Юлия Климова - Мужчина в кармане Страница 7

Эй, не нужно на меня так смотреть…

Я не голая Андромеда! Я вообще не имею к ней никакого отношения!

– Я очень рад, что Андрей порекомендовал мне именно вас, Наташа.

– Полагаю, он это сделал скрепя сердце.

– Почему?

Пожав плечами, я прошла мимо Листопадова. А что я могла ему ответить? Что Бондаренко тайно побаивается меня? Или что он побаивается моего буйного вдохновения? Александр Сергеевич, Александр Сергеевич, вы еще не знаете, с кем связались. Вы еще не знаете, на кого вы так жадно смотрите – на женщину, которая открыла охоту на необыкновенного мужчину! Хм, а допустимы ли во время охоты случайные жертвы? Пах-пах-пах! Кто не спрятался – я не виновата.

И почему он все время произносит мое имя так, точно оно означает – «проходите, раздевайтесь и ложитесь на кушетку»? Это сбивает меня с толку, я путаюсь. Кто на кого охотится?!!

Ванные комнаты не произвели на меня особого впечатления, а вот около стеклянного закуточка, предназначенного для зимнего сада, я задержалась.

– Александр Сергеевич, вы любите цветы?

– Наташа, зовите меня как-нибудь покороче. – Его губы тронула улыбка Чеширского Кота.

– Так вы любите цветы, Александр?

– При условии, что за ними ухаживает кто-то другой.

– Полагаю, у вас не будет с этим проблем.

– Вы правильно полагаете, Наташа.

– А может, организовать здесь ваш кабинет? Ну их – эти цветы, а? – я наклонила голову набок, старательно изображая Алису, предлагающую по умеренной цене билет в Страну чудес.

– Неплохая идея.

– М-м-м… цветы все же нужны.

Я вернулась к входной двери, достала из сумки планшет, карандаш и прислушалась к себе – где-то там внутри здорово чесалось столь опасное вдохновение… Александр Сергеевич, мне сейчас совершенно не до вас, уж извините за прямоту.

Острое желание немедленно сделать несколько набросков подтолкнуло меня в сторону одной из комнат – самой маленькой (понятие «маленькая» в этой квартире весьма относительно), с видом из окна на уютный дворик. Здесь лучше всего сделать спальню. Встал утром, потянулся, взглянул на заснеженные деревья и скамейки (или на зеленую газонную траву), почувствовал себя бодро и – вперед на кухню за чашкой ароматного кофе!

– Здесь лучше всего сделать спальню! – крикнула я, остановившись в центре комнаты. Карандаш крутанулся в пальцах и забегал по листу бумаги.

Акцент на окно – ткань из коллекции «Сахара»… и широкая лента с дымчатыми прожилками из коллекции «Приват».

Обои жесткие и шершавые, но теплого цвета – французские.

Свет лучше направить на…

– Да, здесь будет спальня, – раздался за моей спиной вкрадчивый голос Александра Сергеевича Листопадова.

От неожиданности я вздрогнула и чуть было не уронила карандаш. Ой!

Ну и зачем так подкрадываться?

На цыпочках он, что ли, шел?

Моему вдохновению, можно сказать, дали подзатыльник, но, боясь сбиться с необходимого настроя, оборачиваться я не стала. Пальцы вновь сжали карандаш, и через пару секунд на бумаге появился широкий прямоугольник, который еще бы через пару секунд превратился в кровать, но, увы, этому не суждено было случиться.

Ухо (мое маленькое миленькое ушко) обожгло дыхание Листопадова. Я и не предполагала, что он подкрался настолько близко! Я и не предполагала, что он настолько охоч… тьфу!.. горяч!.. тьфу! Бесцеремонен, самодоволен и жаден!!!

– Наташа…

Его руки окольцевали меня в момент, его бедра (или как там называется эта часть тела?) прижались к моему заду, мыски его тапок уперлись в мои пятки. Нет, ну я считаю, после такого порядочные мужчины женятся!

Справка

Мое отношение к происходящему

Я уверена, что двадцать шесть мелких конопушек, почти тридцать лет обитающих на моей переносице, сейчас гневно подпрыгивают, наскакивая друг на друга.

Куда катится мир?! Куда катится мир – я вас спрашиваю? Стоит произнести слово «спальня» наедине с мужчиной, как он тут же начинает расстегивать ширинку и стягивать штаны! Хорошо, что он не видел нарисованный мною прямоугольник (не успел, ибо его снедал приступ страсти), а куда бы гражданина Листопадова занесло тогда? Хотя дальше некуда…

Дурак.

Мне никогда не нравился примитивизм – он меня морщит и дробит на одинаково маленькие кусочки раздражения. А то, что сейчас происходило за моей спиной (я-то к этому никакого отношения не имею), было настолько безвкусным, безжизненным и нелепым, что хотелось просто сказать: «Да успокойтесь вы уже, Александр Сергеевич, вы мне не нужны даже в качестве музейного экспоната».

Резко развернувшись, я оттолкнула от себя Листопадова и шмякнула его по брюнетистой башке планшетом (жаль, планшет не формата А3 и даже не А4, и вообще жаль, что под рукой нет ни одного кирпича). Теперь пришел черед вздрогнуть Александру Сергеевичу.

– Наташа, вы меня не так поняли… в любом случае – извините…

Раскаяния на его лице не читалось, зато разочарование проявилось в каждой морщинке вокруг глаз и на лбу.

Размечтался, разбежался!

Вот уж никогда не думала, что моя работа и опасна и трудна.

– Лучше молчите, а то я опять тресну вас по голове, – многообещающе прошипела я, одернула кофточку и решительно направилась к выходу. В душе моей поднималась запоздалая буря, но направлена она, как ни странно, была не на резко погрустневшего Листопадова, а на Андрея Юрьевича Бондаренко – моего босса, который должен был знать о пагубной прыти бывшего одноклассника. – Не провожайте меня, не надо! – грозно выпалила я, срывая с вешалки плащ.

– Наташа, я не хотел вас обидеть… не удержался, простите… давайте забудем и попробуем еще раз…

– Еще раз? – переспросила я. – Давайте! Значит, я сейчас встану к вам спиной, начну рисовать, а вы, пожалуйста, медленно подходите сзади и, если почувствуете легкое недомогание в области паха, сразу начинайте глубоко и ритмично дышать, как беременная женщина во время схваток – вдох, тужимся, выдох! И отходите в сторону, потому что я за себя не ручаюсь!

Дверью я хлопнула так, что гламурный звонок издал жалостливый писк.

Ну, Андрей Юрьевич, погоди!

Пересекая клиентский зал, я оттачивала убийственные фразы. «Какого черта!», «А из вас бы вышла отличная сваха!», «А за сводничество есть статья в Уголовном кодексе?».

Кивая администратору Олечке, я уже возводила к потолку пирамиду требований. «Повышение заработной платы в два раза!», «Повышение бонуса с каждого проекта на сорок процентов!», «Стеклянную ванну с двумя подголовниками, прибывшую на прошлой недели из Милана для спа-салона, я забираю себе!», «И папирус с красно-коричневыми иероглифами тоже!».