Дженнифер Блейк - Дерзкие мечты Страница 67

— Там нет ничего интересного, — возразила Натали.

— Венеция — это не только Канале-Гранде и собор Святого Марка, — заявил Цезарь с гримасой неодобрения на лице. — Ее душа — это острова, стеклодувные фабрики, и все те строения, которые специально размещали подальше друг от друга из-за угрозы больших пожаров, и места, где рыбаки наслаждаются одиночеством и красят свои дома в яркие цвета, чтобы их было видно с моря.

Джолетта услышала в словах итальянца именно тот довод, которого ей не хватало, — ведь она хотела увидеть как можно больше. Она повернулась к Роуну и Натали.

— Вы можете делать все, что угодно, а я таки поеду на острова.

Натали недовольно посмотрела на Цезаря, а потом на нее.

— Ты в этом уверена?

— Абсолютно, — твердо ответила Джолетта.

— Мы не можем тебя удерживать, — пожала плечами Натали.

— Тогда мне придется поехать с Джолеттой, — сказал Роун. — Но мы должны узнать, возьмут ли они с собой еще одного человека.

— Или двоих, если позволите, — вступил в разговор Цезарь. — Для меня было бы большой честью снова послужить вам гидом.

— Минуточку, — заявила Натали. — Я категорически отказываюсь ехать на экскурсию. Вы обещали мне Лидо, Роун.

Наступило неловкое молчание, которое прервал Цезарь:

— Не вижу проблемы. Я поеду с Джолеттой вместо Роуна, а он может сдержать свое слово.

Джолетта заметила, что Роун собирался что-то сказать, но осекся. Она вопросительно взглянула на него. Он несколько секунд смотрел на нее, потом отвел взгляд в сторону, уставившись на проплывающую мимо лодку.

Джолетте стало не по себе, на лице ее появилось огорченное выражение. Она нерешительно посмотрела на Цезаря.

— Я думаю, что у вас есть и другие дела, кроме того, чтобы сопровождать меня.

— Ради вас, carina Джолетта, я отменил бы любое из них, — поспешно заверил ее Цезарь. — Для меня это такая честь!

Его галантность и готовность ей услужить приподняли испорченное настроение Джолетты.

— Ну, тогда все в порядке, — улыбнулась она.

— Будем надеяться, — пробормотала Натали, хотя вид у нее был не слишком довольный. Роун же не проронил ни слова.

Джолетта боялась, что этот день будет тянуться бесконечно, но он промелькнул в одно мгновение. Через лагуну они проехали на чистом и ухоженном морском трамвайчике, сиявшем полированным деревом и начищенной до зеркального блеска медью. Когда Джолетта заметила, в каком идеальном состоянии его содержат, Цезарь объяснил ей, что морские суда являются гордостью венецианцев и они следят за машинами и за оружием.

Из двух островов Терчелло ей понравился больше, наверное, потому, что он был такой небольшой и уютный, со множеством немощеных дорожек и итальянских садиков, засаженных артишоками с крепкими волосатыми листьями и буйно разросшимся горошком, с затерявшимися в траве тропинками, на которых грелись на солнце кошки.

Они с Цезарем прошли по плитам старинного храма, по которым прихожане ступали уже более тысячи лет. Потом они наскоро перекусили в кафе, где, возможно, сиживал Хемингуэй, когда однажды зимой жил в гостинице «Локанда Киприани» и писал «За рекой в тени деревьев».

На Бурано Цезарь купил Джолетте сплетенную из кружев картину с изображением дамы и господина в костюмах семнадцатого века, держащих в руках пронзенное стрелой сердце. Они обошли стороной площадь с киосками, торгующими сувенирами, и пошли вдоль домов, раскрашенных в розовый, оранжевый, ярко-голубой и пурпурно-красный цвета.

Цезарь держал девушку за руку, не сводя с нее восторженных глаз, и солнце отражалось в его иссиня-черных кудрях и золотило лицо. Она понимала, или ей только так казалось, что это ничего не значит, и все же ее восхищала сиявшая вокруг него аура мужественности, ей льстило его неприкрытое восхищение. Какое же это могучее оружие, причем типично итальянское, точнее латинское. Интересно, осознанно ли он им пользуется? И еще: почему другие мужчины, особенно американцы, к таким приемам не прибегают?

Она даже была благодарна Цезарю. Комплименты, которыми он ее осыпал, его галантные манеры помогали ей залечить раны, нанесенные Роуном ее чувству собственного достоинства. Цезарь дал ей передохнуть от эмоций, которые слишком быстро поглотили ее, нарушили ее душевное равновесие. Ей нужна была передышка, чтобы подумать о том, что случилось с ней за это время, и, возможно, пересмотреть свое отношение к Роуну.

Еще, глядя на Цезаря, Джолетта думала о Вайолетт и Аллине, в жилах которого тоже текла итальянская кровь. Если история повторяется, то это должен был быть Цезарь, чем-то немного походивший на Аллина. Не то чтобы она действительно верила в подобные вещи — в реинкарнацию, прошлую жизнь, перевоплощение душ, — но все же здесь, в Венеции, она чувствовала себя гораздо ближе к Вайолетт, чем в Новом Орлеане. Она начинала понимать, возможно, даже слишком хорошо, что руководило когда-то ее прапрапрабабушкой.

Они дошли до конца улочки, спускавшейся к морю, где на заросшем травой обрыве стояла удобная скамейка. Цезарь поспешил прямо к ней, обогнав другую парочку, тоже туда направлявшуюся, усадил Джолетту и сам сел рядом с присущей ему самоуверенностью, не обращая никакого внимания на рассерженные возгласы опоздавшей пары.

Они сидели, подставив лица солнцу и ветру, и любовались искрящимся голубовато-зеленым морем. Первым нарушил молчание Цезарь:

— Ваша кузина Натали совсем на вас не похожа.

— Вы имеете в виду внешность? — уточнила Джолетта.

— Конечно, она блондинка, что само по себе привлекательно, но я говорил о ее манерах. Она слишком… решительная.

— Неужели вы успели это заметить за такое короткое время? — поддразнила его Джолетта. Он слегка улыбнулся.

— Мужчины всегда замечают подобные вещи.

— И вам нравятся такие решительные женщины? — спросила она.

— Иногда — да, иногда — нет. Мне не нравится, когда мне приказывают: делай то, не делай этого.

Джолетта подумала, что Роуну раньше это тоже не нравилось. Но на сей раз он не возражал. Почему? Этот вопрос мучил ее весь день, донимал, как больной зуб. В голову же приходил один-единственный ответ: ему понравилась Натали и он хотел провести с ней время.

— Как вам кажется, моя кузина привлекательнее меня? — спросила она тихим, вкрадчивым голосом.

— Что за вопрос, carina? — сказал он, поворачиваясь к ней. — Почему вас это волнует?

Джолетта только пожала плечами в ответ. Она спросила это, повинуясь неосознанному порыву, даже не пытаясь ему противостоять.

— Вы сравниваете ее с собой, это из-за меня или из-за Роуна?

Цезарь оказался проницательнее, чем она думала.