Безжалостные обещания - М. Джеймс Страница 7

Мне кажется, я слышу звуки снаружи, шуршание шин по гравию, хлопанье дверцы, крик, который я узнаю. Но все это сон. Должно быть, это последняя цепкая попытка моего разума притвориться, что все, что происходит сейчас, не так. Что я выберусь из этого живой.

Просто сдайся.

— Черт возьми, мы дали ей слишком много. Чувак, дай мне войти туда, пока она не умерла… — голос Рикардо, хриплый от похоти и вызывающий у меня желание подавиться.

— Просто сделай это в любом случае. Пока ее тело теплое, кого это волнует? — Другой голос, одного из мужчин, чьих имен я не помню.

А потом снова этот крик, этот голос, который кажется таким знакомым. Я хочу вытащить себя из глубин, откликнуться на это, но я не могу. Я тону, и я благодарна за это. По крайней мере, сейчас я умру.

Пока не случилось чего-нибудь похуже.

Мне жаль. Мне так жаль.

ЛУКА

НАДЕЮСЬ, Я НЕ СЛИШКОМ ОПОЗДАЛ.

Поездка на конспиративную квартиру была мучительной. В ту минуту, когда я увидел адрес, по которому остановился трекер, я, не теряя времени, вернулся к себе домой и, взяв самую быструю машину, которая у меня есть, поехал прямо к мигающей точке, обозначающей мою жену.

Я не доверяю никому другому, кто мог бы доставить меня сюда, и уж точно не в одной из представительных машин, которые возят меня по городу. Сейчас блестящий черный "Мазерати", машина, на которой я бы отправился в увеселительную поездку, но в этой поездке нет ничего приятного, мчась по автостраде со скоростью, которая должна насторожить каждого полицейского в районе Манхэттена. К счастью, в моем зеркале заднего вида не видно никаких огней. Если бы это было так, ни один полицейский, который хотел сохранить свою работу или когда-либо снова работать где бы то ни было, не стал бы утруждать себя чтением мне нотаций, как только проверил мои номера и увидел, кому принадлежит машина. Но у меня нет на это времени.

Я знаю Росси, и, если София действительно у него, а не у кого-то изгоя или какого-то русского, обнаружившего конспиративную квартиру, он не собирается тратить время впустую. Прямо сейчас ей причиняют боль, если она еще не мертва, и каждая клеточка моего тела кричит о том, что кто бы это ни был, Росси или кто-то еще, он умрет с криками. Верность заходит так далеко.

Никто не притрагивается к тому, что принадлежит мне.

Все становится сложнее, как только я добираюсь до извилистых дорог, которые ведут глубоко в леса на севере штата, где находится конспиративная квартира. Здесь темно, а повороты резкие и крутые. Я стараюсь соблюдать некоторую осторожность, в конце концов, я не смогу спасти Софию, если оберну "Мазерати" вокруг дерева, но это почти невозможно. Я слышу, как мой пульс гулко отдается в ушах, все мое тело охвачено почти первобытной потребностью добраться до нее. Видения всего, что я когда-либо делал другим, проплывают у меня перед глазами, теперь их заменяет София с ее криками, ее кровью, ее болью.

Это что, какая-то дурацкая кармическая шутка? Своего рода наказание за все, что я причинил другим? Именно поэтому я не хотел связываться с ней, и ни с кем другим. Я сжимаю руль так сильно, что у меня белеют костяшки пальцев. Я знал, что в какой-то момент это произойдет. Если бы я встречался с кем-то, влюбился или женился, кто-нибудь взял бы этого человека и использовал его против меня. Причинил ему боль, чтобы добраться до меня. Я просто не ожидал, что это будет мужчина, которого я когда-то считал самым близким человеком, который у меня остался, как отец.

Я, черт возьми, не собираюсь позволять ему выйти сухими из воды.

Конечно, возможно, что это не он. Но в глубине души я знаю правду. Росси не был готов передать бразды правления в мои руки. Он хотел сделать это по-своему, в свое время. Он, конечно, не хотел быть отодвинутым на второй план, в то время как я улаживал конфликт с Виктором способом, который он не одобряет. Он думал, что сможет продолжать править через меня, и когда я решил настоять на своем и использовать свою новую власть…

Я хочу верить, что Росси никогда бы этого не сделал. Но я слишком много видел из того, что он готов сделать, чтобы действительно так думать.

Шины шуршат гравием, когда я подъезжаю к конспиративной квартире, не утруждая себя маскировкой своего прибытия. Я не собираюсь пробираться тайком. Росси должен знать, что я приду за ней, и, несомненно, у него под контролем все входы. Я вхожу через парадную дверь и вхожу с оружием в руках.

Я направляюсь к двери, гравий хрустит под моими кожаными ботинками, когда я вытаскиваю два P30L, которые захватил с собой, рукоятки слишком удобно ложатся в мои ладони. Мне редко приходилось стрелять в других людей, чаще всего они умирали от рук наших солдат, когда я заканчивал их допрашивать. Но я провел достаточно времени на стрельбище, готовясь к такому дню, как этот, чтобы мои руки обхватили пистолеты, как старых друзей.

Я слышу звук изнутри, прерывистый слабый крик, и моя кровь вскипает. Я вижу красное, когда пинком распахиваю дверь, ударяя по ней ногой с такой силой, что края разлетаются вдребезги, когда она распахивается, открывая внутренности конспиративной квартиры.

— Где ты, черт возьми, прячешься? — Кричу я, и мой голос эхом разносится по главной комнате. Я снова слышу шум, на этот раз более тихое хныканье, и звуки разговора, доносящиеся из одной из задних спален. Не раздумывая ни секунды, я шагаю по коридору, стиснув зубы, в поисках комнаты, в которой находится моя жена.

Когда я пинком открываю эту дверь, мои худшие опасения подтверждаются. И зрелище, открывшееся передо мной, более ужасное, чем я себе представлял.

София привязана к кровати, совершенно голая, ее лицо в синяках и распухло. Хотя я не вижу и намека на травму, кроме крови, вытекающей из-за побоев, которые она явно получила, она корчится на кровати, как будто испытывает мучительную боль, ее разбитые и распухшие губы приоткрыты, когда она плачет. Я видел это десятки