Только ты - Мелани Харлоу Страница 62

— Нет, но это может помочь объяснить это, — сказала Стелла. — Все эти изменения могли пойти снежным комом и заставить его резко почувствовать реальную угрозу. А дом — это напоминание о ком-то, кого он любил и потерял.

— Тем не менее, — сказала я, — он был полным мудаком и знает это, — я рассказала им о том, как я пришла к нему в квартиру посреди ночи. — И, прежде чем я ушла, он спросил меня, ненавижу ли я его, и думаю, он ожидал, что я отвечу «да».

— Что ты ответила? — спросила Марен.

— Я сказала ему правду. Что не ненавижу его, я ненавижу то, что он сделал. И ненавижу себя за то, что поддалась на его уловку, — мое горло опасно сжалось, и мне пришлось сделать несколько глубоких вдохов, чтобы не расплакаться.

Стелла подошла и погладила меня по ноге.

— Не вини себя, Эмми. Это не твоя вина.

Но я не могла отделаться от ощущения, что так оно и есть.

Мы помолчали минуту, прежде чем Марен начала хихикать.

— Прости, но я все время представляю себе лицо Нейта, когда ты вручила ему ректальный термометр.

— О, он был так потрясен, — несмотря ни на что, даже я улыбнулась. — Можно было подумать, что я попросила его съесть эту штуку. На самом деле это было довольно забавно.

Позже, когда они уходили, я сказала Марен:

— Твое предложение помочь мне обрести покой и равновесие все еще в силе? Думаю, мне это не помешает.

— Конечно, — ответила она. — Думаю, это отличная идея — использовать эту возможность для работы над собой. Переключить свое внимание на внутреннее «я».

Я кивнула.

— Я бы хотела вырваться из своих пагубных романтических шаблонов. Чувствую, что продолжаю делать одно и то же снова и снова, как хомяк в одном из этих колес. Мне нужно сделать что-то другое, изменить свой подход или что-то в этом роде. Я действительно думала, что Нейт был чем-то особенным, что то, что у нас было, было настоящим, но… — я пожала плечами, когда мои глаза заслезились, — я снова ошиблась.

— Послушай, у меня есть как раз то, что нужно, — сказала она. — Ты можешь встретиться со мной в студии в 4 часа?

На этот вечер у меня не было запланировано никаких рабочих мероприятий, так что я могла.

— Да. Тогда до встречи.

«Как раз то, что нужно», оказалось очень сложным занятием по йоге. Я изо всех сил старалась завести ноги за голову, подтянуть колени к ушам и балансировать на попе с поднятыми вверх руками и ногами, но у меня совершенно не получались все позы, кроме «Счастливого малыша», которая меня даже немного рассмешила, настолько она была жалкой.

Может, это и был ее план с самого начала?

Нет, не может быть.

— Ты не должна смеяться на занятиях, — шепнула мне Марен после занятия. — Люди могут подумать, что ты смеешься над ними.

— Я смеялась над собой, — сказала я ей. — Все эти позы были такими трудными. Я не справилась с каждой из них, и даже в «Счастливом малыше» мне пришлось 3 раза пытаться попасть левой ногой в руку. Разве я не имею права смеяться над собой? Я должна была либо смеяться, либо плакать, и я решила, что плакать будет более неловко.

Марен вздохнула.

— Вместо того, чтобы смеяться над собой, почему бы не сосредоточиться на своем дыхании, на том, что чувствуют твои мышцы, или на том, на что способно твое тело, вместо того чтобы думать об этом как о неудаче? — она протянула мне бутылку воды из холодильника за столом. — Вот, выпей это. Важно соблюдать водный баланс. Ты можешь взять ее с собой на следующее занятие.

— На следующее занятие? Мне придется идти еще на одно? — я уже обливалась потом, и с нетерпением ждала душа, пижамы и бокала вина.

— Думаю, это занятие будет очень полезным для тебя.

— Каким образом? Это еще одно занятие по йоге? Потому что я и так себя плохо чувствую, — и ничто не отвлекало меня от мыслей о Нейте.

— Это не занятия йогой, — она занялась чем-то на столе, и у меня сразу же возникли подозрения.

— Так что же это за занятие?

— Это сеанс аффирмаций, сосредоточенный на любви и отношениях, — сказала она, без нужды поправляя стопку бумаг. — И это будет очень полезно для тебя.

— Аффирмации? Это как медитация?

— Вроде того, — ответила она, делая долгий глоток из своей бутылки с водой, — Но аффирмации произносятся вслух.

Я уставилась на нее.

— Я должна говорить там вслух? Ни за что.

— Ты сказала, что хочешь вырваться из своих романтических шаблонов, Эмми. Мы не можем полагаться только на свои мысли, когда нам нужно перестроить себя, как ты пытаешься сделать. Нам нужно перевести мысли в слова, а слова в действия, чтобы проявить наши намерения.

— Это звучит как полная чушь. Я ухожу отсюда, — я огляделась в поисках ближайшего выхода, но она схватила меня за руку.

— Нет! Ты же не хочешь больше быть хомячком?

— Нет, — признала я.

— Тогда оставайся. И поверь мне, — сказала она, ведя меня в одну из небольших комнат рядом с вестибюлем. — Все будет замечательно.

Я сомневалась, но все равно пошла за ней в комнату, решив, что хомяку нечего терять.

Кроме нас с Марен, в комнате было 10 студентов плюс инструктор Хармони. 8 из них были женщины, а 2 — мужчины. Мы все сели в круг, и первое, что Хармони попросила нас сделать, это озвучить одну из негативных мыслей, застрявших в нашем мозгу. Большинство женщин говорили такие вещи, как «Я недостаточно красива, недостаточно худа» или «Я никогда никого не найду». Это было так угнетающе.

Почему так много людей так поступают с собой?

Когда настала очередь Марен, она сказала:

— Я не имею значения для мира. И чувствую себя ничтожной.

Я была настолько ошеломлена ее заявлением, что даже не поняла, что теперь моя очередь. Все ждали моего выступления, и тут она толкнула меня локтем в бок.

— Эмми, — прошептала она. — Давай.

— О! Я влюбляюсь только в мудаков, — это было не то, что я планировала сказать, но Марен заставила меня растеряться. К счастью, все засмеялись, даже Хармони и моя сестра. — Извините, — сказала я, подняв обе руки. — Наверное, я могла бы сформулировать это более элегантно. Сегодня у меня ничего не получается.

— Правда не всегда элегантна, — сказала Хармони, — И мне нравится твоя честность и самоанализ. Смотри на эти вещи, как на триумф.

После того как мы