Отпусти-это всего лишь слово - 2 - Сан Тери Страница 7

Он разжал ладонь и протянул мне брелок возвращая. – Я свой выбор сделал, малыш. Ответь за базар.

Я взял брелок. Он расслабился, понимая что я сдался, смирился наконец, понял.

– Хорошо, Вольх. Хочешь, чтобы ответил - отвечу.

Плечи опустились. На что я надеялся? Идиот.

Я покосился на брелок, а затем размахнувшись выбросил его, не глядя.Мстительно отметил как дёрнулась чужая щека.

- Куда идти. Показывай.

Спальня располагалась на втором этаже. Светлая, уютная, не похожая на все эти гламурные помещения из киношек. Стильное, но типично мужское жилище в чёрно – белых гамме класисического японского дизайна. Жалюзи на окнах тянущихся через всю стену, широченная кровать без ножек с изящной деревянной спинкой, бежевое покрывало, мохнатый светлый ковёр покрывающий деревянный пол, две плоских тумбочки с декоративными светильниками торшерами. На одной из тумб ноут, на полу коробка с дисками и всякой технической ерундой. Даже в этом Вольх остался верен себе. Зеркальная панель зрительно расширяющая пространство, и скрывающая ванную комнату. На деревянном полу у стены с банзаем, камин - жаровня в виде раковины. В такую жару скорее декоративный элемент, чем необходимость, вверх тянется изящная труба, подсказывая, что топить его возможно. Сочетание дерева и имитации кирпичной кладки как в замке. За одной из таких обманок пряталась гардеробная, которую Вольх мне походя продемонстрировал, сдвинув панель туда - сюда, точно так же продемонстрировал ванную объясняя, что и где расположено.

А я что думал, с порога накинется?

Я стоял и рассматривал место своего пребывания заточения. Здесь, по словам Вольха мне предстояло обосноваться надолго, и если я что- то захочу изменить, мне просто достаточно сказать. Единственное что я хотел изменить это его присутствие рядом с собой, в сторону устранения, о чём тут же незамедлительно поведал, и даже не схлопотал по морде. Интересный расклад. Я столько раз должен был огрести за сегодня, но пиздюли совсем не торопяться прилетать, разве что совсем от безысходности. Такими темпами Вольху памятник можно будет отливать за терпение. Даже Саня мне бы ёбнул, или сообщил о подобном намерении, а Вольх окаменел в очередной раз, но справившись с собой, сел на кровать и тихо сказал.

– Прими душ.

- А грязным меня брезгуешь? - поинтересовался я со злостью, но заметив опасный блеск в стальных глазах предпочёл ретироваться пользуясь короткой отсрочкой.

А я ведь когда- то я мечтал о такой спальне…О подобном доме, похожем на замок.

Мечты исполняются, мальчик, что – то ты нихуя не рад.

Я разделся, включил воду, и только когда на плечи хлынула горячая вода расслабляющая закаменевшие мышцы, позволил себе сползти на пол поддона. Сел подгребая колени, закрыл глаза.

С потолка хлестала вода, смывая грязь, унося прочь мысли, воспоминания.

Когда – то я делился с ним сокровенным, мечтами, надеждами, душой. Мы доверяли друг другу самое драгоценное, разделяли на двоих мгновения …казалось, что скорее этот мир сойдёт с орбиты и перевернётся, чем между нами случиться беда…

Всё меняется, всё имеет свойство проходить, но иногда…Так отчаянно по щенячьи хочется верить, во что – то вечное. В людей, которые могут быть тварями, но стоя перед выбором, совершить зло или не совершить, поступают в итоге правильно. И вот сейчас я сижу в доме своей мечты, как бы уёбищно это не звучало, и рад оказаться за тысячи километров от этого места.

Реальность воспринималась зыбкой, размытой давала трещины привычного восприятия действительности. Задыхаясь под слепящими струями воды, оставшись наедине с собой, я не пытался осмысливать, понимая, что проиграл до начала схватки, буду ли я бороться, сдамся ли без боя, Вольх всё равно возьмёт своё, вырвет зубами. Где тот островок в душе, что я смогу сохранить после? Часть себя запокавать в файлик и потом найти. Суметь найти самого себя обратно? Понять, что не изменился, что не стал сильнее ценой собственного соглашательства, понимания, что поскупился собой, подстроившись под обстоятельства, потому что не смог подстоиить их под себя. Моя реальность крушилась, рушилась, отторгала сама себя не желая принимать действительности.

Я плакал, пропуская волосы через пальцы, не знал, что мне делать.

Когда ты знаешь, как поступать правильно, ты поступишь правильно, но когда собственные переменные меняются местами, отказываясь идентифицировать где друзья, а где враги. В ситуации, где нет неба и земли, когда ты подвешен в пустоте за собственные яйца, когда надо посмотреть в зеркало на собственную морду лица, задать себе вопрос. Признать чего ты стоишь и поступить правильно. Ты не совершенен, никто не совершенен, но в нужный момент ты постараешься не ошибиться.

Мне было бы проще принять ситуацию, осознав, что меня предаёт тело. Когда понимаешь, что думаешь хуем, это возможно принять, сказать «Я это не моё тело» Здесь на чаше весов стояло нечто более сложное.

Я не мог принять такой расклад, всё что мог сидеть в ванной, под струями кипятка и давиться собственными соплями, тихо подвывая в осознании, что не приспособлен к хождению по такому неверному льду, срываюсь и оскальзываюсь на каждом шагу, не знаю, куда поставить ногу, теряю себя. Это было хуже всего, понимать именно это. Вольху не придётся меня насиловать, он это знал и я это знал. Этот человек отобрал у меня всё важное, что я приобрёл за эти несколько месяцев, разрушал моё счастье, мою жизнь, мой мирок, уничтожал вырвав душу отсутствием возможности видеть Сашку, и любимых людей…

Но ему не придётся меня насиловать.

Я висел между небом и землёй, убиваясь о невидимые стены, ища пятый угол которого не существовало, и плакал, плакал, плакал навзрыд. Плевать мне было что реву уперевшись затылком в кафельную стену, засунув в рот ладонь, тупо рассматривая бессмысленные потоки воды под ногами, утекающие в хромированный желобок стока.

Сдвинулась в сторону стеклянная дверь обдав холодом. Я поднял глаза упираясь в голые ноги Вольха перед собой. Он прошёл и с хлопком задвинул за собой дверь, присел на корточки рассматривая с непонятным выражением.

Переключил воду, взял душ, направляя струю воды на грудь.

- А я думал, ты тут утопиться решил. Умойся.

Дебильное предложение. Куда мне умываться спрашивается. И так уже умытый по самое некуда. Я забрал у него лейку, направил на морду смывая слюни и сопли, вытер глаза.

- Вставай, – Вольх говорил жёстко, спокойно так. Я поднялся. Жалости и снисхождения не ждал. Жалел, что дал слабину и Вольх увидел, что смог пробить. Хотелось довести спектакль до конца, достебаться так сказать по самые гланды.