Сандра Браун - Нет дыма без огня Страница 61

— У меня нет приема! — крикнула она. Кей не обратил внимания на ее слова. — Что вам еще надо? Почему вы не можете оставить меня в покое?

У нее срывался голос. Лара показывала свою слабость, и он не мог этого не заметить. Слезы, которые она сдерживала, пока вела машину, наполнили глаза; она видела его, как в тумане.

Лара повернулась к нему спиной и вставила ключ в замок. Во всяком случае, попыталась вставить, но она плохо видела и никак не могла попасть в замочную скважину.

Кей протянул руку из-за ее спины.

— Давайте я.

— Убирайтесь.

Он отобрал у нее ключ, легко вставил его в замок и открыл дверь. Раздался сигнал тревоги. Кей вошел в дом впереди нее и сразу же направился к щитку сигнализации.

— Какой у вас код?

Она хотела послать его к черту, вышвырнуть из дома собственными руками, но у нее не нашлось сил ни на то, ни на другое.

— Четыре ноль четыре пять.

Он нажал на кнопки, и гудение прекратилось.

— Не думайте, что вы в выигрыше, раз знаете код, — проговорила она плаксиво. — Я его завтра изменю.

— Где у вас кофейник?

— На кухне. Зачем он вам?

— Да потому что вы совсем раскисли, того и гляди перевернетесь вверх тормашками. Чашка крепкого черного кофе поможет вам избавиться от ваших бед, уж не знаю, какие они у вас.

— Вы моя беда. Оставьте меня в покое, и все будет в порядке. Неужели вам трудно это сделать? Прошу вас. Это ведь так просто. Уходите!

Ей совсем не хотелось унижаться перед ним, но Пара уже не контролировала ситуацию. Ее голос сорвался на двух последних словах. Она хотела показать ему рукой на дверь, но вместо этого прижала ее к губам, заглушая рыдание; колени подогнулись, и она упала на ближайшее кресло. Слезы ручьями хлынули из глаз. Плечи затряслись. Несмотря на все ее старания, она не смогла сдержать громких всхлипываний.

Положив руку на спинку кресла, а на нее голову, Лара дала волю слезам. Она позабыла о своей гордости. Печаль, горечь, боль вырвались наконец наружу; слишком долго их держали взаперти, чтобы сразу загнать обратно.

Кей, к его чести, не задавал ненужных вопросов и не выражал сочувствия. Темнота в комнате в какой-то степени скрывала ее позор. Она плакала до тех пор, пока у нее не разболелась голова. Потом Лара несколько минут сидела, спрятав лицо в руках, и остатки рыданий сотрясали ее тело. Они постепенно затихали, Лара все еще вздрагивала, но взрыв эмоций был уже позади.

В конце концов она подняла голову, ожидая, что он стоит рядом, наблюдая за спектаклем. Однако в комнате никого не оказалось, но неяркий свет из кухни проникал в коридор. Лара с трудом поднялась на ноги, пригладила волосы и направилась туда.

Кей стоял, прислонившись к плите. В кухне горел только свет над плитой, освещавший горелки. Его лицо было в тени; он пил кофе из дымящейся чашки. Кей нашел бутылку бренди и поставил ее на кухонный прилавок. Лара почувствовала душистый аромат бренди, смешивающийся с запахом свежесваренного кофе.

Заметив ее, он указал на кофеварку.

— Вам налить?

— Спасибо, я сама. — Голос прозвучал хрипло после долгого плача. Ее беспокоило, что он расположился на ее территории и чувствует себя как дома в ее кухне в эти предрассветные часы. Кей Такетт, сам объявивший себя ее врагом, рылся у нее в кладовке, трогал ее вещи, а вот теперь угощает ее кофе в ее собственной кухне.

— Ну как, лучше стало?

Она прислушалась, ожидая распознать нотки сарказма в его на первый взгляд невинном вопросе, но их не было. Лара кивнула, налила себе кофе и села у стола. Она сделала глоток. Кофе был горячий и крепкий, таким его должен варить мужчина.

— Теперь вы можете идти. Вам больше нечего здесь делать. За меня не беспокойтесь, у меня нет склонности к самоуничтожению.

Не обращая внимания на ее слова, Кей отошел от плиты, прихватив с собой бутылку, и сел напротив нее. Он подлил ей в чашку большую порцию бренди.

Его настойчивый изучающий взгляд невольно вызывал замешательство. Кончиками пальцев он поглаживал гладкую поверхность чашки, которую держал, обхватив сильными загорелыми руками. Лара отвела глаза в сторону: эти руки, казалось, гипнотизировали ее.

— Так в чем же дело?

Лара поправила волосы и, преодолевая смущение, спросила:

— А вам-то что?

Он склонил голову и тихонько чертыхнулся.

Волосы у него на голове росли непокорными прядями. Даже в полумраке она могла разглядеть отдельные вихры. Самый талантливый парикмахер вряд ли сумел бы с ними справиться. Возможно, поэтому он носил длинные волосы без какой-либо определенной стрижки.

Когда Кей поднял голову, в его глазах она увидела злость.

— Вы не хотите, чтобы я был хорошим?

— Вы не хороший.

— Возможно, я хочу перемениться. — Она вздохнула, чем еще больше усилила его злость. — Давайте позабудем прошлые обиды, ладно? И навсегда. Почему вы называете меня по фамилии? Почему не по имени? Ну хотя бы иногда? А я буду называть вас Лара. По рукам? — Он смотрел ей в глаза, пока она не опустила взгляда. Кей принял это за согласие и сказал:

— Спасибо за помощь. Мне это было не по плечу, я сразу понял, как только увидел, в каком состоянии Хелен и физически, и морально. Такое бывает только в страшном сне. А вы оказались на высоте, как и подобает профессионалу. Вы… удивительная.

И снова Лара попыталась уловить сарказм в его голосе, но сарказма не было. Она понимала, как трудно ему произнести эти слова. Было бы невежливо не откликнуться.

— Благодарю вас. — Затем, рассмеявшись смущенным смехом, добавила:

— Между прочим, я лучше всего себя проявляю в чрезвычайных ситуациях. Я забываю о страхе. А разваливаюсь потом. Когда все кончается.

Молчание, казалось, будет бесконечным. Когда Кей заговорил, его голос звучал ласково, словно приглашая довериться:

— Так почему же вы рыдали, Лара?

Она почувствовала, что ее трогает не только его тон, но и то, что он назвал ее Ларой. Она все еще колебалась, не желая открывать ему свою душу. Хотя какая теперь разница? Он стал свидетелем ее позора. Горло болело от долгого плача. Лара откашлялась.

— Моя дочь. Я плакала о своей дочери.

— Я так и подумал. В чем же дело?

Она откинула назад голову, немного покрутила шеей.

— Иногда, когда речь идет о ребенке, это вызывает у меня страшные воспоминания. Эшли умирает снова и снова. — Она вытерла нос бумажной салфеткой, которую взяла из коробки на столе. — За последние дни произошло уже два таких случая. Сначала Летти Леонард. А вот теперь нерожденное дитя Хелен… Бессмысленная гибель маленького, невинного, беззащитного существа… — Она беспомощно пожала плечами. — Подобные вещи меня трогают. Глубоко. — Лара отпила из чашки, которая казалась ей очень тяжелой из-за дрожавшей руки. Бренди пришлось кстати. Оно согревало и успокаивало ее.