Елена Веснина - Уроки жизни Страница 68

— Нет, нет, я только сопровождающий, — возразил Сан Саныч.

Захаровна внимательно посмотрела на Зинаиду, и что-то мелькнуло в ее взгляде, как будто лицо Зинаиды показалось ей знакомым. Зинаида ответила таким же внимательным взглядом. Захаровна уточнила:

— Значит, болеете вы? Что ж, располагайтесь. И больным, и сопровождающим — всем я рада, всем места хватит.

— Что-то мне лицо ваше кажется знакомым… — продолжала разглядывать ее Зинаида.

Захаровна махнула рукой;

— Это так часто бывает. Многие мне говорят так. Она пригласила Зинаиду и Сан Саныча к накрытому столу:

— Кушайте, кушайте, не стесняйтесь. Еда моя тоже целительная…

— И тоже входит в стоимость лечения? — догадливо спросил Сан Саныч.

Захаровна подмигнула:

— А как же, — она достала бутылочку, но Сан Саныч запротестовал:

— Э, нет, это лишнее. Мы от давления приехали лечиться, а не выпивать!

— А это и есть лекарство. Тебе, милый человек, если ты такой принципиальный, я не наливаю. А супруге твоей пять капель необходимо для поднятия тонуса.

Зинаида с опаской смотрела на бутылку:

— Точно — необходимо?

— Точно, точно. У меня все лечебное, на травках-муравках настоянное. Как раз от давления помогает, — заверила ее Захаровна.

Сан Саныч скептически заявил:

— Так мы могли и дома лечиться, у нас в погребке, а не ехать за тридевять земель!

— Саныч, не позорь меня, эта женщина знает, что говорит! Я ей верю, Саныч! — пристыдила его Зинаида.

Захаровна подмигнула Зинаиде:

— А у супруга твоего имеется какая-нибудь болезнь?

— Имеется. Повышенная тяга к морю в хронической форме. Он моряк, — сообщила Зинаида.

Захаровна шутливо подняла руки:

— Ну, это я не лечу, здесь я бессильна!

Все рассмеялись. Зинаида выпила капелек и расслабилась:

— Ох и хорошо у тебя тут, Захаровна! И воздух чистый, и продукты… И капельки твои волшебные.

— Ага, именно капельки, — отозвался Сан Саныч.

Зинаида вышла из-за стола, обошла горницу, рассматривая фотографии на стенах. Среди них были фотографии Захаровны в больничном халате с маленькими ребятишками.

Зинаида удивленно подняла брови:

— Смотрю я, много у тебя детей, целительница. Все твои? И сколько их?

— Не одна сотня наберется, — гордо сказала та. Зинаида повернулась к ней:

— Как это?

— Так я раньше в родильном доме акушеркой работала.

— Точно! — воскликнула Зинаида. — Я вспомнила! Откуда, я думаю, мне твое лицо знакомо? В нашем городе?

В вашем, в вашем, — закивала Захаровна, — многим детишкам помогла на этот свет появиться, а потом решила и взрослым помогать, народными способами.

— Да, да… когда же ты уехала? — спросила Зинаида.

— Давно… Лет пятнадцать-двадцать назад… Зинаида смотрела на Захаровну, что-то мучительно вспоминая.

Полина и Буравин вернулись домой. Полина прошла первая и устало упала на диван. Буравин присел рядом:

— Устала? Сердишься еще?

— Устала — да, но уже не сержусь. Спасибо Маше с Алешей, они оказались мудрее нас, — умиротворенно сказала Полина.

Буравин согласился:

— Да, точно. Спасибо им.

— Ох, я чувствую, что скоро станем мы бабушкой и дедушкой! — весело посмотрела на Виктора Полина.

Он хмыкнул:

— А что? Неплохо. Но ведь мы еще можем и своего родить!

Катю мучила сильная тошнота. Она вернулась из ванной, кутаясь в халат, и присела на кровати, прислушиваясь к себе, готовая в любую минуту снова кинуться в ванную.

— Что, дочка, опять тошнит? — сочувственно спросила Таисия. — Ну хочешь, я никуда не пойду?

— Нет, мама. Иди. Мне легче не станет оттого, что ты будешь рядом кудахтать, — невесело ответила Катя. — Я уже большая и сама почти мама.

— Для меня ты всегда маленькая дочка, — улыбнулась Таисия. — Но мне действительно нужно сходить к Кириллу Леонидовичу и узнать насчет решения тендерной комиссии.

— Ты думаешь, что можно повлиять на решение в пользу папы? — подняла на нее глаза Катя. — Ты уж пересиль себя, мамочка, не груби Кириллу Леонидовичу.

— А разве я ему грублю? — удивилась Таисия.

— Так же, как я грубила Косте, когда он за мной бегал, — слабо улыбнулась Катя.

— Значит, мне тоже хочется, чтобы Кирилл за мной побегал, — сделала вывод Таисия.

— Я вижу — ты в него влюблена, — раскрыла мамин секрет Катя.

— Нет. Нет и нет, — повторила Таисия.

— Да, да и да. Не спорь со мной, а то меня еще больше затошнит, — шутливо пригрозила Катя.

— Ну-ну, не шантажируй меня своим токсикозом, — мирно попросила Таисия. — Он от меня не зависит.

— Зависит. Врач сказал, что мне стрессы противопоказаны.

Таисия встала и начала собираться. Катя напутствовала ее:

— Кирилл Леонидович — интересный мужчина. И если ты закрутишь с ним роман, то, возможно, забудешь папу и успокоишься.

— Ты хочешь, чтобы я забыла папу? — удивилась Таисия.

— Я хочу, чтобы ты перестала питать иллюзии, — уточнила Катя. — Папа — это твое прошлое. А вице-мэр может быть будущим.

— Ох, Катька, боюсь, что Кирилл — тоже прошлое.

— Что ты имеешь в виду? — насторожилась Катя.

— Ничего, ничего, все нормально! — заторопилась Таисия. — А насчет твоего папы — мне к нему тоже надо зайти. Мне интересно, учитывал ли он размер материальной помощи нам в связи с возможной победой в тендере.

— Наверное, но он не любит делить шкуру неубитого медведя.

— Зато мне важно планировать расходы заранее! — сказала Таисия, беря сумочку и выходя из дома.

Когда мать ушла, Катя села перед зеркалом и стала себя рассматривать, все больше и больше мрачнея. Ничего хорошего, с ее точки зрения, зеркало не отражало. Но от этих вредных для беременной мыслей Катю отвлек звонок в дверь.

Катя открыла — на пороге стоял Костя.

— Ой, Костя, — кинулась к нему Катя.

— Не ждала? — холодно спросил Костя. Катя замахала руками:

— Что ты. Наоборот. Очень ждала. Проходи, пожалуйста. Боже мой, ты так внезапно пропадаешь и появляешься без предупреждения!

— Тебя надо предупреждать звонком? Или письменно? — пристально посмотрел на нее Костя.

— Где ты пропадал, Костя? Объясни, пожалуйста!

— А ты мне ничего не хочешь объяснить? — спросил Костя.

Ему не нравилось, что Катя его обманывает. Катя поняла, о чем он спрашивает, и решила, что пора рассказать о беременности.

— Костя, я давно хотела тебе сказать… — начала она.

— Но все никак не могла найти подходящего повода, — перебил ее Костя.

— Неправда. Повод был, но это же не просто разговор, это очень важный разговор, а ты приходишь редко, ненадолго…