Анна Джейн - Белые искры снега Страница 66

Номер телефона, между прочим, реальный, я записала как раз на этой полосе с россказнями о моем дяде — если честно, надо было другой заголовок дать: "Перевратая жизнь мерзавца и изменщика". По моему гениальному плану, Алена не должна пропустить сие великолепие.

Почему я это делаю? Потому что боюсь, что моя добропорядочная подруга не знает, что у ее взрослого приятеля есть законная жена. С дяди Тима станется даже настоящие имя и фамилию не сообщить очередной кукле, которая ему приглянулась.

Я продолжала следить за Аленой. Она открыла нужную полосу, и мне показалось, что ее рука, на весу державшая страницу, дрогнула. Алена едва слышно сглотнула. Украдкой глядя на подругу, я подумала — если она вдруг сейчас заплачет, узнав правду о том, с кем встречается, я все-все ей расскажу — и про дядю, и про себя — если честно, иногда бывает так тяжело таскать все это в себе.

Но подруга ничем себя не выдала. Только сказала почти ровным голосом, лишенным, впрочем, энтузиазма:

— Насть, я нашла, кажется. Это, посмотри? — и она протянула мне отрытую газету, на одной из черно-белых страниц которых, прямо над фото дяди Тимофея, был моим размашистым почерком записан номер телефона.

— О, круто! — "обрадовалась" я, продолжая наблюдать за подругой. — Спасибо, Алена! Ты меня спасла от гнева главреда!

— Не за что, — улыбнулась она мне. — Иди, позвони ему, скажи, что нашла номер и пойдем есть твой черничный пирог. А я пока приберу газеты.

— Заметано! — покивала я, не совсем понимая, в чем дело. Или она уже обо всем знала, или у Алены такая сильная выдержка.

Я, прижимая к уху мобильник, пошла на кухню делать вид, что звоню, оставив подругу в гостиной в одиночестве. Только там меня посетила мысль, что дядя может рассказать обо мне подруге. Но я отогнала ее, как назойливую муху. Родственничек никогда не интересовался мной раньше, с чего бы ему сейчас быть в курсе того, кто я живу и с кем общаюсь.

Алена, оставшись одна, небрежно отбросила в сторону на диван кипу собранных газет, достала из сумочки, лежащей рядом, мобильник и спешно стала набирать смс-сообщение, тыкая в экран аккуратными пальчиками с красивым маникюром.

"Тим, мне кажется, она догадалась!!", — напечатала девушка, склонившись над телефоном — густые прямые светло-русые волосы упали с плечи и касались колен. Однако оправлять это сообщение Алена не стала — она вдруг стерла его, кое-что обдумав. Тяжело вдохнув воздух и прикрыв глаза, из-за умелого макияжа кажущиеся еще больше, чем на самом деле, девушка убрала мобильник обратно в сумку, отодвинула ее и принялась вновь собирать газеты в кучку.

"Надо все обдумать, — говорила она сама себе, нервно гладя браслет-веточку из белого золота с жемчугом. — Надо все просто обдумать. Может быть, это совпадение? Нет, совпадений не бывает". — Вспомнив жену Тимофея, Алена сжала кулаки и напомнила сама себе. — Я моложе ее и красивее. Лучше. Все хорошо. Я справлюсь".

В комнате вдруг раздался какой-то приглушенный шум, как будто бы где-то что-то упало. Алена резко подняла голову и с испугом покосилась на журнальный столик и поспешила к Насте, разговаривающей на кухне по телефону.

Они очень хорошо провели этот день, болтая за чаем обо всем на свете. А после Аленка ушла, сказав, что к ней должен прийти знакомый, который поможет ей со сломанным компьютером. Тон ее при показался Насте каким-то странным.

— Что, очередной влюбленный мальчик придет делать? — спросила она, держа в руках чашку с горячим черным кофе. В русоволосую голубоглазую высокую красавицу Алену часто влюблялись самые разные парни, которых она иногда чуть-чуть — совсем чуть-чуть — эксплуатировала. Хотя вообще они всегда были рады помочь милому улыбчивому объекту своих симпатий.

