Дарья Волкова - Большие люди Страница 7

- Чего ради я должен твою фамилию брать? Что ты, муж мне, что ли?!

- Муж, не муж... - Гриша зевает, откинув голову на спинку кресла. - А я тебе предлагал. Отказался от фамилии Свидерский - вот и живи теперь как... Жидких.

Гоша в ответ лишь фыркнул.

- Так, ты меня не отвлекай! - Гриша поднимает голову. - Скажи мне, вредитель-диверсант, где все мои рубашки?!

- Что ты орешь так, будто без рубашки на работу ушел? Насколько я вижу, на тебе вполне приличная рубашка.

- Она розовая!!!

- Тебе очень идет розовый, сладенький.

Ответом ему натуральный рык, Люся вздрагивает. И решает вмешаться.

- Вам действительно идет... эта рубашка, Григорий.

- А вас никто... - он все-таки осекается. И, обращаясь уже не к ней: - Жорик, я тебя предупреждаю! Если завтра в шкаф не вернутся нормальные рубашки...

- Ой-ой, - Гоша совершенно не впечатлен. - Вы знаете, Люся, кто это так озабочен своим внешним видом? Такой стиляга, что даже завидно. А не тот ли это человек, который еще пару лет назад надевал тельняшку под рубашку?

Гриша бурчит - неразборчиво и нецензурно.

- Представляете, Люсенька? Генеральный директор, серьезный человек - и тельняшка под рубашкой!

- Я никого не прошу заглядывать мне под рубашку!

- А желающих-то много...

- Я прибью тебя когда-нибудь, вот ей-богу! - грозит Григорий. Вздыхает: - В этом доме еда есть?

- Есть, - глухо отзывается Гоша, Люда прижимает его голову вниз, начиная работать с шеей. - Там суп грибной на плите. И в духовке я запек рыбу. Только не наедайся на ночь.

- А когда еще наедаться? - Гриша встает с кресла, потягивается сладко, до хруста в плечах, а Люда вдруг некстати обращает внимание, как натягивается на груди нежно-розовая рубашка. - Хоть раз в день надо.

_________________________

Проходит неделя. Людмила довольна тем, как продвигается дело. Более того, ее собственное мнение подтверждает и Гоша, который на вопрос о самочувствии и ощущениях в спине отвечает ей весьма провокационно. Но суть ей, определенно, нравится.

- Люся, mon ami, волшебница! Ни одна женщина не дарила мне такого наслаждения.

Люда не выдерживает и смеется.

- Ох, Гоша... - руки же продолжают работать. - Это лестно слышать, но я бы хотела узнать, как болезненные ощущения в спине? Усталость при длительном вертикальном положении?

- Лучше, Люся. Просто несравнимо лучше. Я даже не ожидал, что за такой короткий срок будет такой эффект.

- Почему? - тон ее если не обиженный, то недоуменный. - Я работала с такими травмами. Все идет, как и должно. Через неделю будет совсем хорошо. А потом еще попозже закрепить результат. И можно хоть на свадьбу!

- Люсиль, звезда моя! Я совершенно не хотел тебя обидеть! - они как-то незаметно перешли на "ты". В отличие от Григория, с которым они по-прежнему на почтительное и равнодушное "вы". - Еще неделю такого кайфа - и я решу жениться на тебе!

Люда снова ответно смеется.

- Я уверена, что спину твою мы сможем полностью восстановить. Несмотря на то, что травма была серьезная, - она сделала небольшую паузу, но Гоша снова проигнорировал ее слова. Все предельно ясно - он не хочет говорить об этом. И Люда продолжила: - Так что будешь полностью дееспособен. Как новенький. Чем не жених?

- Всем не жених, - неожиданно невесело отвечает Гоша. - Не до этого сейчас. Мне на работу надо, вот край как надо. Без меня там Гришка загибается. А я пока ни сидеть толком не могу долго, ни ходить.

- Все будет хорошо, - дежурно-успокаивающе произносит Мила. Значит, они коллеги. Живущие вместе коллеги. Ну, до чего же любопытно!

____________________

- Как там на улице, Гриш?

Люда заканчивает массаж, Григорий сидит в кресле неподалеку, задумчиво прихлебывая чай из дымящейся кружки. Он редко балует их своим обществом. Обычно, если приходит раньше, то скрывается где-то в недрах квартиры. Но не сегодня. Сидит рядом и рассеяно наблюдает за ее действиями.

- На улице снежный Армагеддон. Палыч изматерился весь.

- И я его понимаю. У тебя не машина, а бегемот. Вот зачем тебе такой монстр? А эта... аэрография?!

- Нравится, - коротко отзывается Гриша.

- Нравится ему! Вот представляешь, Люся, - в последнее время Гоша завел привычку постоянно апеллировать к ней при разговорах с... товарищем по квартире? - вот этот вот... человек... по имени Свидерский Григорий Сергеевич... между прочим, серьезный, уважаемый, вроде бы, человек ездит... знаешь, на чем?!

- На машине, - Григорий по-прежнему невозмутим.

- Это не машина, Люсенька! - Гоша демонстративно обращается именно к ней. - Это чудовище! Тойота Тундра, слышала про такое?

- Слышала, - сдержанно кивает Люда, стараясь не улыбаться. - И видела.

- Ну и как, по-твоему, Люся, это что - приличная машина бизнес-класса, подходящая для директора крупной компании? На ней только навоз возить в сельской местности! Я уж не говорю о том, что эту баржу припарковать - это отдельный цирк! Вот зачем тебе этот танк?!

- Как машина для перевозки навоза она слишком дорого стоит, ты в курсе. Так что не надо чушь нести. Может быть, я всю жизнь хотел именно такую машину? И вообще - какой смысл быть директором, если не можешь ездить на том, что тебе нравится? - пожимает плечами Григорий.

- А статус? А впечатление на партнеров?!

- А для этого есть твой Audi.

Гоша шумно выдыхает, Люсины руки мягко сжимаются на его плечах.

- Гоша, лежите спокойно, пожалуйста, - произносит она негромко.

- Гришка, ты знаешь, что говорят про тех, у кого огромная машина? - не успокаивается Гоша.

- Им завидуют? - вопросительно выгибает бровь Гриша.

- Про комплекс Наполеона слыхал? Чем больше машина, тем меньше...

Григорий смеется - искренне, раскатисто. И от его смеха у Люды вдруг отчего-то вздрагивают пальцы, и кожа на руках покрывается мурашками. Если голос у него бархатный, и к нему она уже немного привыкла, то смех... Даже и слова не подобрать - какой. Она в первый раз слышит, как он смеется, он, как правило, привычно хмур и серьезен, даже мрачен. А сейчас он смеется, и она вдруг понимает, что этого мужчину хочется развеселить, как угодно, лишь бы просто еще раз услышать этот мягкий, низкий и удивительно приятный смех.