Гроза школьной столовки (СИ) - Мелевич Яна Страница 7

- Какая? Язык проглотил при упоминании еды человеческой?

- Тшш! – шипит лапищей своей закрывая мне рот, неожиданно обхватив и прижимая к себе. Слышу стук его сердца, а еще ощущаю запах туалетной воды, исходящей от его толстовки через расстегнутую куртку. В носу защекотало, и я попыталась вырваться.

- Мфмфф! – возмущаюсь, но, однако парень только крепче сжимает. Боже, если размажет мне помаду – убью. Недоумок вновь шипит, наклоняясь ниже, обдавая мое ухо горячим дыханием, от которого бегут неприятные мурашки по спине. Будто кто-то по позвоночнику у меня бегает.

- Тихо, слышишь?

Что слышу, ненормальный? Голоса в твоей голове?

А затем замираю, поскольку из столовой доносится подозрительный грохот. Что-то тяжелое упало, скорей всего моя сумка. В полной тишине школьной столовой это прекрасно слышно. Мы замираем, Макс аккуратно отпускает меня, поднося палец к губам. Шорох, скрип, скреб, тихое пыхтение. Выглядываем наружу, но ничего не видно. При том, что еще не стемнело, столовая пуста. Замечаю чуть дальше свою сумку на полу рядом с рюкзаком Макса.

- Может это галлюцинации? – выдыхаю, переглядываясь с Ереминым. В этот момент рюкзак парня начинает не просто двигаться. Он, черт возьми, шевелится! Хватаюсь за мягкую ткань толстовки парня, пища от ужаса сдавленным голосом:

- Ты видишь то же, что и я?

Я не я, если это мышиное пищание не голос брутального парня в ответ.

- Э-э-т-то полтергейст, - выдыхает заикаясь, срывая голос на фальцет. Рюкзак сдвигается, еще, снова и мы одновременно как заорем:

- Привидение!!

Бросаемся на кухню, гремя кастрюлями, носясь из угла в угол. В столовой что-то снова грохнуло. Не раздумывая, кидаюсь прямо на шею Макса, обхватывая его руками, он бросается ко мне, крепко обнимая в ответ, пытаясь будто забраться мне на руки.

- Иди проверь!

- Сам иди проверяй, твой рюкзак!

- Не пойду, вдруг это призрак замученного алгебраичкой ученика, о котором ходили те самые слухи?!

- Ты идиот? Какое привидение, - рявкая, отталкивая от себя Еремина, тяжело дыша. Надо успокоиться, всему в этом мире должно быть научное объяснение. Никаких приведений и потусторонних сущностей не бывает. А если и бывают, то что им делать в столовой. Когда еще даже не ночь?

Одергиваю свою толстовку, проводя потными ладонями по джинсам, принимая независимый вид.

- Пойду проверю, - решаюсь на героический подвиг. Вы думаете этот овощ соизволил стать настоящим мужчиной и сделать это за меня? Пфф, да щас. Вжался в стол, перекрестив меня в воздухе.

- Буду помнить тебя своим кумиром, аминь, - отвечает только, а я глаза закатываю, осторожно выбираясь из нашего укрытия. Сваленный стул лежит рядом с разворошенным рюкзаком парня. В моей сумке тоже кто-то основательно покопался. Из косметички исчезла матовая красная помада, а вот у Еремина повсюду подозрительные крошки. Наклонившись, замечаю разодранную пачку из-под чипсов с беконом и знаете, что? Сейчас меньше всего меня волнует тот, кто покопался в наших вещах. Помаду не жалко ради такого открытия. На моем расцветает улыбка клоуна из фильмов ужасов Стивена Кинга. Двумя пальцами аккуратно подхватываю доказательство преступления Еремина, заглядывая в рюкзак. Упаковка сухариков, газировка, чудом уцелевший батончик «Марс» да один несчастный фонарик среди полных улик сумки нашего отпетого вегетарианца, проповедующего здоровый образ жизни.

- Ну че там, померла уже? Если что, прощальную речь говорить не буду. Могу только на крышку гробика плюнуть и благословить тем самым в дальнюю дорогу до врат Ада, откуда ты родом, - отзывается громко главный обманщик нашей школы. Стоит ему показаться мне на глаза, замечает упаковку «Лейз» в моей руке и мой хитрый взгляд, невольно сглатывая. Встаю, подхватив валяющийся рядом фонарик, тихонько шурша, ухмыляясь от уха до уха.

- Ну что, гражданин Еремин, - направляю свет фонарика прямо ему в лицо. – Сознаваться будем?

