Мерил Сойер - Линия судьбы Страница 68

– Ты уже бывал здесь?

– Нет, но я загружал в компьютер «Кобры» новейшие данные об этом районе. В Венесуэле я был только раз, когда похитили высшего чиновника одной нефтяной компании. Мы были на волосок от гибели, но нам удалось спасти парня.

Впервые он сказал ей что-то об одной из своих операций. Келли ждала, надеясь на продолжение, но Логан молчал, а она уже научилась не давить на него. Дедушка был прав: очень медленно, крохотными шажками Логан начинает отвечать на ее откровенность.

– Стоп! – крикнула Келли, заметив посреди дороги греющееся на солнце животное, покрытое мехом, с ушами, как у белки, и с хвостом, похожим на крысиный. Может, это существо и родня белкам, но гораздо больше их, примерно со спаниэля.

Логан нажал, на тормоза и гудок.

– Это капибара, или водяная свинка. Самый большой грызун в мире.

Капибара встал, встряхнулся и, близоруко мигая, уставился на них.

– Посмотри! У него перепончатые лапы.

Существо заковыляло через дорогу, неуклюже спустилось с насыпи к маленькому озерцу, затем скользнуло в воду и изящно поплыло на другой берег.

– На вкус они изумительны, – сообщил Логан, трогая машину с места.

– Фу! Он не похож на крысу, но тебе достаточно было сказать «грызун», чтобы испортить мне аппетит.

– Их почти истребили. Папа римский разрешил считать капибар рыбами из-за перепончатых лап и умения плавать. Их мясо по вкусу похоже на говядину. Местные жители – те, кто не любит рыбу, едят их раз в неделю – по пятницам. Вполне вероятно, что и Рафи ест это экзотическое мясо.

Келли перевела взгляд на саванну, тянувшуюся до горизонта, и попыталась представить, что чувствовал Рафи после смерти бабушки. Он потерял и мать, но был тогда еще очень мал, наверное, и не помнил ее.

– Приготовься расстаться с бутылкой виски, – предупредил Логан, увидев контрольно-пропускной пункт. – Так, на всякий случай.

У Келли была с собой большая хозяйственная сумка с бутылками и мужскими джинсами для «подарков» и с несколькими вещами для Рафи. Она положила руку на одну из оставшихся трех бутылок виски и стала ждать развития событий. Две бутылки дорогого коньяка двадцатилетней выдержки существенно ускорили в Каракасе процесс получения документов.

Как объяснил Логан, взятки в Южной Америке – обычное дело, но Келли никак не могла привыкнуть к постоянной проверке документов, подкрепленной размахиванием автоматами.

Логан приветствовал шестерых солдат по-испански, и они равнодушно позволили им проехать, явно больше заинтересованные своим пивом, чем их личностями. Келли оставила бутылку в сумке и вытащила папку с документами. За поворотом дороги показалось серое, похожее на бункер здание.

– О боже! – воскликнула Келли. – Как тюрьма.

– Возможно, это и есть бывшая тюрьма. Слишком маленькие окна для обычного дома.

Они оставили машину на потрескавшейся бетонированной площадке и вошли в здание. Келли огляделась. Зловеще-серые стены и темные коридоры без единой лампочки.

– Сосредоточься на плюсах, – предложил Логан. – Здесь чисто и прохладно.

Келли не нашла в себе сил для ответа.

Логан остановился и обнял ее.

– Послушай, я собираюсь сказать им, что мы хотим усыновить именно Рафаэля Замору, так кfк он – сын твоего кузена, иначе нам покажут всех детей приюта. И это объяснит, почему мы все знаем о Рафи.

Их провели в кабинет сестры Марии Консуэло, занимающейся в приюте усыновлениями. На вид девушке было не больше двадцати лет, и появление Логана явно произвело на нее впечатление.

– Добрый день, – сказал Логан, и монахиня покраснела. Вот вам и священные клятвы! Сестре Марии Консуэло придется долго вымаливать прощение у Девы Марии за свои мысли в этот момент.

Логан представил Келли, и она бодро поздоровалась.

Затем она молча слушала, как Логан, не переставая обворожительно улыбаться, объясняет ситуацию, и, конечно, разобрала всего несколько слов. Логан передал монахине папку с документами, и та погрузилась в их детальное изучение.

Юная монахиня обсуждала с Логаном каждую строчку каждого документа. Просто наслаждается разговором с красивым посетителем, решила Келли. Девушка наверняка из бедной семьи, и ее просто вынудили уйти в монастырь. Одним ртом в семье меньше.

Прошли минуты, показавшиеся Келли вечностью, и наконец монахиня закрыла папку, встала, ослепительно улыбнулась Логану и что-то сказала. Келли разобрала только «Рафаэль Замора».

Логан повернулся к Келли.

– Она отведет нас к Рафаэлю, но по дороге покажет приют.

Во время экскурсии Келли держалась позади Логана и монахини. Сестра Мария Консуэло показала чистую кухню с печами и сложенными в углу дровами. На игровой площадке с деревьев свисали трубы, служившие старшим детям качелями. В углу была маленькая песочница для младших детей.

Келли вспомнила свой двор, который дедушка превратил в мини-парк с аттракционами, и еще больше расстроилась. Как печально: у одних детей есть слишком многое, когда у других нет ничего.

Сестра Мария Консуэло уже подошла вплотную к границе открытого флирта, недопустимого для женщины, давшей монашеский обет, но в конце концов все, что можно было показать гостям, было показано, и ей пришлось провести их к спальне, где после обеда спали младшие дети.

Они заглянули в большую сумрачную комнату и увидели ряды детских кроваток, похожих на сигары в коробке. В изножье каждой кроватки стоял деревянный ящик, видимо, для одежды и тех немногих вещей, которые были у этих детей.

– Все идет отлично, – прошептал Логан, пока сестра Мария Консуэло разговаривала с пожилой монахиней, ответственной за спальню. – Пойдем. Они хотят, чтобы мы встретились с Рафи в вестибюле. Так мы не разбудим остальных детей.

Они ждали, ждали и ждали. Келли не выдержала, заметалась по вестибюлю… И наконец в дверях появился маленький мальчик. Одной ручкой он держался за руку сестры Марии Консуэло, другой тер слипающиеся глаза.

Келли чуть не задохнулась. Как же он похож на Дэниела! Синие глаза, черные, как смоль, волосы. Ямочка на подбородке. О, если бы это был ее ребенок, он жил бы счастливо и никогда не попал бы в это жалкое место.

Келли не ожидала, что Рафи так мал и так худ, просто маленький скелеnик. Она смотрела на прелестное личико и словно слышала вопрос: «Почему меня привели сюда?» Слишком хорошо она помнила, как сама осталась сиротой, какой одинокой и несчастной чувствовала себя в детстве.

Дедушка спас ее, вернул в ней ощущение безопасности, так неожиданно потерянное. Но Рафи некому было поддерживать и некому было его любить.

Келли вдруг поняла, что за Логаном мальчик не видит ее. Она выступила вперед и позвала: