Омут (СИ) - "novel2002" Страница 66

Змей замер с открытым ртом, не закончив фразы.

- Э-э-э! По-го-ди-те-ка! - пробормотал он, сообразив кое-что еще.

Вскинул удивленные, счастливые глаза на Антона, который уже перестал злиться, наоборот, сильно расстроился из-за их спора.

– Ты хотел мне айфончик на днюху подарить? – радостно воскликнул Змей. - Шестой? Правда? Тоха, я тебя люблю!

И кинулся, спотыкаясь о штаны, к Антону. Повис у него на шее и стиснул в объятьях.

- Ну, не сердись! Ну, Тоха! Ну, я же только с тобой. Честно! - заворковал Крайт, прижавшись лбом к его лбу. – Это Максим специально завернул, чтобы нас рассорить. Неужели ты ему веришь?

Антон покраснел от стыда и раскаяния, заворчал что-то извинительное и тоже обнял его, а обескураженный новыми сведениями Максим проронил, не обращая уже внимания на вовсю милующуюся парочку:

- Не уводил, значит… Вот оно как…

Развернулся спиной к тискающимся парням и пошел к дверям.

– Раз все быстро выяснилось, я, так и быть, тебя прощаю, - не оборачиваясь, сказал он Крайту. – Совет вам да любовь. Дверь я на ключ закрою, чтобы вас никто не побеспокоил.

Вышел в коридор, запер дверь и с растерянным видом побрел в свои апартаменты.

- Так значит, Дальский был ни при чем. Просто все так странно совпало, - пробормотал Максим, вернувшись в кабинет.

Все еще находясь во власти смешанных чувств, добрался до бара и налил себе коньяк. Упал в кресло и задумался.

- Получается, что я с самого начала зря на него гнал. Черт! Зря раньше времени использовал свой главный козырь. И что теперь?

Он отхлебнул коньяк и рассеяно поводил пальцем по краю бокала.

- А теперь оказывается, что мудак на самом деле я, а не он. И сам же втравил себя в эту передрягу.

Вздохнул и устало потер переносицу.

- Теперь я даже оставшиеся сеансы отменить не могу. Не могу же я сказать Дальскому, что так, мол, и так! Извини, дорогой конкурент, ошибся! С кем не бывает! Ты ничего мне не сделал, а я все равно намеренно насрал тебе в душу… Да он меня никогда за такое не простит. Что бы там не говорил Станислав… Дальский пытать и мучить не будет. Нет-нет! Он пытать не будет, он на меня за такое дело просто киллера натравит, и все… Блядь, я же издевался над ним, пока он был беспомощен, и если он узнает - припомнит мне это сторицей. Вот че-ерт! Что же делать?

Расстроенный Максим заглотил остатки коньяка, отставил стакан и поднялся с кресла. Вышел из кабинета и побрел по коридорам. Добрался до одной из бесконечного ряда дверей и, не стучась, зашел в комнату, в которой все стены были отделаны панелями из черной кожи и красного дерева.

Станислав обернулся. Увидев Максима, опустил хлыст и слегка приподнял брови, обозначая молчаливое удивление. Перед ним стояла оббитая кожей высокая скамейка, за которую цеплялся пальцами голый парнишка, чья узкая спина была исполосована красными следами вдоль и поперек. Тот чуть приподнял светловолосую голову и оказался Кузькой - одним из Клубных сабов. Когда Мастер оставил его без внимания, Кузька боязливо повернул лицо в сторону двери, чтобы узнать, что могло отвлечь его.

- Брысь! – зло шикнул на него Максим, но Кузька не двинулся с места.

Станислав положил большую ладонь на его короткостриженую пшеничную макушку и потрепал влажные волосы.

- Молодец, - одобрил он поведение саба. – На сегодня твой урок закончен. Можешь идти.

Только после его разрешения Кузька отклеился от скамьи. Переломившись в тонкой талии, поцеловал с благодарностью руку Мастера и быстро выскользнул за двери, ловко просочившись мимо хмурого Максима.

- Вы же знаете, что нельзя вмешиваться в сессию, - пожурил того Станислав, когда за Кузькой закрылась дверь. – И тем более нельзя приказывать нижнему вместо Мастера.

- Манал я эти правила! – буркнул Максим.

- Что случилось?

Станислав положил хлыст на стол, где лежали ровным рядком остальные орудия его нелегкого труда, и вопросительно посмотрел на Максима.

- Я облажался! - вздохнул тот.

