Александра Торн - Поединок страсти Страница 65

— Конечно. В противном случае стоило бы заводить этот разговор? Я займусь этим делом сразу же как вернусь в Вашингтон. Главное не откладывать этo дело в долгий ящик… — Блэкджек заливался соловьем, ему нравилось разыгрывать из себя доброхота.

Спустя несколько минут, обменявшись с Кэйт любезностями, он положил трубку. «Не слишком ли я перестарался, — подумал Блэкджек. — Впрочем, если даже и перестарался, ничего худого в том нет».

Президент пользовался большим авторитетом в республиканских кругах и не был особо почитаем консерваторами.

В свое время сенатор Морган протянул одну из угодных президенту кандидатур на выборы в округ. За подобные услуги в правительственных кругах было принято благодарить. Пусть же президентской благодарностью станет его присутствие на церемонии открытия Аутбэка.

Собственное благородство безмерно растрогало Блэкджека. Подобные широкие жесты он позволял себе крайне редко. Но в данном случае грешно было жалеть о содеянном — Аутбэк оправдает его ожидания.

Блэкджек по привычке заложил руки за спину и подошел к окну. Настроение у него было на все сто. Похоже, Леди Удача после недолгого отсутствия вернулась к своему любимчику.

Глава 21

Кэрролл Детвейлер потратил меньше часа на то, чтобы сложить вещи и выехать из фредерикбургских апартаментов. В шесть вечера он стоял у ворот своего дома. Единственный уличный фонарь освещал дорожку к дверям. За время его отсутствия маленький палисадник зарос травой, а забор был исписан каким-то малолетним хулиганом непристойными словами.

«Совершенно разболтались», — подумал Детвейлер мрачно, доставая винтовку с оптическим прицелом с заднего сиденья своего автомобиля. Если ему удастся как-нибудь поймать этого маленького ублюдка, он преподаст ему хороший урок.

Детвейлер попытался отпереть замок, но, видимо, не рассчитав свои силы, сломал ключ. Ругаясь и размахивая руками, он отправился на поиски незакрытого окна. Но все до одного оказались закрыты. Пришлось вернуться к центральному входу, и обвернув кулак носовым платком, он со всей силы стукнул по застекленной части двери, давая выход своему гневу и ярости.

Подождав, пока упадут осколки стекла, Детвейлер просунул руку внутрь и открыл замок. Закинув винтовку на плечо, он прошел в комнату, бывшую раньше материнской спальней. Хотя его мать умерла уже два с лишним года назад, он все еще не трогал ее комнату: стены, ковры, занавески и кровать, застеленная пурпурным одеялом, — все было как при ней, парфюмерия и косметика по-прежнему стояли на туалетном столике. Он все еще скучал по ней.

Кэрролл никогда не видел своего отца. Он умер, когда сыну еще не было и года, и мать посвятила Кэрроллу всю свою жизнь. Хотя при ее способностях она могла бы сделать неплохую карьеру.

Детвейлер разглядывал себя в миниатюрном зеркальце, стоящем на туалетном столике, и размышлял о том, что бы сказала мать, если бы увидела его сейчас. Больше всего на свете она ненавидела длинноволосых, хлыщеватых хиппи. Детвейлер поскреб подбородок: да, вряд ли он бы понравился ей теперь. Проклятая щетина! Надо побриться.

Детвейлер быстро прошел через холл в ванную комнату, при этом чувствуя себя слоном в посудной лавке. Шесть месяцев слежки за ранчо Прайдов, жизни в походных условиях, когда не очень-то заботишься об окружении, сделали из него дикаря. Внезапно он мучительно захотел как можно скорее выбраться из этого дома: бритье могло подождать.

Детвейлер вышел из дому, и уже через минуту ехал в «Старую таверну». За время его отсутствия забегаловка не изменилась: неоновая вывеска, слепившая глаза, приглашала посетителей утолить жажду. Он сел на облюбованное им давным-давно место в углу зала и заказал пиво. Мужчина за соседним столиком, только взглянув на него, встал и вышел: никто не смел сидеть с ним рядом.

Кэрролл пил, стараясь залить хмелем пустоту внутри. Однако четыре кружки пива не поправили дела. Даже наоборот, в нем все сильнее и сильнее закипала звериная злоба. Он злился всегда, сколько себя помнил, может быть, злился с первых дней своего рождения. Хотя в прошлом надежда на новое задание помогала ему держать себя в руках.

Теперь этой надежды не было. Не будет новой операции, с успехом которой пройдут тяжкие воспоминания о провале.

Слова сенатора не имеют значения. Детвейлер был уверен, что навсегда потерял его уважение.

Блэкджек сорил деньгами направо и налево. Деньги ничего не значат для таких, как он. Блэкджек пошел воевать во Вьетнам уже миллионером. Ему не было никакой нужды служить в армии с такими бедняками, как Кэрролл, но он был с ними.

Чертов герой — вот кто такой этот сенатор.

Мысль о том, что задание не выполнено, разъедала мозг Детвейлера, как кислота. Где он ошибся? Как можно поправить положение?

Нет на земле другого такого места, как дом, думала Кэйт, окидывая взглядом плоды своих трудов. Гостиная никогда не выглядела более нарядно: в камине полыхал огонь, на елке красовались гирлянды, пол был устлан хвоей, а над зеркалом висела веточка пихты. Но самое замечательное то, что вокруг были родные, всем сердцем любимые лица — отец, Мимс, Байрон и, конечно же, Команчо.

Намедни он и Невилл помогали ей украшать гостиную. О, то был замечательный вечер! Кэйт даже чуточку жалела, что они втроем так быстро управились. Впрочем, немудрено: в таких делах нет лучшего помощника, чем согласие. А его вчера было с избытком.

Внезапная дружба Команчо и Байрона воспринималась Кэйт как подарок судьбы. Все складывалось наилучшим образом. «Такого замечательного Рождества я и не вспомню», — подумала она, блаженно улыбаясь.

— Кэйт еще не сказала вам, что сенатор Морган собирается пригласить президента на открытие Аутбэка? — Хэнк обернулся к Мимс. — Конечно, он будет не первым президентом, посетившим Пансион Прайдов. Теодор Рузвельт охотился здесь с моим дедом Уилиссом, и Линдон Джонсон приезжал сюда раз или два. Это и в самом деле историческое место. Рано или поздно Кэйт впишет его в регистр национальных достопримечательностей.

— Прелестно, — отозвалась Мимс.

На самом деле она вряд ли слушала Хэнка. Что-то непонятное происходило с ней сегодня вечером.

Наверное, Мимс необходимо хотя бы немного побыть наедине с Байроном, решила Кэйт. Ведь она сама бы не отказалась остаться один на один с Команчо.

— Не знаю, как все вы, — решила действовать Кэйт, — а я очень устала.

— Да и я тоже, — сказал Хэнк, с трудом поднимаясь со стула.

— А глоточек на сон грядущий? — поинтересовался Команчо, подходя к Хэнку и дружелюбно обнимая его за плечи.

Кэйт поняла, что таким образом он хочет помочь Хэнку подняться, не задев его самолюбия.