Андрей Максимов - Карма Страница 64

– Но ведь есть всякие картинки в книжках, – ошалело возразила Наташа.

– Многие ученые считают, что это – компьютерная графика. Они уверены, что «чума ХХ века» – не что иное, как мощная акция фармацевтов. Лекарства от СПИДа до такой степени ослабляют организм, что человек действительно умирает. Я специально изучал эти, с позволения сказать, снадобья. У этих лекарственных препаратов такое количество побочных эффектов, что они и вправду могут даже здорового человека довести до бог знает чего. Вот вы, например, как лечитесь?

– Никак, – пискнула Наташа.

– А чувствуете себя как?

– Нормально.

– Вот видите. Однако на вопрос: «От чего животные не болеют СПИДом?» – есть, как я уже сказал, два ответа. Видите ли, в животном мире вообще нет понятия нравственности. Ученые вообще сомневаются, умеют ли животные любить, но то, что им неизвестны зависть и предательство, это совершенно точно. Если предположить, что СПИД все-таки существует, в чем я лично глубоко сомневаюсь, то эта болезнь есть результат некой неправильной жизни людей, так?

Вывод был точный, но лично для Наташи весьма обидный.

Она подумала немного и сказала:

– Нет, не так. Когда детей заражают в больнице грязными шприцами, то это за какие такие грехи?

Вопрос Семена Львовича разозлил.

– Эти случаи происходили из-за безалаберности людей, и в последнее время они уже практически не происходят! – почти крикнул он. – Вы прекрасно знаете, почему человек заболевает СПИДом! Вы мне скажите: «Хорошо, у тех же собак нет наркоманов. Это так. Но собака может менять своих сексуальных партнеров не реже, чем человек. Почему же она нравственна?» Отвечаю: собакой движет инстинкт, ее влечет природа, пес беспомощен против нее. Когда человек придумал противозачаточные средства, которые не снились ни львам, ни тиграм, ни даже свиньям, он пошел против природы. Изобретение противозачаточных средств – это как бы доказательство того, что мы осознаем грех как грех! Грех – это только то, что совершается осмысленно. Даже если грешник всеми силами отключает голову – это дела не меняет. Помните, у Блока:

Грешить бесстыдно, беспробудно,Счет потеряв ночам и дням.И с головой, от хмеля трудной,Пройти дорогой в Божий Храм.Три раза поклониться долу,Три – осенить себя крестом.Тайком к оплеванному полуГорячим прикоснуться лбом?..

Вполне возможно, что СПИД – это наказание, которое послано человечеству за грехи. Но если это наказание, то кто знает, каким образом оно посылается Господом?

– Никогда не понимала, почему то, от чего миллионы, миллиарды людей получают огромное удовольствие, называется грехом?

– Вы не слышите меня, – спокойно сказал Семен Львович. – Наталья Александровна, не заставляйте меня говорить о том, что, если вы верны своему мужу или даже своему любовнику, а он верен вам, вас не настигнет СПИД. Но дело даже не в этом. Можно же предположить, что эта болезнь настигает только тех людей, которые и с человеческой точки зрения, и с точки зрения Господа Бога живут неправильно?

Семен Львович конечно же был прав. То, о чем он говорил, давало смутную, неясную, но – надежду.

– Я все-таки хочу понять, – начала Наташа.

Семен Львович не дал договорить:

– Мог ли ваш возлюбленный стать вестником или носителем вашей болезни, я не знаю.

– Но если СПИДа не существует, как вы говорите… – начала Наташа.

Но Семен Львович был настроен решительно. Его совершенно не интересовало, что думает Наташа обо всем сказанном.

– Парадокс ситуации состоит в том, – Семен Львович повысил голос, – что эпидемия СПИДа существует вне зависимости от того, реальность эта болезнь или фантом. От СПИДа, или именем СПИДа, или от ужаса перед СПИДом, но люди умирают. Это факт. Человека заталкивают в зону СПИДа, он барахтается там, словно в паутине, и в конце концов погибает. Можно предположить, Наталья Александровна, что в сеть затягиваются только те, кому, как сказал поэт, есть смысл «остановиться, оглянуться». Почему Бог приводит людей в зону СПИДа – это более-менее понятно. А вот как Он это делает – вопрос.

Наташа вспомнила, как в том страшном сне она не хотела брать протянутую руку с родинкой, как сопротивлялась изо всех сил. И как потом не выдержала и подчинилась.

– Вот вы говорите, что полюбили этого… Как его?.. – Семен Львович смешно сморщил лоб. – Рылеева?

– Пестеля, – не смогла сдержать улыбки Наташа.

– Ага, Пестеля. Вы полюбили его за понимание. То есть он понимает вас, значит, находится с вами на одной волне. Из этого вывод: в тонком мире вы уже встречались.

– Семен Львович, это для меня очень сложно: тонкий мир, толстый мир…

– Души влюбленных знакомятся раньше, чем их тела. Это понятно? Потом души влюбленных ищут друг друга. Находят – начинается счастье, не находят – не начинается. Что тут сложного? Хорошо. Можно проще. Две половинки яблока. Эта метафора известна даже детям, да? Но сущность от этого не меняется.

– Семен Львович, я готова поверить в то, что есть тонкий мир. Я готова поверить в то, что сны – это та же жизнь и события во сне могут повлиять на реальность. Но я не понимаю… Хоть убейте меня – не понимаю: неужто Пашина душа искала меня для того, чтобы стать вестником жуткой болезни? Или даже заразить меня ею?

– Вот этого, девочка моя, и я не могу понять. Но я знаю одно: если Бог соединил вас, то между вами не должно быть никаких границ. Ты должна рассказать ему все, и он должен рассказать тебе все. Любовь – это соединение мужчины и женщины в одно целое. В этом соединении ваше спасение.

Семен Львович поднялся:

– Прощайте.

– Как – прощайте? Почему?

– Я прихожу, когда я нужен. А вам я больше не нужен.

Наташа было вскочила – возражать. Было так понятно, что надо сказать: мол, что вы такое говорите? Мы же теперь… Мы – друзья… Мы…

Она даже рот открыла, но Семен Львович не дал ей сказать:

– Знаете, Наташа, я даже не хочу с вами встречаться. Честно.

– Я вас обидела? Простите тогда.

– Вам не за что просить прощения. Просто я очень надеюсь, что я вам больше буду не нужен. Желательно никогда. А просто так, «для потрепаться», я не гожусь. Что поделать, карма такая.

«Какой милый, умный человек, – думала Наташа, когда дверь за ним закрылась. – Мне будет его не хватать. А с Пашей мы, конечно, должны поговорить откровенно. И поговорим. Но неужто этот таинственный и забавный старичок не понимает – соединение мужчины и женщины не в том, что они разговаривают. Точнее, не только в том. Бог ли, природа ли создали мужчину и женщину для иного соединения. А между мной и Пашей такого соединения не будет никогда. Возможна только имитация. А соединение – нет, не возможно. Ни-ког-да…»