Валентина Мельникова - Колечко с бирюзой Страница 74

Полковник посмотрел на соседку, протянул через стол руку, накрыл ею Наташину и, слегка сжав, тихо сказал:

— Не ревнуйте, Наташа! Егор вас любит, как никого в своей жизни не любил. Поверьте старому сыскарю, у меня на такое особый нюх. Зуб даю, как выражаются мои клиенты! — Он склонился к Наташе почти вплотную. — Марина тоже часть нашего плана, поэтому не беспокойтесь, держите себя естественнее… — Степанок глянул за ее спину и поднялся со стула. — Кажется, пришла пора сматываться. Пеликан спешит скрасить ваше одиночество.

Наташа проводила взглядом прихрамывающего милиционера. Знал бы бравый полковник, что нюх его на этот раз основательно подвел. Ни о какой любви речь здесь не идет. Егор хочет ее как женщину, и не более того. А вот она действительно любит его и никогда не переставала любить и надеяться. Но так уж, видно, написано ей на веку, чтобы прожить его одной, тешить душу воспоминаниями и оплакивать раз и навсегда утерянное счастье…

— Мое почтение, Наталья Константиновна!

Это животное, оказывается, и отчество ее знает! Наташа надменно снизу вверх оглядела тщедушное тело, вероятно, в единственном на весь Тихореченск смокинге и отвернулась.

— Не хотите разговаривать, и правильно! Провинился я перед вами, ох как провинился! — Пеликанов присел на освободившийся после Степанка стул и приветливо улыбнулся. — Но повинную голову ведь и меч не сечет, не так ли? — Он прижал руку к сердцу и склонил перед Наташей голову. — Простите, ради Бога, опростоволосился. Кто же знал, что вы Егорки Карташа родная жена?

— А если бы не жена, то и под красный фонарь спровадить можно?

— Кто вам такую ерунду наговорил? — Похоже, от расстройства чувств у Пеликана даже слезы на глазах выступили. — Вы не из тех женщин, что на базаре за рупь двадцать продаются! Для такой, как вы, и домик этот выстроен, и кое-что на черный день имеется. — Он перегнулся через стол, попытался взять Наташу за руку, но она вовремя убрала ее на колено. Голова «первого парня» Тихореченска мешала ей наблюдать за танцующими, и она пересела на соседний стул. Пеликан мгновенно разгадал ее маневр:

— За мужем решили понаблюдать? Напрасно! Егор, похоже, одну из своих прежних бабенок встретил и вмиг позабыл о молодой жене. — Хозяин дома с язвительной усмешкой посмотрел на Наташу. — Видите, куда он ее увлек? В-о-о-н за те кустики. Давайте вместе погадаем, какие они там танцы танцуют?

Наташа почувствовала, как кровь отливает от щек, и судорожно сжала край скатерти.

— Наташенька, ау! Вы меня слышите? — пропел рядом вкрадчивый голосок. — Приглашаю вас прогуляться по парку. Вы будете первой женщиной, которой покажу свой розарий…

— Что ж, и жене не показывали?

— Даже жене… — Пеликанов внимательно посмотрел на Наташу. — Кстати, вы знаете, что она — бывшая любовь Егора? Сегодня ей несколько, э-э-э, нездоровится, поэтому мне приходится хозяйничать в одиночку. — Пеликанов опять настороженно глянул на нее, но губы, тем не менее, растянул в улыбке. И вдруг этот человек напомнил Наташе собаку, которая точно так же наблюдает за суровым хозяином и не ведает, что ее ждет через минуту — погладят ли по голове или дадут крепкого пинка. — Ну как, принимаете мое приглашение?

— Леонид Андреевич, честно говоря, прогулка по саду на высоких каблуках меня не сильно прельщает, а вот в телескоп посмотреть на звезды, на Луну всю жизнь мечтала!

— О чем разговор! — Пеликан щелкнул пальцами, подозвал высокого чернявого молодого человека и шепотом приказал ему что-то. Потом повернулся к Наташе: — Сейчас мой личный Галилео Галилей настроит телескоп, а пока позвольте предложить небольшую экскурсию по моим апартаментам. — Хозяин вежливо, не в пример давешним своим громилам, взял гостью под локоток и провел через дворик ко входу в дом.

Наташа с облегчением вздохнула. Пока все идет как по маслу, и даже с опережением графика. Ей было невдомек, что с десяток пар мужских глаз проводили ее и Пеликана встревоженными взглядами, а у владельца одной из них вдобавок мучительно сжалось сердце. Сумеет ли Наташа обыграть известного подонка, сможет ли быть убедительной, чтобы заставить его показать то, из-за чего и был затеян весь этот сыр-бор?

С уходом Наташи и Пеликана отпала необходимость изображать горячий интерес к Марине. И Егор присел за столик, достал сигареты, закурил. Подковылял Степанок и сел рядом. Карташов мрачно взглянул на приятеля:

— Если с Наташкой что-нибудь случится, я тебе вторую ногу выдерну…

…Содержимое особняка лишний раз подтверждало, что указы о заполнении налоговых деклараций писаны не для Пеликана. Только чрезмерной верой в безнаказанность можно было объяснить великолепие драгоценного паркета, огромных мягких ковров, каминов, выложенных разноцветным мрамором, чудесную мебель, изготовленную отнюдь не из древесно-стружечных плит. Все это восхищало, в особенности таких неискушенных зрителей, как Наташа, изяществом линий и богатой отделкой.

Они переходили из комнаты в комнату, из зала в зал, но более всего поразила Наташу кухня с обилием тостеров, миксеров, шейкеров и прочих диковинных для российских женщин западных причуд.

Наташа вздохнула. На такой кухне не грех и всю жизнь провести. А ночевать, с ее-то запросами, вполне можно вон на том диванчике, что притулился под окном.

Пеликанов довольно улыбнулся:

— Нравится?

— Еще бы! — здесь ей даже не пришлось кривить душой.

— Одно слово — и будете здесь хозяйкой!

Наташа язвительно улыбнулась:

— Леонид Андреевич, у вас редкий талант обольщения женщин при помощи кухонного комбайна.

— Наталья Константиновна! — Хозяин склонился к женской руке. — Разве можно позволить такой красоте возиться на кухне! Вы созданы для преклонения, любви, шикарных туалетов, постоянного праздника!

Наташа высвободила руку и с явной насмешкой посмотрела на Пеликана:

— И откуда все это возьмется? С моей зарплатой не слишком разбежишься!

Пеликанов многозначительно взглянул на нее:

— Вы не ответили на мое предложение.

— А его пока и не было, этого предложения. Конечно, если не считать того, что вы сделали мне в «Поплавке». Потрясающее предложение! Умопомрачительное по наглости! — Наташа с вызовом посмотрела на Пеликанова.

— Наташа. — Пеликанов, похоже, не рассердился, а приобнял ее за талию и увлек к тщедушному на тонких паучьих ножках диванчику. — Давайте присядем, поговорим… — Он вытащил из пачки длинную сигарету, покрутил в пальцах и вдруг неожиданно проговорил: — Скажите откровенно, что вы, бабы, находите в Карташове? Ни кола ни двора, избит, изранен, грубиян, каких поискать, не поверю и в то, что он на какие-то чудеса в постели способен. Почему же тогда моя Люська до сих пор готова за ним хоть на край света бежать? И сбегала уже один раз, но что-то слишком быстро ее развернули обратно. А ведь по части траханья она настоящий ас, мастер высшего пилотажа…