Колин Маккалоу - Неприличная страсть Страница 65

Полковник Чинстрэп возмутился ее предположению, что состояние его пищевода не позволило ему остаться около трупа достаточно долго и разглядеть все тщательно, как, очевидно, это сделала она, поэтому он сменил тактику.

— Я спрашиваю, почему вы не оставили кого-нибудь в отделении на ночь, сестра? И почему вы не доложили мне о нападении сержанта Даггетта на сержанта Уилсона немедленно?

Глаза ее широко раскрылись в простодушном изумлении.

— Сэр! В два часа ночи?! Но я в самом деле полагала, что вы вряд ли поблагодарите меня, если я подняла бы вас в такое время из-за ситуации, которую никак нельзя назвать критической в медицинском отношении. Мы вовремя вмешались, так что сержанту Уилсону не был причинен физический ущерб, а сержанта Даггетта я оставила в здравом уме, и он прекрасно владел собой. Капитан Паркинсон и сержант Мэйнард согласились последить за сержантом Даггеттом, однако, учитывая, что сержант Уилсон был переведен из отделения, я не видела никакой необходимости изолировать сержанта Даггетта и помещать его под арест или под охрану, а также звать на помощь дополнительный персонал. На самом деле, сэр, — спокойно закончила она, — я надеялась, что удастся обойтись своими силами и не привлекать ваше внимание к этому случаю. Мне подумалось после разговора с сержантом Даггеттом и сержантом Уилсоном, когда оба они более или менее пришли в себя после инцидента, что мы разберемся сами, не поднимая шума. И к тому моменту, как я покинула отделение, у меня были все основания проявить оптимизм, сэр.

Он сразу же уцепился за новую информацию.

— Вы говорите, что перевели сержанта Уилсона из отделения. Что вы хотите этим сказать?

— Сержант Уилсон находился в сильном эмоциональном шоке, сэр, и, учитывая сложившиеся обстоятельства, я подумала, что будет разумно поместить его в корпусе для медсестер, вместо того чтобы оставлять его в палате под носом у сержанта Даггетта.

— Таким образом, сержант Уилсон был с вами всю ночь.

Она бесстрашно смотрела ему прямо в глаза.

— Да, сэр. Всю ночь.

— Всю? Вы в этом уверены?

— Да, сэр. Собственно говоря, он и сейчас там. Я не хотела, чтобы он возвращался в отделение, прежде чем я поговорю с сержантом Даггеттом.

— И вы сами были на месте всю ночь, сестра?

В глубине ее сознания зашевелился страх. Полковника вовсе не занимало, какими непристойными вещами могли заниматься Майкл и она, он, вероятно, вообще не считал ее способной на распутство. Он размышлял сейчас о вещах весьма отличных от любви — он размышлял о возможности убийства.

— Я ни на минуту не оставляла сержанта Уилсона, вплоть до того момента, как полчаса назад я вышла на дежурство, а сержанта Даггетта обнаружила несколько минут спустя. Он мертв уже несколько часов, — заявила сестра Лэнгтри тоном, не терпящим возражений.

— Я вижу, — сказал полковник Чинстрэп, поджав губы. — Хорошенькое безобразие, не так ли?

— Не могу согласиться с вами, сэр. Оно вовсе не хорошенькое.

Словно надоедливый пес, он опять вернулся к прежней теме.

— И вы совершенно уверены, что сержант Даггетт не делал и не говорил ничего такого, что могло бы указывать на суицидные намерения?

— Абсолютно ничего, сэр, — решительно ответила она. — Вообще-то, тот факт, что он действительно покончил с собой, сильно поразил меня. Не то чтобы это было совсем невероятно, но… уж очень уродливый способ он выбрал… Так много крови… Что же до его действий в отношении своего мужского достоинства, то у меня просто даже не укладывается в сознании, почему он это сделал. Но… с людьми всегда так. Они никогда не делают того, что от них ожидаешь. Хочу быть с вами совершенно откровенной, полковник Доналдсон. Я могла бы солгать вам и сказать, что состояние рассудка сержанта Даггетта ясно указывало на суицид. Но я предпочитаю говорить правду. Мое недоверчивое отношение к самоубийству сержанта Даггетта нисколько не меняет моего убеждения, что это действительно самоубийство. Это просто не может быть ничем другим.

Полковник повернулся и зашагал в сторону отделения «Икс», двигаясь в умеренном темпе, и она, слава Богу, не склонна была его опережать. Около сорванной бельевой веревки он приостановился и поковырял валявшуюся кипу белья тросточкой, чем напомнил сестре Лэнгтри надзирательницу в летнем лагере для подростков, рыскающую в поисках подозрительных пятен.

— Здесь, должно быть, произошла драка, — произнес наконец он, выпрямившись.

Губы ее дрогнули.

— В самом деле, сэр. Капитан Паркинсон ночью дрался с рубашками.

Он двинулся дальше.

— Думаю, мне надо прежде встретиться с капитаном Паркинсоном и сержантом Мэйнардом, а потом уже посылать за администрацией, сестра.

— Да, конечно, сэр. Я не была в отделении с тех пор, как обнаружила тело, так что, полагаю, они ничего не знают. Даже если кто-то из них и пытался проникнуть в душевую, все равно ничего бы не вышло — я заперла дверь на замок, перед тем как пойти за вами.

— Ну хоть за это спасибо, — строго сказал он и вдруг до него дошло, что сама жизнь посылает ему отличную возможность врезать сестре Лэнгтри за все хорошее. Мужчина провел с ней всю ночь, крайне омерзительные беспорядки на сексуальной почве, а в довершение ко всему — убийство! Да он попросту покончит с ней, ее ждет позорный столб и скандальная отставка. Господи, благослови!

— Позвольте мне вам заметить, сестра, что, по моему мнению, вы запороли все это дело от начала и до конца, и я считаю своим личным долгом проследить, чтобы вы были подвергнуты порицанию, которого целиком и полностью заслуживаете.

— Весьма признательна, сэр! — воскликнула она безо всякой иронии. — Однако, по моему мнению, непосредственной причиной происшедшего послужили две бутылки виски «Джонни Уокер», выпитые пациентами отделения «Икс» прошлой ночью. И если бы только я установила личность того безмозглого идиота, который дал вчера капитану Паркинсону, эмоционально неуравновешенному больному, эти бутылки, я бы с превеликим удовольствием сочла своим личным долгом проследить, чтобы он был подвергнут порицанию, которого он вполне заслуживает!

Чинстрэп споткнулся о ступеньки, чтобы не упасть, вынужден был ухватиться за покосившиеся перила. Безмозглый идиот? Полнейший кретин, вот он кто! Он совершенно забыл про виски. А она знает. О да, конечно, она все знает. И теперь ему уже не отыграться, а вместо этого придется жать на тормоза и поскорее ретироваться. Ух, проклятая! Ловкая и смелая хамка до мозга костей; уж если работа не научила ее знать свое место, теперь сам дьявол ее не научит.