Моя любимая заучка - Ника Черри Страница 62

Смотрел с нежностью. Даже сам удивился, что умеет так смотреть. Должно быть, со стороны он выглядел пиздец как глупо.

Коснулся её скулы, откидывая прядь влажных волос с лица. А она прерывисто вздохнула.

— Если ты меня ещё раз так напугаешь, я заберу тебя из универа, куплю нам дом и не выпущу из-за стола, пока ты не поправишься, — тихо сказал он, нежно гладя большим пальцем впалую щёку.

Сложно было что-то прочитать по её выражению лица. Смятение, удивление… симпатия?

Она будто улыбалась глазами, смотря на него в упор. Абсолютная тишина кругом и два дыхания лежащих рядом тел.

— Максим, ты мне сказал там в кабинете, что хочешь, чтобы я стала твоей?

Он смотрел внимательно, изучающе. Лиза спрашивала серьёзно, чуть нахмурившись. Между бровей пролегла небольшая складка. Смотрела с интересом. Хотела, чтобы он повторил.

Он чувствовал её дыхание, впитывал каждую частичку в себя. Душу разрывало на части, и, казалось, что он всю жизнь ждал этого момента. Просто быть с ней рядом.

— Всё верно, Ромашка, — прошептал Громов, убрал руку от её лица и приподнялся на локте, — Я хочу, чтобы ты стала моей.

Лиза закусила губу, и щёки залило румянцем. Даже при тусклом свете было видно, как кровь прилила к лицу.

— Максим, — по телу пробежал ток о того, как она снова назвала его по имени, — Я хочу, но…

И замолчала. Прикрыла глаза и судорожно вздохнула.

— Я хочу, но многого не понимаю…

Максим буравил её взглядом и понимал, что она хотела сказать. Вот и настал долгожданный разговор.

— Я много думал. Просто пиздец как много думал. И сколько бы я не пытался убедить себя в том, что мне на тебя похуй, не получается.

— Но почему ты мне не сказал ничего? Твоё поведение казалось… странным.

А он и сам понимал, что вёл себя как дебил.

— Ты хочешь встречаться со мной? Или что ты подразумеваешь под фразой «я хочу, чтобы ты стала моей»?

— Да, Лиза. Я хочу встречаться с тобой. Я хочу, чтобы ты была всегда рядом, — он нежно провёл рукой по её волосам, — Я хочу трогать тебя, когда мне этого захочется. А хочется всегда. Я хочу тебя трахать. Просто пиздец, как хочу. Сам в ахуе, такого со мной никогда не происходило.

Лиза с минуту молча смотрела на него. Каштановые волосы раскинулись на подушке, а грудь под одеялом часто вздымалась. Ему нравилось, как она дышала. Ему нравилось, что она вообще существовала в этом мире. В мире, полном дерьма, гнилых людей, обмана, фальши и прочей херни.

Была она. Как яркое пятно в его тусклой жизни. Она будто вдохнула в него новую жизнь, подарила смысл бытия. И как он раньше жил без неё?

Как он вообще мог трахать Паулину? Эту похотливую шлюшку, когда где-то рядом всегда была она. Ромашка.

Смысл жизни. Его глоток свежего воздуха. Его девочка.

Такая невинная, чистая и прекрасная. Самая красивая роза среди других, казавшихся простыми сорняками. Просто самый охуительный и желанный человек во всём его мире.

— Стань моей, Ромашова.

Не спросил, утвердил.

И лицо её озарила улыбка. При чём не такая, какую он видел, когда она смотрела на своих друзей или Смирнова. Искренняя. Радостная. Счастливая.

Она потянулась к нему, обхватила за шею и притянула к себе. Он почувствовал сладкий аромат от волос. И в животе, вспорхнув тысячами крыльев, закружились полчища ебучих бабочек.

Он подхватил её под руки и взгромоздил на себя. Притянул голову и впился в её губы, обхватывая руками крепко, будто ждал этого момента всю жизнь. Член встал моментально.

Он нежно выводил круги языком в её рту. Схватил за упругую попку и крепче прижал к своему паху. А она застонала. С лёгкостью позволяла делать всё, что ему хотелось. Потому что сама этого желала. Он это чувствовал.

На миг она приподняла голову и прошептала, глядя ему в глаза:

— Я хочу стать твоей, Максим.

И прильнула обратно к его губам.

Глава 45

Громов издал рык и резко сбросил её с себя. Навалился сверху и впился губами в нежную шею, чуть прикусывая тонкую кожу.

— Скажи это ещё раз, — прорычал ей в шею, — Скажи.

А она тихонько стонала, возбуждение стало слишком сильным, и он почувствовал сквозь тонкую ткань её пижамы, как затвердели соски.

— Я хочу стать твоей, Максим. Хочу.

Громов издал стон, смешанный с рычанием, и приподнял её. Задрал майку и потянул вверх. Она покорно подняла руки, и майка полетела куда-то в ебеня, скорее всего на кровать рыжей.

Он низко наклонился и лизнул грудь. Лизал возле соска, дразня, обходя языком орел по кругу.

— Максим…

Она простонала его имя, и сердце грозилось выпрыгнуть из грудной клетки.

Он оторвался от её груди и приподнял бёдра, стаскивая мешавшие шорты. И замер, любуясь её телом. Свет луны нежно обволакивал девичьи изгибы, тонкую талию и стройные ноги. Она осталась в одних трусиках.

Они тоже мешали. Он медленно стянул их и оглядел её ещё раз.

Как же она хороша. Она раскинулась на подушке и смотрела на него из-под опущенных ресниц. В глазах искрилось желание.

Громов отодвинулся к кромке кровати, и, с секунду обдумав то, что хотел сделать, решился. Он медленным движением руки раздвинул ноги и прильнул губами к её промежности.

Какая же она мокрая. Вязкая жидкость так и сочилась из неё, раззадоривая и возбуждая ещё сильнее. Легонько касаясь языком припухшего бугорка, втянул его в рот, засасывая в вакуум, и быстрыми движениями заскользил по клитору.

— А-ах-х, Максим…

Она вцепилась руками в простыни, сминая их и притягивая к себе, раздвинула ноги шире и подалась ему на встречу, чуть приподнимая и опуская бёдра в такт движениям его языка.

Он мягко отпустил опухший от возбуждения бугорок и скользнул языком ниже, меж половых губ, подбираясь в узкой дырочке, которая не просто была влажной, она истекала смазкой. Мягко вошёл языком внутрь.

— Максим…

Проникал внутрь и тут же выходил. Громов вылизывал её изнутри, а она стонала на всю комнату так, что казалось, пробудился весь универ.

— Максим, да…

Он почувствовал, как сокращаются мышцы внутри неё, стало настолько узко, что заболел язык от напряжения, так тяжело стало входить в неё.

— Да…

Язык онемел, но он продолжал вбиваться внутрь.

Невыносимо ломило член. А она застонала ещё громче.

Ромашова сжала ноги, обхватив его голову, и тело раздалось судорогами, ещё чуть-чуть и она раздавит его.

Кончила. Она