Клеймо на душе - Ольга Вадимовна Горовая Страница 75

— Ну давай, феникс, помоги мне, — словно маленькую, уговаривал ее, пока Юля, путаясь в ногах, пыталась через ткань переступить. Оттолкнули в сторону.

А Дан уже ее кофту вверх тянет, избавляя и от верха. Так, что через секунду она перед ним в одном топе осталась, а вот Дан сохранил и брюки, и рубашку, пусть последняя и была расстегнута полностью. Но стоило ей потянуться, чтобы сравнять позиции, как Дан вновь надавил на плечи Юле, словно фиксируя у стены, и просто сдвинул топ вверх. Теперь его обжигающе-влажный рот напал на ее грудь, мучая и прикусывая соски, которые ныли от возбуждения!

— А-а-ах! — не было сил выносить это молча! Юлю колотило так, что ноги подламывались. Вцепилась в плечи Дана, скользнула трясущимися ладонями, погрузила пальцы, изнывающие по нему, в его короткие волосы.

— Давай, малая, держись! — вдруг, не совсем понятно для нее, с тихой усмешкой в своем голосе, мегасексуальном из-за оттенка дикого мужского возбуждения, тихо велел ей Дан, приласкав и второй сосок.

Она не поняла, вроде и так держалась… Шампанское мешало соображать ясно, таки задурив разум. И не успела сообразить, как он уже языком принялся вылизывать ее пупок, заставив всю кожу Юли покрыться мурашками. Крепко обхватил бедра ладонями, зафиксировав как раз там, где его отпечатки были… А потом спустился еще ниже, пока Юля, все еще целиком дезориентированная, хваталась за его плечи и волосы, не до конца понимая, чего он тянет? Почему не входит в нее, ведь готова уже полностью! Более чем, влагой сочится вся…

И тут этот жаркий и алчный рот Дана, его дерзкий и вредный язык, твердые губы накрыли ее клитор, легко прикусив, придавив и втянув в себя…

Юля задохнулась! У нее так закружилась голова, что, по ходу, она вообще не дышала, просто не соображала. Кажется, впилась ногтями в плечи Дана, в свои законные отметины, набитые тут… и просто застонала, бессвязно и бессмысленно!

Но как же это было хорошо!

Черт!

Этот мужчина знал о ней все! И прекрасно умел доставить Юле максимум удовольствия… и даже более этого.

Его пальцы толкнулись, ворвались в ее тело, растягивая и скользя, пока язык и рот Дана так и терзали безумно чувствительную горошину, заставив колени Юли окончательно подломиться.

Спальня вращалась вокруг нее, кровь бурлила в венах, ударяя в голову, что те пузырьки шампанского, а сердце колотилось в горле, не позволяя уже и стонать. Юля шумно пыталась хотя бы дышать, повиснув на плечах и руках Дана, пока его беспощадный язык и губы заставляли ему одному ведомую тугую пружину внутри ее таза сжиматься все сильнее… До тех пор, как это все не взорвалось в ее влагалище, животе бушующим пламенем, не вспыхнуло реальным фейерверком под крепко сжатыми веками.

— ДАН!!! — заорала так, что и соседям, наверное, долетело. Юля упала бы, если бы он не подхватил ее, позволив до конца, каждой мышцей пережить оглушительный оргазм.

— Да, моя Юлька! Да, малая! — целуя ее сухие, хватающие воздух губы, он надежно и крепко держал, страхуя. Прижал к себе, будто баюкал.

Она чувствовала, как бухает сердце в его груди. Черт! Кажется, она даже пульсацию крови в его возбужденном члене все еще ощущала, прижатому сейчас к ее бедру… Но Дан и не подумал раздеться. Так и держа ее на руках, он донес Юлю до кровати и улегся вместе с ней, не разжимая крепкого кольца рук.

— Дан! — не было сил, но потянулась к нему…

— А теперь спи, мой феникс, — распорядился этот невероятный наглец… Однако у нее вдруг совершенно пропали силы спорить или настаивать.

Подаренный им оргазм, шампанское, усталость после вечера, полного танцев — все это навалилось на Юлю скопом, превращая тело и каждую мышцу в подобие безвольного, растопленного масла в руках любимого. И она действительно едва не мгновенно уснула, уткнувшись носом в его чертову клетку на груди, из которой, кажется, совершенно не желала выпархивать, чтобы ни пыталась заявить.

Глава 23

Будильники в телефонах сработали у обоих. Еще и одновременно… Удивительно, как показалось Юле спросонья. Подскочила, пытаясь сориентироваться, с трудом раскрыла глаза. Рядом подхватился Дан.

— Сейчас отключу, — тихо и сипло со сна, пробормотал он, наощупь пытаясь достать свой мобильный с тумбочки.

Юля даже не представляла, где собственный искать, учитывая, каким образом она вчера раздевалась. Благо, на руке так и остались смарт-часы, сейчас тоже вибрирующие сигналом, вторя будильнику. Отключила все разом. Дан тоже со своим разобрался. Рухнули назад на подушки, зевая. Кажется, никто из них так толком и не проснулся.

Тихо в спальне, темно из-за опущенных ролет, уютно. Вообще из-под одеяла выбираться не хочется. Лежать бы тут весь день рядом с ним такой вот, совершенно голой, сонной, полной какой-то ленности, впитывая обожаемое тепло тела своего мужчины… А воспоминания о вчерашней ночи вызывали неясное, но очень даже ощутимое «тление» в каждой клеточке ее собственного тела…

— Доброе утро, малая, — прерывая эти полусонные, неясные мысли, Дан обнял ее обеими руками и уткнулся лицом Юле в растрепанную макушку. — Ты как?

Пришлось приоткрывать глаза, чтобы посмотреть на него. Дан выглядел таким растрепанным, взъерошенным, но обалденно классным! И таким желанным для нее! Самым нужным и… любимым… Как бы сложно это ни было.

— Доброе… — Юля еще раз зевнула, пытаясь окончательно проснуться. Поерзала у него на плече, в итоге уткнулась подбородком в грудь Дану и загадочно (ну, или надеялась, что вышло так) глянула на любимого мужчину, сумевшего ее таки вчера ошарашить. — Я? Хм, сейчас попробую понять, — коснулась губами его шеи, словно бы невзначай… Дразнилась, но надеялась, что это пока не сверхочевидно. — Я выспалась, относительно, насколько это возможно, учитывая вечер, — со смехом признала Юля. — Уже трезвая…

— Я бы на твоем месте тут не заявлял так категорично, мы еще даже не пробовали вставать, так что степень трезвости под вопросом, — с таким же добрым смехом отозвался Дан, обнимая ее крепче, притянул, почти уложив на себя.

Осознанно или на автомате действовал?

— Я — трезвая, Дан… — с ударением повторила Юля, обхватив его грудь руками. — И я возвращаю тебе твое слово. Ты меня поразил вчера, сумел, но… — честно признала. И правда, не ждала, что вот так сможет держаться, думая лишь о ней и ее удовольствии, отказав себе, когда Юля сама