— Вроде того, — смеясь, сказала Алена и залпом допила свой фруктовый чай.

Вскоре она ушла, оставив Настю одну в размышлениях над тем, что же все-таки связывает Алену и Тимофея, и знает ли подруга о том, что он женат. В конце концов, она пришла к выводу, что не может лезть в личную жизнь Алены, даже если она ее хорошая, наверное, лучшая, подруга, раз та этого не хочет.

Настя всегда уважала чужие решения и чужой выбор.

Проснулась я в боевом настроении — как же, сегодня в полдень у меня будет мой первый урок по русскому языку у одинадцатиклассников, к которому я хорошо подготовилась. Освежила в памяти правила, связанные с использованием тире в неполных предложениях, а также между подлежащим и сказуемым в простых и полных предложениях, проштудировав временно выданный мне учебник, выбрала в нем же нужные упражнения, составила в документе на флешке несколько упражнений, — ну как составила, сперла в Инете и модифицировала — которые ученички должны были делать на интерактивной доске, а также придумала небольшой диктант.

Чувствуя себя знатной учительницей, я за полчаса до урока приехала в школу № 8, до начала своего занятия просидев в лаборантской с кружкой горячего зеленого чая, который мне буквально всучила добрейшая Светлана Викторовна. Она же пыталась накормить меня липким нежно-зеленым зефиром, но я, будучи зефироненавистницей, отказалась, решив кое-что, связанное с приготовлением плана к уроку, спросить у нее, как у профессионала. Пока учительница с радостью отвечала на мой вопрос, явно решив поделиться со мной всем своим опытом, прозвучал звонок на перемену, и я вместе с не прекращающей трещать женщиной вышла в пока еще пустой класс, который еще только поджидал учеников, аки хищный злобный зверь невинных зайчиков-ушастиков. Между прочим, в этой элитной школе классы были обустроены очень даже хорошо и по-современному — с интерактивной доской и проектором, обязательным компьютером для учителя и всяческой техникой вроде принтера или музыкального центра. Парты и стулья из светлого дерева были новенькими и чистенькими. Окна могли похвастаться нарядными шторами. Позади трех рядов парт стоял огромный книжный шкаф с самыми разными книгами. По стенам вполне традиционно были развешаны портреты известных писателей, а рядом с ними, не стесняясь такого соседства, висели в рамках картины учеников — очень даже неплохие. Один из углов класса был оборудован под некий творческий уголок, пестривший совместными школьными фотографиями, рисунками, коллажами, грамотами, наградами и небольшим почетным стендом с самыми лучшими учениками класса. Как оказалось, это был родной кабинет 11-го "Г", классным руководителем которого и была Светлана Викторовна.

— Не бойтесь, Анастасия, все хорошо пройдет, — говорила мне эта добрая душа, показывая, где и как включать интерактивную доску и как подключать ее к компьютеру. Пока я разбиралась со всеми этими техническими штучками, одним глазом поглядывая в план занятия, в кабинете стали появляться первые ученики, которые, хихикая и что-то обсуждая, рассаживались по местам и доставали тетради, учебники и письменные принадлежности. В прошлом году, когда я была практиканткой у пятиклассников, у них проходила настоящая война за то, у кого самая красивая ручка\карандаш\пенал\тетрадь и т. д. Среди одинадцатиклассников я наблюдала стремление к строгому минимализму — не у всех на столе лежали даже карандаши, впрочем, я и сама в последнем классе обходилась только лишь парой ручек, забив на всю остальную канцелярию. Да и к тому же эти ребятки старше меня, ученицу одиннадцатого класса, на год. Я училась десять лет, перепрыгнув через четвертый класс, по старой программе, а они — одиннадцать, пойдя по пути программы новой. Я и почти мои сверстники заканчивали школу в семнадцать лет, а эти ученики — в восемнадцать.