Станислав молчал, ожидая продолжения. Максим нервно передернул плечами, прошел к скамье, на которой до этого учил свои уроки Кузька, и уселся на нее.

- Я затеял это все - сеансы эти, - чтобы отомстить Дальскому за подставу, – признался он. – А сегодня я узнал, что он был не виноват в том, что случилось.

- И теперь ты чувствуешь себя виноватым.

Это даже не было вопросом. Станислав просто уточнял для себя суть проблемы.

Максим помялся, позаламывал пальцы и тряхнул головой, испортив укладку.

- Да! Я виноват перед ним, но не могу же я теперь пойти на попятную! Если я признаюсь… Если он узнает, что я хотел подсадить его на Тоньку, он пойдет на нас войной.

- И что ты хочешь от меня в связи с этим? – негромко спросил Станислав.

- Ты знаешь, - робко поглядел на него Максим.

- Нет! - отрезал Станислав.

Максим вскинулся в удивлении.

- Нет? Почему?

- В этот раз ты вел себя недостойно и не заслужил ни кнута, ни плети.

- Но… - начал возражать Максим.

- Если ты так хочешь получить наказание, я назначу его тебе, – строго прервал его возмущение Станислав. – Но это будет не то, что ты ожидаешь.

- К… кхм!.. Что же тогда?

У Максима даже в горле пересохло от испуга, и он вынужден был прокашляться.

- Ты пойдешь на следующий сеанс и будешь делать все так, как захочет Егор Максимович, – постановил Станислав. – Уступишь ему во всем и так искупишь перед ним свою вину.

- Нет! Я отказываюсь! – взмахнул рукой Максим, отметая его приказ.

- Тогда уходи и живи со своей виной. Или признайся ему. Другого наказания ты от меня не получишь.

Максим расстроено закусил губу и снова начал отчаянно заламывать пальцы.

- Я не могу принять твои условия. Понимаешь? Я не могу позволить ему делать все, что он захочет. Он первым делом потребует снять повязку, а я не могу допустить, чтобы он узнал, что Мастер - это я. Пойми, Станислав! Не могу!

- Хорошо, - согласился тот, выслушав его. – Тогда ты уступишь ему во всем, кроме этого. Все, кроме повязки.

Максим некрасиво скривил рот.

- Лучше б ты меня отстегал раз тридцать в два захода, чем это, - пробормотал он, опустив взгляд. – Ты не видел, как он ебется. Я боюсь давать ему полную свободу. Особенно после предыдущего сеанса. Он в отместку истреплет меня, как тузик грелку.

- Наказание должно быть действительно наказанием, – наставительно пояснил Станислав. – Если оно неприятно провинившемуся - это наказание. А к порке ты уже привык и находишь ее болезненной, но не более.

- Хорошо, - тоскливо согласился Максим. – Я сделаю, как ты скажешь.

- Иди! – отпустил его Станислав. – Ложись спать. До завтрашнего дня я запрещаю тебе думать обо всем этом.

Максим поднялся со скамьи. Подошел к Станиславу и точно, как Кузька десятью минутами ранее, склонился к его руке. Взял крупную ладонь и поцеловал костяшки.

- Спасибо за наказание, Мастер. Оно, как всегда, достойно моей провинности.

Сказав это, Максим покинул комнату и побрел в свою спальню. Быстро принял душ, пребывая в бездумном, как и приказывал ему Мастер, состоянии. Лег на кровать и свернулся калачиком под одеялом.

Не думать было тяжело и непривычно. Как он мог не думать о том, что предстоит сделать уже завтра? Как он мог не думать о том, что произойдет, когда Дальский доберется до него и Максим будет вынужден уступать ему во всем? Что тот может сделать с ним в отместку за прошлый сеанс? Конечно, плеть и цепи ему в руки никто не даст, но Дальский и голыми руками может сделать кучу гадостей. А Максиму придется терпеть все это молча, потому что тому есть не одна и не две, а целых три причины.

Во-первых, наказание, назначенное ему Станиславом. Максим сам попросил наказать его и теперь не мог ослушаться.

Во-вторых, он не мог раскрыть Дальскому правду, потому что стоит тому узнать, кто именно находится с ним в постели, он отшатнется от Максима с брезгливостью и гневом, желчно посмеется и уйдет, хлопнув дверью. В тот же день, не откладывая свою месть надолго, он начнет наступать на него по всем фронтам, отыгрываясь таким образом за поруганную гордость и униженное достоинство. И это станет началом большого всеобъемлющего пиздеца не только для Максима, но и для тех, кто доверил ему свои жизни.