Александра Ревенок - Далеко от дома Страница 7

...Тошнить уже почти перестало. В Дувре прохладно. Йоркшир еще севернее. Я похоже совсем отвыкла от нормальной погоды. Теперь чуть что - сразу в дрожь бросает, даже легкого ветра не переношу...

...Лондон. Была на могиле у Иды. Словно прошло несколько жизней. Как там наша деревня? Или не наша? Мне она теперь чужая. Совсем. Если раньше я скучала по нашим холмам. Теперь мне все равно, я о ней даже не вспоминаю...

...Лидс, до Илкли еще чуть-чуть. Еще чуть-чуть, и я увижу дом. Дом, который мне хотел показать Бак. Говорил, как кончится война, мы никогда не расстанемся. Джорджиана ткань на платье купила...

...Слезы текут и текут. Боюсь ехать в Илкли. Уже три дня живу в гостинице Лидса, даже на улицу не выхожу...

...Илкли. Стояла перед домом и не знала что делать. Стояла и смотрела, смотрела. Молодая женщина, Лилиан Керк, взяла меня за руку и отвела в дом...

...Джорджиана... Писем от Бака больше не будет. Храню, что есть. Кольцо. Фотографии. Смотрю и вспоминаю Бака: "Никогда не снимай кольцо." Неужели ты думал я смогу его снять!? Смотрю на фотографии и сердце разрывается. Джорджиане пришло еще одно письмо от Бака. Не последнее...

...Еще одно письмо от Бака. Кажется, что даже кожа болит от соприкосновения с воздухом. Как так?..

...Война закончилась...

...Что теперь? Есть только я и Джорджиана. Ферма в Илкли. Я каждый день гуляю по пустошам. "Йоркшир очень красивый осенью..." Правда красивый...

...Скоро рожу. Знаю, что рожу. Максимум через неделю. Джорджиана, ждет внука. Я внучку. Не знаю, Дейрдре всегда говорила, что я рожу девочку. А если бы двойня... Тогда у нас с Баком будет двое детей. Мы мечтали о семи...

...Девочка. Волосы рыжие, глаза зеленые, как Бак мечтал. Я словно заново родилась. Теперь все мои мечты связаны с Эйрин...

...Джорджиана умирает. Молюсь, чтобы я ошибалась. Но я слишком часто видела смерть, чтобы чувствовать ее присутствие. Все как тогда...

...Я снова потеряла маму. Еще раз? Я когда-нибудь перестану терять любимых людей? Война закончилась, а смерти не приходит конец. Джорджиана просила, чтобы я вышла замуж. Как она не понимает!? Я замужем! У нас с Эйрин есть Бак. Сердце разрывается. Смысл жизни - Эйрин...

...Бака уже год как нет. Я уже год не целовала его, а губы все еще горят от его поцелуев. Эйрин единственная надежда на жизнь...

...Сосед Олсопп приходил свататься. А как я могу? Я обещала Баку не снимать кольцо...

...Олсопп сказал, что будет любить Эйрин, как родную. На ферме не справляюсь. Что ж я за мать такая? Джорджиана со всем справлялась одна, а я не могу...

...Обещала Баку венчаться с ним. Олсопп не понимает, что я не могу с ним обвенчаться...

...Пять лет, а сердце все болит. У Эйрин улыбка, как у Бака. Смотрю на нее и вижу его. Доченька, любимая моя. Она даже говорит, как отец. Уже знает буквы. Разве это не счастье? Моя драгоценная дочь со мной, рядом. Держит меня за руку. Ходит за мной везде...

...Стараюсь быть хорошей женой Олсоппу. Но сил нет. Не могу я с ним в кровать ложиться. Он пытается поцеловать, а губы помнят поцелуи Бака. Это жестоко. Не стоило и замуж выходить...

...Олсопп хочет детей. Я его понимаю. У меня есть Эйрин, у меня есть Бак. Олсопп один...

...Эйрин пошла в школу, она улыбается, как Бак. Учится лучше всех в классе. Постоянно перечитываю его письма...

...Олсопп увидел, как я читала письма от Бака. Хотел выбросить. Я пообещала, что сожгу...

...Не могу, не могу я сжечь их. Я как подумаю, что Бак держал их в руках, выводил все эти буквы...

...Больше не буду перечитывать письма. Я их спрятала. И дневник спрячу. У меня есть воспоминания. Олсопп заслужил: я ношу только кольцо Бака...

Мысли? У Хай не было мыслей совсем. Она смотрела в одну точку и не могла поверить в то, что прочитала. Она смотрела и смотрела. Она плакала и плакала.

– Бабушка, я не продам дом. Я его сохраню. Я люблю тебя. Прости меня.

Глава 3

"Можно ли столько боли вынести!? Можно ли выжить после этого!? Какая же ты сильная, бабушка!"

Хай держала в руках большую старинную шкатулку, инкрустированную серебром. Стопка потрепанных писем, выцветшая от времени черно-белая фотография. "Дедушка был очень красивый, и бабушка с ним очень счастливая. Даже на снимке видно, как ее глаза горят. Для Олсоппа они никогда так не горели." Свидетельство о браке. Бак Уинтер и Марион Уинтер. В горле встал комок.

"Та ли это комната, где хотел Бак жить вместе с Марион?"

Сидя в старом бабушкином кресле с большой красивой шкатулкой в руках, Хай уснула.

"Да, что же это такое!? Действует на нервы... Как будто комар над ухом жужжит... - Девушка поморщилась и застонала. - Как... Как звонок в дверь!"

Хай подскочила с кресла и скорчилась от боли. Правая нога, как не своя, а левой и вовсе не чувствовала бы, если бы не миллион "иголок", что врезались в каждый миллиметр кожи. "Я так и проспала всю оставшуюся ночь в кресле. Все мышцы затекли."

– Ооох. - Пронзительный звонок снова раздался на весь дом. - Да кто там!?

Девушка медленно, кряхтя и ковыляя, пошла к двери. Звонок уже звонил, не переставая.

– Да кто же в такую рань!? - "Может быть это Джон? А сколько времени?" Хай открыла дверь: - Джон, мне ничего не...

Она так и застыла с приоткрытым ртом. На пороге стоял молодой мужчина, шатен. Очень высокий, если даже выше, чем она, выше на сантиметров 10, а то и все 15. А ведь в ней, Хай, 180 сантиметров росту.

Из-за влажного воздуха кончики длинной челки, скрывающей брови и падающей на глаза, завились вверх. В таком виде незнакомец напоминал Питера Пена. Только взгляд какой-то мрачный и даже разъяренный. Девушке стало не по себе. "Красив? Ну... Скорее привлекателен... Кто он?"

Мужчина был одет не то чтобы не по сезону, скорее не по погоде. Даже не знай Хай всех в округе, все равно бы поняла, что он не местный: кто же носит в деревне строгий костюм, да еще с галстуком и рубашкой под свитером?

– Вы кто?

– Вы, должно быть, мисс Олсопп?

– Я-то знаю кто я. Я повторяю свой вопрос: "Кто вы такой?"

– Меня зовут Маршалл Олдридж. Я приехал, чтобы посмотреть дом.

Девушка покраснела. Потом побледнела. И снова покраснела. Она совершенно забыла про встречу! Ее охватил стыд: заставлять человека ехать по такой погоде...

– Мистер Олдридж, извините. Но... - "Как же это сказать-то?" - В общем, ферма больше не продается.

Незнакомец недобро сощурился, его серые, как грозовое небо, глаза взглядом пронизывали насквозь, а тихий голос вызывал дрожь. Или это от холодного ветра?