Наталья Колесова - Испытательный срок Страница 7

— Если он такой идеальный, почему вы вышли замуж за другого? — спросила я скептически.

Мюриэл рассмеялась:

— Потому что люблю этого "другого"! А Пол далеко не идеален. Вы заметили, он немного сноб?

— Немного?

— Конечно, заметили! Дело в том, что он чужак в наших краях. И по роду своей деятельности просто обязан иметь твердую, незапятнанную репутацию. Поэтому он иногда перегибает палку — считает, что всегда должен быть на высоте. Во всем — в бизнесе, во внешности, у женщин… Это его слабость. Прощайте его.

Я хмыкнула:

— Тогда с какой стати он нанял меня? Мне-то на свою репутацию глубоко плевать!

— Кто знает? — легко сказала Мюриэл. — Может, вы в чем-то поможете друг другу? Да, Алан, сейчас. Извините, Джессика. Поскучайте немного, я пойду найду Пола.

Я огляделась. И поняла, что мандраж у меня прошел. Что я могла привычным критическим взглядом окинуть этих сытых лощеных людей и понять, что мне действительно плевать, как они меня воспримут. Это все гипноз чертова Клейтона. Я уселась поудобнее и расслабилась.

Когда я уже начала думать, что босс обо мне попросту забыл, он возник в дверях, огляделся, отыскал орлиным взором и пошел ко мне с улыбкой. С недоумением оглянувшись, я встала: оказывается эта лучезарная улыбка адресована именно мне.

— А я только что встретил нашего общего знакомого! — и пояснил, понизив голос. — Жирного Борова!

— Как мило, — кисло сказала я.

— Он все так же жаждет познакомиться с вами. Стоило большого труда убедить его, что вас здесь нет.

Я заахала, завертелась, оглядываясь:

— Давайте поскорее уберемся отсюда! Ну скорее!

От нервов я даже начала щипать его за руку. Клейтон, засмеявшись, сжал мои пальцы.

— Что это с вами?

— Просто не люблю извращенцев!

Клейтон всерьез заинтересовался:

— А как вы это определили?

— Боже, неужели не ясно? Видеть меня во всей моей красе — и еще меня хотеть! Говорю, он извращенец, точно!

Заводивший машину Клейтон не согласился:

— Ну, не скажите! Все дело в моменте, понимаете?

— В моменте, — повторила я, как ученый попугай.

— В моменте. Месте. Освещении, — перечислял Клейтон. Я пала духом. Он явно надо мной издевался, но так тонко, что я не могла понять, в чем тут подвох.

— Как вам Мюриэл?

— Очень. Она даже дала мне свой телефон, представляете?

— Думаю, Мюриэл могла бы стать для вас неплохой подругой. Могла бы многому научить вас, познакомить…

— Например, с достоинствами и недостатками нашего босса?

— А у меня есть недостатки? — изумился Клейтон.

— Как у всякого другого.

— Какие? А, нет, сам скажу, — он мило улыбнулся, — я бабник, так?

Я хмыкнула, ловя ладонью встречный ветер.

— Ну, если вы сами признали это недостатком… Кстати. Как вам удается управляться сразу с несколькими?

Он покосился. Я была вся внимание.

— Долгая практика. В конце концов, все женщины одинаковы.

— А вы что, всех перепробовали?

Клейтон лениво улыбнулся:

— Необязательно перепробовать все пирожные, чтобы понять, что это такое…

— А, может, вы уже объелись? И перестали ощущать настоящий вкус?

— Считаете, пора на диету?

— Вряд ли это вам удастся, раз пирожные сами прыгают вам в рот.

Клейтон остановил машину, и я с удивлением обнаружила, что мы уже приехали — как быстро бежит время за разговорами. Особенно за такими содержательными. Я подумала о Борове — может, он тоже сладким объелся? И сказала:

— Объелся сладким, на кисленькое потянуло?

Клейтон в этот момент перегнулся через меня, открывая мою дверцу. Не открыл. Рука упала мне на колени. Он медленно повернул голову:

— Что-о-о?

С мгновение я смотрела в его близкое ошарашенное лицо, не понимая. Потом до меня дошло, как это прозвучало.

— Ой! Я не хотела! Я не вас имела в виду, и мысли такой не было, я о том Жир… о, боже, о Донелли! Вы не думайте, я…

Запутавшись, я умолкла. Кажется, он не поверил, потому что некоторое время, показавшееся мне очень долгим, смотрел на меня в упор. Потом выпрямился, сняв с моих колен тяжелую руку. Я вылетела из машины и услышала, как он хлопнул дверью.

— С вами не соскучишься!

— Спокойной ночи! — и я бросилась к дому. Не продержусь и трети срока!

*****

Казалось, мой прогноз подтвердился уже в понедельник — против обыкновения опоздавший Клейтон ворвался в приемную, швырнул на стол утреннюю почту и мрачно уставился на мои волосы. Не знаю уж, чем они ему досадили, но вид у Клейтона был такой, словно он был готов вырвать их с корнями. Я на всякий случай пригладила волосы и искательно улыбнулась:

— Доброе утро, мистер Клейтон?

— Чертов старикашка! — мгновенно отозвался он.

— Простите? — не поверила я своим ушам.

— Я сказал — старый сукин сын! — отчетливо разъяснил Клейтон и скрылся за грохнувшей дверью. Будь я боссом, немедленно бы его уволила!

Через час совершенно спокойный голос босса пригласил меня в кабинет. Я поплелась нога за ногу, судорожно вспоминая, что и когда успела натворить. Сбилась со счету. Клейтон сидел за столом и смотрел на меня задумчиво.

— Мне нужен ваш совет, Джессика. Присядьте.

Я настороженно села.

— У меня есть дед, — начал он. Я озадаченно моргнула.

— Дед?

— Ну да, дед! — рявкнул Клейтон, мгновенно выходя из себя. — Или вы считаете, что я произошел непосредственно от обезьяны? У меня есть дед, были отец и мать, и наберется еще целая толпа умерших и ныне здравствующих родственников!

— Ну да, конечно, если вы так говорите… — уступила я. Как там Мюриэл говорила? "Вежливый и обходительный"?

— Именно так, — продолжил босс. — Главная мечта моего деда — видеть меня женатым.

Он сделал паузу и с отчаяньем посмотрел на меня. Подумав, я решила пролить бальзам сочувствия на его израненную душу:

— Какой ужас!

— Вот именно! В последнее время это приобрело характер мании! — проскрежетал Клейтон. — Знаете, что он придумал? Читайте!

Клейтон швырнул в меня письмом и не убил только потому, что это была все-таки бумага. Я разгладила смятый "выдержанным" боссом листок и начала с трудом продираться сквозь дебри мелкого скачущего почерка. Наконец не выдержав, Клейтон вырвал у меня письмо, зачитал злобно:

— …и если это не произойдет в ближайшее время, я лишу тебя акций "Гэлэксиинтернэйшел"… Понимаете?! Старый маразматик!

Клейтон отбросил письмо, точно какое-то отвратительное насекомое, и вцепился обеими руками в столешницу. Я не знала, что сказать. По правде говоря, я просто помирала со смеху — внутренне, понятно, иначе бы он тут же меня прибил. Он был не в себе, говорю вам!