Маурин Ли - Мечты Энни Страница 63

Мясник явно перепугался.

— О боже, милая! Что случилось?

Женщина, находившаяся в этот момент в магазине, резко сказала:

— Девушка вот-вот родит. Не стой же, как истукан, вызови «скорую помощь». Ну же, милая, — ласково сказала она. — Держись за меня. Если почувствуешь очередную схватку, можешь сжать мою руку. — Женщина вдруг начала рассказывать Энни о собственных неблагополучных родах. — С первым ребенком у меня были очень сильные разрывы. Мне наложили двенадцать швов. Двенадцать! Вторым я мучилась целых два дня, пребывая все время в агонии. Ну а третий, ты просто не поверишь, что случилось с третьим…

К счастью, Энни так и не узнала, что случилось с третьим ребенком. У нее внезапно снова начались схватки, еще более болезненные, чем раньше, как раз в тот момент, когда мясник возвратился со стаканом воды и объявил, что «скорая» едет.

— Моя маленькая дочурка… — задыхаясь, произнесла Энни. — Я оставила ее с соседкой…

Женщина спросила:

— Где ты живешь, милая? Я пойду туда и все ей расскажу.

— Тупик Хезер, дом номер семь, и пожалуйста, попросите ее связаться с моим мужем. Она знает, где он работает.

— Хорошо, дорогая. Не волнуйся, все будет в порядке.

Приехала «скорая помощь». Последовало несколько родовых схваток, сопровождавшихся невероятной физической болью. У Энни было такое ощущение, словно ее разрывают надвое.

Следующие восемь часов стали настоящим кошмаром. Вскоре приехал Лаури. Его лицо было мертвенно-бледным.

— С ребенком все хорошо? — завопила Энни.

— Ну конечно, с ребенком все хорошо, — сказала медсестра. — Он просто неуклюжий маленький негодник, вот и все.

Была полночь, когда Дэниел, пинаясь, проложил себе путь из маминой утробы. В последние несколько минут боль достигла такой силы, что Энни почти поверила, что сейчас умрет.

— У вас прелестный малыш, миссис Менин. — Последовал шлепок, и Дэниел Менин тотчас заорал истошным криком. — Он просто великан. Думаю, в нем девять фунтов. А как вы его назовете?

Энни, совершенно обессиленная, могла бы придумать целую дюжину имен для своего новорожденного сына.

— Дэниел, — сказала она.

— А он красивый парень, — сказал Лаури, когда ему разрешили увидеться с женой. Его глаза опухли, словно он долго плакал. Он погладил ее мокрый лоб. — Это было ужасно, моя любовь. Я ощущал каждую схватку вместе с тобой.

— Лаури…

— Что, моя любимая Энни?

— Пообещай мне, что у нас будет только двое детей. — Она бы не смогла пройти через это снова.

— Обещаю. Честно говоря, я бы этого тоже не выдержал. Двое детей вполне достаточно, тем более, что у нас мальчик и девочка, — одним словом, идеальная семья.

На веранде в доме Менинов стояли два шезлонга. В одном из них Валерия Каннингхэм кормила грудью Захария. Валерия родила четверых всего за три года и не переставала этим хвастаться.

Трейси с соской во рту ползала по газону Менинов с целеустремленным видом.

— Ты только посмотри на своего именинника, — тихонько засмеявшись, сказала Валерия.

Энни наблюдала за тем, как Дэниел пытался вырвать куклу из рук двухлетней Келли.

— Дэниел! — закричала мать. — Оставь в покое куклу Келли.

Малыш проигнорировал ее слова. На его красивом маленьком личике появилось упрямое выражение. Он дернул сильнее, отчего голова куклы отлетела. Келли залилась слезами.

Энни подошла к тому месту, где играли дети. Она опустилась на колени рядом с сыном и твердо сказала:

— Послушай, ты получил сегодня утром множество подарков. Почему же ты не играешь с ними?

— Нет, — произнес Дэниел.

Он смотрел на мать с непокорным видом. Это было единственное слово, которое он знал. Лаури считал, что это в порядке вещей. Другие дети сначала говорили «мама» или «папа», а Дэниел сказал «нет».

— А как насчет того чудесного большого мяча, который принесла тетушка Дот?

— Нет.

— Или, например, игрушечного телефона?

— Нет.

Энни отпустила сына, и он тотчас направился к сломанной кукле. Мать выхватила игрушку у него из рук. К счастью, голова, щелкнув, встала на место. Энни отдала куклу Келли, но Дэниел попытался вернуть игрушку себе, поэтому она взяла его на руки и понесла к шезлонгу. Примостившись у нее на коленях, малыш с неподдельным интересом, появившимся в его умных глазах, наблюдал за тем, как Валерия кормит грудью маленького Захария.

Темноволосый и кареглазый Дэниел создавал массу проблем с тех пор, как появился на свет. В отличие от своей сестры, он плохо спал и требовал к себе постоянного внимания. Энни сходила с ума, пытаясь поддерживать в доме порядок, готовить Лаури еду и постоянно искать, чем бы занять своего маленького сына. Дэниел развивался гораздо быстрее, чем Сара в его возрасте. В пять месяцев Дэниел уже мог самостоятельно сидеть, а в десять начал ходить. Лаури даже пришлось соорудить ворота перед лестницей, после того как Энни обнаружила свое чадо наверху — малыш пытался вскарабкаться по ступенькам, ведущим в туалетную комнату. К счастью, с Сарой не возникало хлопот, и она росла очень независимой. Сейчас она строила домик, укрывшись в ветвях плакучей ивы. Энни мельком взглянула на свою золотоволосую дочурку. Та, согнувшись, сидела под лиственным навесом и готовила еду для выстроившихся в ряд пушистых зверюшек и кукол. На нежном маленьком личике застыло серьезное выражение.

Гари, старший сын Валерии, играл с новым бело-голубым мячом Дэниела. Он бросился за ним, не заметив свою маленькую сестру, ползающую по траве, и, споткнувшись, полетел вниз головой. Трейси выплюнула соску и стала громко плакать, скорее от испуга, чем от боли.

— Гари! — вскрикнула Валерия. — А ну-ка, иди сюда.

Ребенок перешел газон, волоча ногу. Валерия больно ударила его по голой коленке.

— В следующий раз смотри, куда идешь, — резко сказала она.

Верхняя губа Гари задрожала, но он не заплакал.

— По-моему, все произошло случайно, — мягко заметила Энни.

Гари был милым ребенком, и ей не нравилось, что его так несправедливо наказали.

— Случайно или нет, он должен был смотреть под ноги.

Валерия, не задумываясь, лупила своих ребятишек за малейшую провинность, однако Энни поклялась себе, что никогда не поднимет руку на своих детей. Больше всего на свете она хотела, чтобы они были счастливы и ни на секунду не испытали того горя, которое выпало на ее долю.

Энни ждала, когда же наконец к ней придут тетушка Дот и Сильвия, и они смогут вместе поужинать, а Валерия со своим выводком уйдет к себе домой.

Валерия стала громко жаловаться на Кевина.