И надо же такому случиться. Именно этот момент выбрала наша вахтерша тетя Нюра, грузно врываясь в помещение столовой, удерживая за уши Васю с Олегом Рожковым, несмотря на то, что ростом их ниже сантиметров на двадцать. Мы разворачиваемся к мрачно настроенной женщине, пока парни тихо охают, и вздрагиваем от ее громогласного голоса:

- Еремин с Грозновой, вы опять?!

Ой, кажется мы попали.

 Глава 5

Клавдия Анатольевна смотрит на нас строгим взглядом. Намеренно упираю взгляд в стену позади, чуть выше ее прически из залакированных намертво и поднятых наверх кудряшек. Пока рядом пыхтит отец с компании парочки расстроенных до слез маменек, в том числе моего другана Рожкова, рассматриваю очередную грамоту директрисе за заслуги перед отечеством. Кажется, там что-то красивое и пафосное, подписанное рукой губернатора с личной гербовой печатью.

- Как вы могли такое натворить?! Едва поверили в вашу непричастность и вот, - вздыхает директриса, складывая пухлые ручки на пышной груди. – Мне очень за вас стыдно. Особенно за тебя Василий. Не для того мы лучшего ученика в гимназию рекомендовали, чтобы он в нашей столовой за делами черными попался.

- Да я… - возмущается жертва переизбытка мозговых извилин, но замолкает, стоит его матери возмущенно возопить:

- Василий! А я говорила, что твои игры ни к чему хорошему не приведут! Ты мне что сказал? Что останешься ночевать у Димочки и соврал. Я тебя такому не учила!

Никто не учит, но при этом родители главные лгуны. Взгляд перемещается на флаг на столе, затем по безделушкам вроде зверушек, олицетворяющих каждый прошедший год. Если честно, подобная ерунда покупается тогда, когда вроде надо кого-то уважить вниманием, но не настолько, чтобы подарить нечто ценное. Органайзер для канцелярии, снова грамоты, фотографии семьи директрисы: муж, два сына – они вроде в нашей школе учились. Портрет президента на стене – без него же в кабинете никуда. Стол, два шкафа, стулья, принтер, компьютер…

- Макс! – голос отца выводит из задумчивости, меня пихает локтем Олег и я поднимаю взгляд на такие же серые глаза, как у него. Правда сейчас они больше грозовое небо напоминают. Мама всегда говорит, что мы с ним в этом похожи. Все остальное, благо, от нее.

- Какого черта ты полез в школу вечером?! Мало меня позоришь?! – у него реакция такая. Чуть что сразу в вопль, настоящая истеричка. Особенно, если что-то идет не по плану, а я у него вечно в этот самый план не вписываюсь.

- Михаил Алексеевич, - перебивает с третьего раза вопль моего папаши Клавдия Анатольевна, строго смотря этого рослого широкоплечего русоволосого мужика с коротким ежиком и в костюме, больше напоминающего богатыря, а не бизнесмена средней руки. – Ведите себя тише, крики не лучший способ воспитания.

Молодец тетка. Уважаю ее, хоть явно мы ей тут все поперек горла и репутации школы стоим. Отец умолкает, а в полемику мать Олега вступает, хмурящая свои нарисованные криво брови.

- Простите, но я бы все же хотела уточнить насчет этих самых кексов о которых зашла речь. Насколько понимаю, у вас уже есть преступник, - и взгляд в сторону Грозновой бросает, которая свой маникюр уже полчаса изучает. Брезгливый такой, недовольный. Еще бы, у одной Надежды никто не пришел. Бабушку ее решили не тревожить, а родители насколько помню у нее опять в командировке. – Почему бы не оставить ребят в покое и не разобраться с виновником!

- Мам, ты че несешь, - возмущается было Олег, но замолкает, когда она руку ему на плечо кладет.

- Олеженька, помолчи, - строго произносит.

- Что вы за глупости говорите, Надя не стала бы такой ерундой заниматься, - тут же выступает мать ботаника, поджимая пухлые губы. Она мне все же больше импонирует, чем госпожа Рожкова. Но что поделать, дружу я не с ее сыном.

- Насчет всей этой ситуации пока ничего не понятно, - пространственно отвечает Клавдия Анатольевна. – Нельзя обвинять ученика на основе домыслов.

- Естественно, можно только пальцем ткнуть в того, у кого защиты в виде маменьки за спинкой нет, - огрызается Грознова, бросая ядовитый взгляд в сторону Рожкова.