Барбара Картленд - Неожиданное наследство Страница 7

– Приглашаю вас зайти к нам на чашечку чаю, мистер?.. – Она сделала паузу.

– Хантер, Гарри Хантер.

Он посмотрел на нее выжидательно, как будто готовился услышать звуки фанфар.

– Так вы зайдете?

По выражению его лица Кристина поняла, что он удивлен. Так чего же он от нее ожидал?

– С удовольствием выпью чаю. Вы чрезвычайно любезны. Вы уверены, что никто не будет возражать?

– Надеюсь, не будет.

Ее тон сказал ему о многом, и он последовал за ней через дорогу к воротам, которые вели в сад «Четырех ив». Чай обычно сервировали на лужайке, и Кристина предложила Гарри присесть на один из жестких зеленых садовых стульев, расставленных симметрично вокруг стола.

– Подождите здесь, – сказала она. – Я пойду сообщу отцу.

– А это обязательно? – Казалось, его удручает одна мысль о расставании с ней.

– Боюсь, обязательно.

– Тогда постарайтесь вернуться поскорее… Кстати, пока вы не ушли, посоветуйте, о чем мне говорить с викарием?

Именно в это мгновение Кристина впервые испугалась того, что сделала.

– Вы должны дать ему понять, что вам интересна церковь, – поспешно заговорила она. – Ведь я вам немало рассказала о ней.

– А я не услышал ни слова. Я смотрел на ваши губы.

Кристина покраснела, страх, владевший ею, усилился.

– Я схожу за отцом.

Она быстро пошла прочь, пока Гарри не успел остановить ее…

– В самом деле, Кристина, – сказал преподобный Уильям Диллон несколькими мгновениями позже, – не понимаю, зачем ты пригласила на чай совершенно чужого человека. Если бы мы приглашали к своему столу всех, кто приезжает взглянуть на церковь, мы могли бы уже открыть ресторан.

– Извините, отец, но мне показалось, что он заинтересовался. Он задавал столько вопросов, что я не смогла ответить на все и подумала, что лучше привести его к вам.

Это был правильный ответ. Уильям Диллон довольно улыбнулся. Церковь в Грин-Энде, построенная в саксонском стиле, была его главным увлечением. Мысленно он называл ее «моя церковь» и тратил на нее значительную часть собственных денег – на реставрацию, на поддержание ее красоты и на изыскания в древних архивах и книгах графства. Он планировал однажды опубликовать краткий очерк об истории церкви Святого Христофора в Грин-Энде, однако это было его тайной, он не рассказывал о ней даже самым близким людям.

– Отлично, Кристина, – заключил он, вставая из-за стола. – Пойду познакомлюсь с этим джентльменом. Как, ты сказала, его зовут?

– Мистер Хантер.

– Хантер? Никогда не слышал о нем, – пожал плечами викарий и вышел в сад.

Позже, сидя наедине с Гарри, Кристина мысленно улыбалась, думая, что ему было полезно узнать, что о нем не слышали по крайней мере два человека в Англии. Его слишком переполняло осознание собственной значимости и популярности, он гордился бесконечным потоком писем от поклонников и фанатичным восторгом женской части зрителей. Поэтому для него стало своего рода шоком, что два человека – причем один из них женщина – не только никогда не слышали о нем, но и ничего не знают о жизни, которую он считал крайне важной.

– Вы никогда не бываете в театре? – изумленно спросил он у Кристины день или два спустя.

– Естественно, бываем, – ответила она. – Каждый год на Рождество мы ездим на праздничные представления в Лондон, а иногда в Кембридж.

– И что вы смотрите, когда ездите в Кембридж? – поинтересовался он.

– В прошлом году мы смотрели «Венецианского купца», а в позапрошлом – «Сон в летнюю ночь».

– Шекспир! – Без сомнения, Гарри Хантер был потрясен. – А вы никогда не ходите на хорошие, правильные пьесы?

– Что вы подразумеваете под «хорошими»? – В Кристине проснулся озорной чертенок.

– Вы безнадежны! – сделал вывод Гарри.

Потом им овладела идея показать Кристине театр таким, каким он виделся ему. Он хотел, чтобы она в полной мере прочувствовала его волшебную атмосферу.

– Я покажу вам, что такое театр на самом деле, – с горячностью пообещал он.

Взгляды Кристины были достаточно независимыми, чтобы она смогла понять: театр для Гарри Хантера – это сам Гарри Хантер в театре.

Она понимала, что он тщеславен и эгоистичен, что он о себе очень высокого мнения, – но не обращала на это внимания. С какой стати? Она уже была влюблена, ею владело сильное и всепоглощающее чувство.

Отец ни о чем не догадывался. Гарри же быстро сообразил, какую роль нужно сыграть, и сыграл ее великолепно.

– Я всю жизнь интересуюсь древними зданиями, сэр. Конечно, я мало знаю о них. Я был слишком занят, зарабатывая себе на хлеб, – когда много работаешь, трудно выкроить время для подобных изысканий. Полагаю, у каждого человека есть тайное увлечение. Мое – архитектура. Надеюсь, я не перейду границы, если попрошу вас объяснить мне кое-что? Я слышал, что вы величайший эксперт.

Гарри умел делать комплименты, и при этом его слова звучали настолько искренне, что самые циничные и подозрительные натуры верили ему. После своего первого разговора с викарием он унес под мышкой несколько книг по архитектуре…

– Я буду обращаться с ними очень бережно. Я считаю, что вы оказали мне огромную честь, доверив их мне.

– Это лишний раз доказывает, – обратился к Кристине отец после ухода Гарри, – что нельзя оценивать человека по внешности. Перед нами человек, которого средний легкомысленный обыватель никогда бы не заподозрил в интересе к старым камням и кирпичам. Я хвалю себя, Кристина, за то, что смог разглядеть скрытое внутри, что не вынес поспешных, поверхностных оценок.

– Да, отец.

Кристина вспомнила, как Гарри прощался с ней. Он задержал ее пальцы в своей руке чуть дольше, чем требовалось. Зато тон у него был холодным и равнодушным:

– До свидания, мисс Диллон, до свидания, викарий, спасибо за вкусный чай. Я надолго запомню нашу встречу.

Последние слова он произнес, глядя на Уильяма Диллона, и поклонился. Викарий был в восторге.

А вот Кристина услышала в его речах иной смысл. Позже – причем довольно скоро – ей суждено было убедиться в том, насколько она была права.

В ту ночь она думала только о Гарри. На следующее утро он снова пришел к церкви. Кристина – она расставляла в доме цветы – не поверила своим глазам, когда увидела на пороге девчушку с зажатым в кулачке шестипенсовиком.

– В чем дело, Мери? – спросила она.

Девчушка огляделась по сторонам, чтобы проверить, не подслушивают ли их, и ответила:

– Там, у церкви, один джентльмен хочет поговорить с вами, мисс. Он сказал, чтобы я передала это только вам.

– Джентльмен? – Кристина едва не выронила букет.

– Очень красивый, мисс, он сказал, что вы должны прийти как можно быстрее – но он будет ждать вас все утро.