Диана Машкова - Обаятельная Вера Страница 7

Это все из-за Сашки! Я прошу: дай мне развод. А он, что он делает? «Лидонька, все наладится». «Я тебе помогу, думай о Верочке». «У нас семья». Ноет. Просит. Как с ним быть?! Знает, что я люблю другого человека, и все равно стоит на своем!

Зачем я ему? В постели давно не жена, только по паспорту. Верой и домом мать занимается. Вот пусть остаются, живут втроем! Не собираюсь я отнимать ребенка, не нужно мне ничего – ни одной копейки, ни единой тряпки! С чем пришла, с тем и уйду. Пусть только отпустит!»

«Все кончено!!! Я его видела. Подсаживал в свою машину совсем молодую девку: где только нашел? Они уехали, я – к охране. «С кем это, – спрашиваю, – Михаил Игоревич?» Охранник усмехнулся гнусно (вспомнил, что ли, меня?): «С невестой». А мне как же жить?!»

«Смысла нет. Я устала. Знаю, что виновата сама: не дождалась любви, выскочила замуж по дурости. Даже расчетом назвать это нельзя – какой расчет, если ничего мне в этой жизни не нужно? Ничего, кроме любви!!! Где ты теперь, родной мой? Где ты, Мишенька-а-а?!»

Последняя запись была короткой и огромной: на полстраницы.

«ОТПУСТИТЕ. НЕТ СИЛ! ВЕРА, ПРОСТИ!»

Вера дочитала мамин дневник, сунула его под подушку и, изможденная избытком тяжелых эмоций, провалилась в глубокий сон. Она не слышала, как пришли домой сначала бабушка, потом папа. Не чувствовала прикосновений бабули, когда она пытался ее разбудить, чтобы накормить ужином. Не проснулась и когда перепуганный отец поздним вечером вошел в спальню – обнаружил, что ящик стола взломан, а дневник – страшное свидетельство его неоспоримой вины – пропал. Он потом долго сидел рядом со спящей Верой, и тяжелые редкие слезы сбегали к подбородку по морщинистым щекам.

Сначала в небытии Веры было темно – без красок и сновидений. А потом ей первый раз в жизни приснилась белокурая девочка, кружившаяся посреди василькового поля. Она подставляла солнцу лицо. То ли это была сама Вера в детстве, то ли Лида – во сне никак нельзя было разобрать, но чувствовалось, что это – очень родной человек.

Было радостно смотреть на девчушку: даже бесконечный синий цвет – цвет жалости – не омрачал сна. Девочка казалась спокойной и легкой. Без забот на душе. «Все будет хорошо», – крикнула она почему-то в небо, и Вера поверила ей.

Когда открыла глаза, перед ней сидела перепуганная бабушка, а у окна стоял мертвенно-бледный отец. Девочка не поняла, что там, на улице – сумерки или рассвет.

– Ты в порядке? – спросил папа.

Она торопливо кивнула.

– Я все-таки доктора пригласил, ты почти сутки спала. – Он прошел к дверям и распахнул их.

– Зачем? – только и успела спросить Вера.

Все трое: папа, бабушка и Василий Петрович, врач и добрый папин приятель, в изумлении смотрели на нее. Она снова могла говорить, а привычные цветные дымки над головами людей рассеялись.

Глава 3

Вера, как и Лида, вышла замуж на втором курсе, хотя из суеверия пыталась отложить это событие. Но жених и слышать ничего не желал – ему подавай свадьбу немедленно! И Вера сдалась: уговорила себя не обращать внимания на одно-единственное совпадение – второй курс, – а в остальном все получалось иначе, чем у мамы с папой. Ильнур был ее ровесником, учился в КАИ, а главное, Вера чувствовала, что и сама влюблена.

Они и дня не могли провести друг без друга – встречались после занятий, Ильнур заходил за Верой в институт, и гуляли до самой ночи: жаль было расставаться.

Родня сопротивлялась свадьбе неистово. Как это?! Невеста – русская, жених – татарин. С ее стороны бабушки-дедушки – православные, с его – мусульмане. Да и вообще, как может Орлова стать Хусаиновой?!

На последний вопрос, который мучил Александра Ивановича, ответить было несложно: Вера пообещала, что не станет менять фамилию, если для отца это принципиально. Ильнур из уважения к будущему тестю, пусть нехотя, но согласился. Нужно сказать, многие правила и традиции двух разных семей потеряли в тот период, не устояв перед напором юности.

Пышной свадьбы не было – молодым казалось важным только стать мужем и женой. А пытаться угодить родне все равно было бессмысленно: тем нужна русская свадьба, этим – татарская. Бабушка Веры сокрушалась о том, что нельзя обвенчаться, мама Ильнура – о том, что невозможно прочитать Никах. Компромисс отыскался простой – Вера с Ильнуром побывали в загсе и пригласили родителей в ресторан. А потом зажили спокойно и счастливо.

Первые годы брака Вере казалось, что после всего пережитого она наконец-то попала в рай. Ильнур был в ее глазах лучшим в мире мужчиной. Он успевал учиться и зарабатывать, опекал свою жену, как маленькую, и строил грандиозные планы на будущее. Самое удивительно, что он оказался отнюдь не прожектером: все, что задумывал, выполнял. Через год после окончания института у молодых уже была собственная квартира, а у Ильнура – маленький бизнес, который он открыл, учась на третьем курсе.

– Ни о чем не беспокойся, – любил повторять он, целуя Веру в макушку, – занимайся любимым делом.

И она, с чувством благодарности, занималась: ушла с головой в работу. Кажется, Ильнуру было лестно, что его жена поступила в аспирантуру и скоро станет кандидатом наук. Он ни разу ни словом, ни делом не упрекнул ее в том, что зарабатывает она слишком мало: безропотно содержал молодую семью, помогал деньгами тестю, обеспечивал своих родителей.

Вера – утонченная натура, понятия не имевшая о премудростях бизнеса и торговли, – только изумлялась, как ее мужу удается извлекать огромные прибыли из самых простых вещей. Но факт оставался фактом. Начал Ильнур с мороженого.

Еще студентами, сразу после свадьбы, молодожены поехали на несколько дней в Москву. И пока Вера с восторгом разглядывала Кремль, Красную площадь, Ленинскую библиотеку, Арбат, Ильнур, как заколдованный, прилипал на каждом углу к маленьким тележкам с мороженым.

– Смотри, – он брал Веру за руку, – это ведь не холодильник?

– Нет, – она бросала на очередную тележку безразличный взгляд, – провода не видно.

– Хочешь мороженого? – тут же с пристрастием спрашивал он.

Девушка обреченно улыбалась и кивала в ответ. В ее чудесной жизни с Ильнуром была только одна сложность: муж не принимал никаких отказов. Была она голодна или нет, нужно ей было новое платье или нет, а на все предложения любимого нужно было немедленно соглашаться, а потом восторгаться щедростью и тонким вкусом молодого супруга. Казалось бы, одно удовольствие! Многие женщины мечтают о таком заботливом муже. Загвоздка состояла лишь в том, что не каждое предложение Ильнура нравилось Вере. И тем не менее она «хотела» и выбирала на осень пальто белого цвета, «хотела» и покупала туфли на высоченных каблуках, «хотела» и ездила в гости к его маме три раза в неделю.