Джудит Майкл - Обманы Страница 72

— Почему «мы»? — удивился Гарт.

— Ну, ладно, не придирайся к словам. Сабрина хочет провести экспертизу, вот мы и думали вместе…

— Выходит, она купила вещицу, продала ее покупателю и только потом вдруг как-то обнаружила, что вещица фальшивая?

Она коротко взглянула на него.

— Да. Кстати, чтобы ты посоветовал ей предпринять в подобной ситуации?

— Сказать покупателю правду и принять у него подделку обратно, вернув деньги. Причем как можно скорее. Чем дольше она будет тянуть, тем труднее будет потом. Когда история всплывет, попробуй, докажи, что ты никого не хотела обманывать…Сабрина поджала нижнюю губу.

— Ты прав. А неплохая семга, да? Положи мне еще, если там осталось.

«Вот уже второй раз она пытается отвлечь мое внимание от своей сестры», — подумал Гарт.

Обычно его жена смаковала любую подробность лондонской жизни Сабрины, которая представлялась ей волшебной сказкой. Во время таких разговоров перед Гартом раскрывалось все богатое воображение его женушки. Теперь же она упорно старалась не говорить о Лондоне и вместо этого увлеченно рассказывала о женщинах, посещавших в то утро их дом с визитами сочувствия.

— …Не пробыла здесь Вивьен и десяти минут, как Долорес сразу надулась, стала похожей на пеликана, и мне даже показалось, что у нее с каждой секундой стала удлиняться шея. Вивьен, понятно, была в диком смущении, не знала, куда руки девать. Она ничего не могла делать, только рассказывала о людях, которых Долорес не знает. Как только она ушла, Долорес совершенно переменилась. Стала строгой, но любящей матроной. Удивительна все-таки ее способность воздвигать перед собой непреодолимые барьеры, когда ее смущает чье-либо общество.

— А кто еще здесь был?

— Линда. Принесла какую-то итальянскую запеканку. Вся круглая, розовая. Они были обе так похожи, что я не могла их различить. Только Линда пузырилась слухами, а не помидорами, как ее запеканка. Это-то и помогло мне определить, кто из них кто.

Гарт убирал со стола и слушал рассказы жены, то и дело срываясь на веселый смех. Это надо же, представить Долорес пеликаном, а Линду пузырящейся итальянской запеканкой! И метко-то как! Он не мог вспомнить, когда Стефания в последний раз так острила. Она нашла для описания своих подруг совершенно новые характеристики. Едкие, но не злые. И вообще, в это утро она казалась преображенной. Более живой, что ли. Бодрой. И сегодня она была красивее, чем обычно. Впрочем, не она ли столько раз упрекала его за то, что он не смотрит на нее внимательно? Господи, как же они за последнее время отдалились друг от друга! Стали ведь совсем-совсем чужими…

Ему вдруг пришло в голову, что она специально затеяла все это представление, пытаясь развлечь, развеселить его, отвлечь его внимание от чего-то. От чего? От ее телефонного разговора с сестрой? А может, есть еще что-нибудь, что она хочет скрыть от него? Может, у нее появились какие-то новые мысли о себе, о нем, об их семейной жизни? Мысли, заставляющие ее напрягаться при его приближении, мысли, которые будоражили и беспокоили ее, пугали, делали ее поведение непредсказуемым…

"Еще несколько дней, " — сказала она на обеде у Голднеров. А потом произошел несчастный случай. Ну что ж, он готов был ждать момента, который покажется ей благоприятным для того, чтобы начать серьезный разговор… А пока она всячески пыталась сломать свой же прежний образ жизни. Ввела новую моду: перед обедом обязательно выпивать стакан вина. С недавних пор она вдруг стала проявлять интерес к судьбе Вивьен, к университету… Даже бифштекс она стала готовить по-другому. Он наклонился, чтобы поцеловать ее в лоб.

— Иди поспи. Сегодня вечером тебе потребуется много сил: Пенни и Клифф настаивают на том, чтобы им дали разрешение самим приготовить ужин.

Она встревожено посмотрела на него:

— Разве они не могут просто подогреть запеканку?

— Я им это обязательно порекомендую. Позвони мне, если тебе что-нибудь понадобится.

— Когда ты вернешься домой?

— Как только смогу выбраться. Надеюсь, что все закончу к четырем или к половине пятого…

Весь остаток дня и пару следующих, встречаясь со студентами-выпускниками, составляя график своей работы в качестве лектора и помогая по дому, Гарт думал о жене. Никогда за все последние годы он не вспоминал о ней так часто. Впрочем, правдой было и то, что никогда за все последние годы она так не удивляла его. Однажды Гарт обнаружил, что по вечерам стал спешить домой. А когда его взгляд находил Стефанию, он долго не мог отвести его в сторону. Обычно она чувствовала его взгляды и поворачивалась к нему. Тогда он просто спрашивал, как она себя чувствует.

— Лучше. Гораздо лучше, — несколько нетерпеливо ответила Стефания, когда они в среду сидели за ужином. — Я чувствую себя неловко, привлекая к своей персоне так много внимания. Ты лучше взгляни на ростбиф. Не правда ли, он восхитителен? Кстати, кто из наших многочисленных благодетелей приготовил его?

— Сегодня днем его принесла ко мне в кабинет Вивьен. Она сказала, что разговаривала с тобой утром.

— Да, мы немного поболтали и назначили совместный завтрак на следующей неделе. Кстати, она принесла новый номер «Ньюсуика». Почему ты не говорил нам, что тебя напечатают?

— Господи, всего-то несколько абзацев в огромной статье.

— Папа в «Ньюсуике»?! — заорал Клифф. — Где? Он вскочил со стула.

— В гостиной, — крикнула ему вслед Сабрина. — Даже пусть несколько абзацев, укоряюще сказала она, вновь обращаясь к Гарту. — Зато они самые главные. Я прочитала… Просто невероятно! Он с изумлением посмотрел на нее:

— Ты прочитала всю статью?!

— Разумеется. Ведь тебя напечатали. Даже фотографию поместили.

Клифф вернулся в столовую, держа в руках номер журнала, открытый на той странице, где была помещена фотография трех ученых-исследователей в области генетики: блондинка из Гарвардского университета, седовласый профессор из Англии и Гарт. Гарт был снят в рубашке с короткими рукавами в своей лаборатории.

— Такой серьезный, — шутливо нахмурилась Сабрина, изображая выражение лица Гарта на фотографии. — Как будто собрался отчислить за неуспеваемость весь университет вместе с преподавательским составом. Пенни и Клифф прыснули.

— О чем там написано, пап? — спросил Гарта сын.

— Прочти и узнаешь. Это не очень сложно.

— О’кей, но… о чем все-таки написано-то?

Гарт забрал журнал из рук Клиффа и быстро пробежал глазами статью. Пока он это делал, Сабрина внимательно разглядывала его лицо. Еще давно у нее почему-то сложилось о нем нелестное впечатление: Гарт казался ей сварливым и скучным. Теперь же она любовалась им. Прочитав статью, в которой говорилось, что он является одним из ведущих специалистов в мире в области исследований по генетике и, смутно осознав, что он окружен чудесным миром научных открытий и сам принимает в них активное участие, Гарт вдруг предстал перед ней неким инопланетянином. Загадочным и всемогущим, которому подвластны такие вещи, о которых она и мечтать не смеет. «Мы совсем чужие друг другу», — подумала она с грустью. Ей вдруг показалось — она сама не могла понять почему, — что она просто должна сблизиться с ним, что это имеет для нее огромное значение.