Диана Палмер - Полюбить никогда не поздно Страница 7

Тед помолчал, достал сигарету, смерил девушку взглядом. Отшвырнув щелчком сигарету, язвительно бросил:

— Вовсе нет!

Взяв в ладони ее лицо, осторожно поцеловал нежные, почти детские губы. Отстранившись, посмотрел — Корин вся светилась восхищением и радостью. Тед провел рукой по тонкой талии, коснулся шелковистой теплой кожи в вырезе платья. Корин глубоко вздохнула, губы раскрылись, подобно распускающемуся бутону розы. Тед жадно прильнул к ним ищущим ртом. Боже, какое счастье! Мучительные сомнения не терзали его больше. Одной рукой он еще крепче обнял ее, другая медленно скользнула в вырез платья, туда, где скрывается первая тайна девичьего тела. В душе у Корин трепетали незнакомые, жгучие желания. Она гладила, ласкала его волосы, щеки, шею. Тед опустил бретельки ее платья, застыл, любуясь красотой изящной загорелой фигурки. Медленно поцеловал худенькую шею, выступающие ключицы, нежную грудь. Корин глухо вскрикнула.

— Тише, тише, девочка моя, или ты хочешь, чтобы назавтра о нас судачил весь городишко?

В нем поднималось тяжелое, страстное желание. Исступленными поцелуями он покрывал все ее тело…

Спустя пятнадцать минут Корин изнеможенно прислонилась к нему, слыша его тяжелое, неровное дыхание. Он не спеша поправил на ней платье, обняв, прижал к себе, стараясь унять дрожь.

— Тебе хорошо со мной?

— Да, очень, — едва слышно откликнулась Корин.

Внезапно Тед с силой встряхнул ее.

— Нет, нет! Слышишь? Все неверно! Ты еще так молода, а я… — почти выкрикнул он.

Корин потерлась мягкой щекой о его шею.

— Я люблю тебя, Тед. Люблю больше жизни.

— Прекрати! — морщась, как от сильной боли, воскликнул он, отступил назад и, стараясь подавить в себе жалость, прохрипел: — Мне не нужна твоя любовь!

Как больно! Как ужасно больно! Корин сжалась в комочек.

— Знаю, — тихо и печально прошептала она.

— Держись от меня подальше, девочка. — Лицо Теда стало похоже на ласку. Охрипшим голосом он произнес: — Ничего хорошего у нас с тобой не выйдет. Послушай, что я тебе скажу, Корин… — Подавив тяжелый вздох, он продолжал: — Это не любовь. Так, вспышка страсти. А потом? Что бывает потом? Опустошение, усталость. Я не знаю, что такое любовь. Не довелось испытать. Жениться без любви? Безнравственно. Я никогда не женюсь.

Из зала доносились звуки знакомой мелодии.

Корин грустно улыбнулась.

— Все, Корин, на некоторое время я исчезну… А тебе советую забыть меня, к чему жить иллюзиями? И вообще, — он внезапно вспылил, — знать тебя не хочу! Да в тебе нет ни капельки сексуальности!

Он повернулся и ушел, оставив ее одну.

Теплая, мягкая южная ночь… А на душе — страшная, невероятная боль. Расстались врагами… Корин тихонько забралась в отцовскую машину, села, уткнув голову в колени. По щекам струились слезы — теперь, когда Тед ушел, уже не надо казаться сильной и независимой.

Вышел отец, заглянул в машину.

— Ты почему не на празднике? — Он сразу почувствовал — с дочкой неладно. Наскоро распрощавшись с друзьями, отвез Корин домой.

Хватит с меня балов и танцулек! — решила Корин. Сандра звала ее приехать на ранчо. Нет, Сэнди, приехать никак не могу — дел в лавочке прибавилось, должна помогать отцу. Стоило Теду появиться в магазинчике — уходила. Только бы не попасться ему на глаза! Гадкий утенок? Но ведь восхищался же ею, нежно ласкал. Нет, ей не понять его! Что ж, если не суждено понять — надо забыть, выбросить из головы, лучше не думать обо всем этом. Может, он решил проучить ее? Но за что? Загадка, вечная загадка этот Тед.

