульс продолжал колотить сто срок. А может просто сердце сошло с ума. Потому что это Тимур. Там был Тимур. Прямо напротив меня. Смотрел. Своими неземными глазами. Невозможно. Это же невозможно.

Через десять минут Светлана Николаевна закончила говорить. Она ждала какой-то реакции, каких-то комментариев. Но я молчала. Сказать было нечего. Поэтому покорно кивнула.

Мы попрощались. И снова началась пытка. Я оглядывалась по сторонам, прислушивалась к звукам. Тряслась, как жертва, которая понимает – хищник рядом. Он смотрит, он готовится броситься.

Однако ни в лифте, ни в холле, даже в магазине я не встретила Тимура. В какой-то момент мне показалось, что это была галлюцинация. Не по-настоящему. Образ в моей голове. Голос из воспоминаний. Игра подсознания. Я пыталась убедить себя в этом. Глупо, конечно. Сродни сумасшествию.

После четвертой пары меня подловил Денис. Радостный, громкий, активный. Он что-то говорил и говорил. А я снова оглядывалась. Шла и оглядывалась. Мысли кружились, словно аттракцион: из начала в конец. По кругу.

- Машунь, ты чего? – остановился Романенко, дернув меня за локоть. Я перевела на него взгляд, прикусив нижнюю губу. За все три года никогда не смотрела так на Дэна. Но сейчас отчетливо уловила различия между ним и Тимуром. Глаза, улыбка, выдержка, даже походка другая.

- Голова болит, - соврала.

- Ой, давай в аптеку сходим? – Романенко чуть наклонился, сокращая, между нами, расстояние. Его горячее дыхание обжигало мне подбородок. На автомате я отвернулась, пряча глаза, полные переживаний.

- Не стоит, - произнесла через силу.

- Маш, - Денис коснулся пальцев моей правой руки. Навязчивое желание близости от него исходило всегда, но сейчас почему-то показалось, что он идет напролом.

Я вдруг начала задыхаться. Рядом с ним или от собственных мыслей, сводящих с ума. Не знаю. Неизвестно. Ответов у меня не было.

- Денис, мне нужно идти. У меня еще дела.

- Пойдем, провожу.

Романенко проводил меня до выхода из универа. Хотя готов был отправиться и на край света. Я ценила открытость Дэна, его чистые чувства, в которых не было ни капли лжи. А еще упорство. Денис не отступал. Пусть где-то