Нянька для мерзавца - Инга Максимовская Страница 7

– Так, значит, это вас мой непутевый зять на растерзание спиногрызкам отправил? – услышала я голос, полный яда, и заозиралась по сторонам.

Да что такое?! Прям дом с привидениями,-то монстры меня встречают,-то вот теперь это.

– Хлипкая, долго не выдержит, – проговорил кто-то за моей спиной.

Я резко развернулась и уперлась взглядом в похожую на сдобную булочку миловидную женщину.

– Тебя, Нюша, кто спрашивал? Твое дело кашеварить, а не лезть в хозяйские дела.

Черт побери, да кто это говорит-то?! Я снова обвела глазами комнату и, проследив за взглядом кухарки, посмотрела вниз. Передо мной стояла женщина, больше похожая на собачонку, ну точно, ушастую такую. Чихуахуа. Тот же злобный взгляд, как у этих собачих недоделков, почему-то считающих себя вершиной творения: маленькая, худенькая. И ее можно было бы принять за девочку, если бы не лицо: гладкое, как коленка – явно переборщила дамочка с уколами красоты – и невероятно вредное и капризное выражение на нем.

– Простите, не заметила вас сразу, – улыбнулась я, но, увидев, как перекосило дамочку, испугалась, что сейчас ее расшибет удар, и сделала шаг назад.

– А вот это зря, милочка. Не с того начинаете. Начальство надо знать в лицо.

– Я прошу прощения, – ну конечно, как же я забыла?! Зотов же предупредил меня о том, что за девочками приглядывает его теща! – Вы Прозерпина Адольфовна.

– Альбертовна! – взвизгнула тетка. – Моего батюшку звали Альберт!

Я пожалела, что ни к чему привалиться спиной, стоя посреди огромой залы, как пресловутый тополь на Плющихе, слушая визг, похожий на вой цирклярки, и, конечно, сразу поняла, что и у этой фурии не снискала расположения. Чудненько, за пятнадцать минут успела испортить отношения со всеми Зотовскими домочадцами.

За моей спиной хрюкала от смеха повариха, а я стояла и мечтала сбежать, роняя лабутены. Зря похвалилась стальными нервами, сейчас я поняла, что они у меня ни к черту, и вообще уже почти на исходе. Ну спасибо, Алексей Михайлович! Удружил! Ну ничего, я вам устрою гвадалахару! В конце концов, я тут ненадолго. Разнюхаю, что надо, и забуду, как страшный сон, этот дом и всех его адских обитателей, напоминающих мне пресловутую семейку Аддамс.

Да, кстати, стоит, наверное, на «Али» заглянуть, там, похоже, можно интересными вещами разжиться.

– Ну вы дали, – вырвал меня из размышлений тихий голос, и только сейчас я поняла, что больше не слышу визга Зотовской тещи, – Адольфовна теперь вам устроит. Вреднющаяя баба, никогда не прощает даже чиха, а тут вы ее прям уконтропупили. Не любит эта сколопендра, когда ее тщедушную персону не замечают. Прям корчит болезную. Да еще и Адолфовной обозвали. Не знаю теперь, какое из зол в этом доме для вас страшнее: бабка или малышки. Я Нюша, кстати. Пойдемте в кухню. Вы проголодались, наверное, а у меня пирог с ревенем поспел. Да и ввести вас в курс дел надо. Хозяин не любит непрофессионализма.

– Да-да, – растерянно ответила я. И пошла за доброй пышечкой, как коза на веревке, потому что живот вдруг редательски заурчал, сообщая о давно забытом голоде. Ела-то я вчера еще, да и-то противные маслины. – И давайте на «ты».

– Где ты нашел эту профурсетку? – даже не поздоровавшись, спросила Позерпина Альбертовна, бросив мне на живот пакет с горячо ненавидимыми мною яблоками.

И знает ведь, что я терпеть их не могу, но все равно приволокла, точно издеваясь. Ребра обожгло болью, я поморщился, но теща не обратила на мое недовольство никакого внимания, собрав губы в куриную попку. Я заметил пятна на лице недовольной женщины, оставленные эпиляцией, и ухмыльнулся.

Да уж, желание быть красивой порой перебарывает в ней здравый смысл. По мне так лучше уж усы, как у лихогоЧапая, чем незаживающие раны на лице, которые не успевают зарубцеваться до следующей поросли.

– Дай мне телефон агентства, я им устрою такую камбоджу! Будут знать, как всякую шелупонь нормальным людям подсылать! Надо же, сопля такая, строит из себя черте кого! – возбухала Адольфовна.

– Я не в агентстве ее взял, – криво ухмыльнувшись, сказал, уже предчувствуя, какой концерт меня ожидает.

Интересно, что эта нахалка такого сделала Прзерпине, что ее так колбасит? Хотя там и стараться-то не надо особо, достаточно просто косого взгляда на мою тещу, чтобы навсегда попасть в стан ее лютых врагов. Меня она, кстати, тоже ненавидит, терпит только из-за боязни снова переехать в свой Подзалупинск в десятиметровый апартамент. Я все удивляюсь, почему до сих пор не отправил ее по месту прописки? Скорее всего, потому что теща все еще является звеном, связывающим меня с моей любимой Олей, так рано нас покинувшей.

– В наш дом ни одна нормальная няня идти не хочет. И в этом и ваша заслуга, кстати. Эту я нашел на улице, – торжественно закончил, с удовольствием глядя на Адольфовну, стоящую с отвисшей челюстью и обалдением в глазах.

Мне захотелось выпить коньяка, чтобы обмыть свой триумф. Такого выражения лица у своей тещи я еще в жизни не видел. Жаль, телефон далеко, не дотянуться, а то бы я даже снимок сделал.

– Как на улице?.. Ты в своем уме?! – наконец, совладав с собой, заголосила мегера. – Приволок в дом черт-те кого! Может, она детей ест?! Варит на медленном огне с укропом и обгладывает! А ты тут прохлаждаеься в это время! Так, всё!.. – рыкнула Адольфовна и быстрее ветра выскочила из палаты.

Точно побежала увольнять няню. Ну и хорошо, мне не придется этим заниматься. Я уже и сам пожалел, что связался с этой нахалкой. А тут, как говорится, и вдоволь, и без греха. И Адольфовна удовольствие получит. И я, когда вернусь домой, буду избавлен от лишней головной боли.

С трудом поднявшись с кровати, я подошел к тумбочке и взял мобильник, на экране которого отразилось штук пятнадцать непринятых вызовов от Бекетова – моего зама. Интересно, какого черта ему нужно? Вот именно с ним у меня разговаривать сейчас нет никакого желания. Ольга сразу невзлюбила Бекетова, как только впервые его увидела, но