Дни шли своим чередом, со своими печалями и радостями. Ох, и нелегко же пришлось Корин! Похудела, извелась, но взяла себя в руки — прости-прощай, Тед!

Внезапно обрушилось несчастье. Отец свалился с тяжелым сердечным приступом. На долгие месяцы оказался прикованным к постели. Когда начал подниматься, услышал приговор врачей — работать нельзя. Корин вертелась как белка в колесе. От работы в магазине от нее остались кожа да кости. С непривычки все валилось из рук. А заботы по дому, а уход за отцом! Старалась как могла, но дела день ото дня шли хуже. В конце концов Корин пришлось дать объявление о продаже магазинчика.

И тут в ее жизни появился Барри; Он сразу же развил кипучую деятельность. Заявил, что давно не прочь купить лавку. Наведывался каждый день, дал понять, что Корин нравится ему, уходя, всякий раз нежно целовал в щеку.

Очень скоро он стал просто незаменим — доставал лекарства, всегда в точности знал, что нужно, добывал как из-под земли все самое необходимое, тащил в дом. Корин пыталась протестовать — куда там! Ласковыми уговорами Барри гасил все сомнения. Корин, вздыхая, подавляла гордость.

Он был все время рядом, окружил ее терпеливой заботой, уговаривал не падать духом.

Смертельно уставшая, Корин, как никогда, нуждалась в теплом слове, в душевной поддержке. Нет-нет да и вспоминала Теда. Со времени их последней встречи она словно оцепенела, до сих пор звучали в ушах грубые, безжалостные слова. Забота и участие Барри были словно бальзам на раны.

Вот как случилось, что Тед собственными руками толкнул ее в объятия Барри. А Барри только того и ждал. Корин очень нравилась ему. «Стойкий солдатик» — так он называл ее. Барри принял на себя все обязательства по долгам, подписал векселя. У Корин гора с плеч свалилась.

В ночь, когда скончался отец, Барри был расторопен и деловит, всем на удивление.

— Корин, я никогда не оставлю тебя. Мы всегда будем вместе. Не отчаивайся, дорогая.

Он не отходил от нее, утешал, успокаивал, плакал вместе с ней. Предложил ей руку и сердце. Когда утром зашел Тед, чтобы выразить свое соболезнование и посидеть с Корин, Барри не пустил его дальше порога. Отупев от горя и отчаяния, Корин даже не заметила его прихода. Тед был вынужден тихо удалиться, а Барри удалось потом внушить Корин, что Тед и не подумал навестить ее в этот страшный день.

— Чурбан! — добавлял Барри в сердцах.

Во время похорон Барри внимательно следил, чтобы Тед ни на шаг не приблизился к Корин.

Узнав о готовящейся свадьбе, Тед рассвирепел, он наотрез отказался быть шафером Барри, ушел, даже не поздравив их, и в тот же день улетел в Европу. Корин лишний раз убедилась: Теда ни капельки не волнует ее жизнь. Вот когда дело касается его…

Если честно, ей было все равно, за кого выходить замуж. Если уж не суждено связать свою судьбу с тем, кого она любит всем сердцем, — что ж поделаешь?

Вскоре после свадьбы Барри точно подменили — стал грубить, орать на жену. Слова ласкового от него не дождешься. Все объяснялось довольно просто — бедняга Барри слишком рано выдохся. Сладострастный эротоман, растративший свою мужскую силу, он превращал каждую ночь в отвратительный ритуал, мученье пострашнее пытки каленым железом. Он навсегда оставил у Корин представление о мужчинах как о слабых, докучливых существах. Вскоре с трудом можно было узнать Корин прежнюю в этой издерганной, изможденной женщине.