Джуди Тейлор - Перед свадьбой Страница 8

Со скрипом открылись массивные двери, и они оказались в огромном, отделанном коричневым мрамором вестибюле. Их встретила молодая женщина, «вся в черном, которая, радостно и в то же время застенчиво улыбаясь, приветствовала Гамбини, с любопытством при этом поглядывая на Корину.

— Здравствуй, Софи. Моя Биснонна ждет меня?

Девушка радостно кивнула головой, широко улыбаясь и с явным обожанием глядя на хозяина.

Представив Корину, Гамбини повел ее вверх по широкой, украшенной скульптурами лестнице. Солнечные лучи, проникавшие через цветные стекла огромного витража, делали ее похожей на сказочную декорацию.

Потом они долго шли по длинным, покрытым красными дорожками коридорам, украшенным лепниной и хрустальными люстрами. Остановившись перед тяжелой деревянной дверью, Гамбини постучал, спрашивая разрешения войти.

— Войдите! — Вместо тихого, дрожащего шепота очень старого человека, который ожидала услышать Корина, раздался громкий, властный голос. Она вопросительно посмотрела на Гамбини, но тот лишь улыбнулся, как бы говоря: «Сейчас сама увидишь», — и они вошли.

В красном вельветовом кресле сидела маленькая, одетая во все черное, старая женщина. Белые как лунь волосы были покрыты кружевной косынкой тоже черного цвета. Темные глаза от старости глубоко запали, но их блеск свидетельствовал о том, что она по-прежнему остается непререкаемой главой семьи.

Гамбини быстрыми шагами пересек комнату и заключил прабабушку в объятия.

— Наконец-то ты здесь! — сказала та грудным голосом. — Как же долго мне пришлось ждать тебя, Орсо! А это, должно быть, Корина? Подойди ближе, дитя мое. Дай мне получше разглядеть тебя.

Корина покорно приблизилась, удивленная тем, что ее имя, оказывается, здесь уже известно.

— В жизни ты даже красивее, чем на фотографии! — с удовлетворением воскликнула Бастелика.

О какой фотографии она говорит? Корина с изумлением посмотрела на Гамбини, но тот незаметным движением руки дал ей понять, что объяснит все потом. Впрочем, она уже и сама догадалась, что речь шла скорее всего о фотографии бывшей подружки Орсо, и он не хочет ставить прабабушку в неловкое положение. Видимо, Корина так похожа на эту подружку, что Бастелика просто не заметила подмены.

Глаза Корины привыкли к полумраку, и она могла теперь более отчетливо разглядеть сидевшую перед ней старую женщину. На ее тонких высохших пальцах красовались перстни с сапфирами и бриллиантами. Такие же украшения были на шее и в ушах. Бастелика сидела, как королева на троне, и Корина поняла, что именно как к королеве относятся к ней все остальные члены семейства Гамбини. В то же время было очевидно, что, несмотря на царственный вид, лишь тоненькая ниточка все еще связывала эту очень старую, с бледным, изможденным лицом женщину с жизнью.

Бастелика протянула Корине обе руки и, когда та приблизилась, поцеловала ее в обе щеки.

— Мой правнук сделал хороший выбор, — с удовлетворением и гордостью за Орсо произнесла Бастелика. — Все с нетерпением ждут встречи с тобой.

— Но я вовсе не та… — начала было Корина, желая прояснить наконец ситуацию. Краешком глаза она заметила, как сжался Гамбини, но ей сейчас было все равно. Неужели нельзя было сказать прабабушке всю правду? Но старая женщина не обращала ни малейшего внимания на попытки Корины что-то пояснить.

— Надеюсь, Орсо сказал тебе, что он старый и самый любимый мой правнук?

— Да, я знаю, — хрипло произнесла Корина, — но я должна вам сказать, что…

— Орсо сильно огорчил меня тем, что до сих пор не обзавелся семьей. Ведь ему уже тридцать семь! — не давая Корине продолжить, сказала старая леди. — Моему мужу было всего двадцать два, когда мы поженились, а я вообще была еще девчонкой. К тому времени, когда моему мужу исполнилось тридцать семь, нашему старшему сыну было четырнадцать, а всего мы имели уже четырех детей. А сколько тебе лет, Корина?

— Двадцать восемь, — неохотно ответила та. Было совершенно ясно, что ей не дадут говорить.

— Что происходит с людьми в наши дни? — возмущенно продолжала Бастелика. — Куда девались любовь, романы? Всю жизнь вы проводите на работе, вместо того чтобы иметь семью, растить детей. Нет, я решительно этого не понимаю.

— Времена изменились, дорогая, — робко попытался возразить Гамбини.

— Возможно, но мне такие изменения не по душе, — возразила прабабушка. — Слава богу, что ты наконец образумился и выбрал себе в жены прелестную девушку. Оставь нас одних, я хочу поговорить с ней.

— Прошу тебя, не сейчас, — мягко возразил Орсо, к возмущению Корины, которая обрадовалась возможности объясниться со старой женщиной. — Мы рано сегодня встали, и у нас был нелегкий день. Корина сейчас нуждается в отдыхе.

— Ну хорошо. Тогда мы поговорим позже, — неохотно согласилась Бастелика.

Выйдя из комнаты, Корина яростно набросилась на Гамбини:

— Что за игру вы затеяли? Почему выдаете меня за вашу девушку?

— Вполне невинный обман, — начал было оправдываться Гамбини. — Никому от этого не будет никакого вреда.

— А если будет? — сердито возразила она. — Человек в таких преклонных годах. Что, если она обнаружит обман? Вы понимаете, какой может быть ее реакция? Это же убьет ее.

— Значит, она не должна ничего узнать.

— Надеюсь, вы так не думаете на самом деле, — упавшим голосом переспросила Корина.

— Нет, думаю, — вполне серьезно объявил Гамбини.

— Это — чудовищно, то, что вы говорите! — воскликнула она. — Я не желаю участвовать в этом. Вы обязаны сказать всю правду. Прямо сейчас.

— Я не могу этого сделать, — внимательно следя за выражением ее лица, сказал он.

— Тогда я расскажу все сама, — решительно заявила Корина, делая шаг в сторону двери.

— Вы не сделаете этого, — остановил ее Гамбини.

Не успела Корина опомниться, как оказалась в заставленном книжными шкафами кабинете на первом этаже. Посадив ее в глубокое кожаное кресло, Гамбини, строго глядя ей в глаза, сказал:

— Я хочу, чтобы родные считали вас моей девушкой.

— Значит, все это не случайно, — растерянно произнесла Корина. — Вы все подстроили, и работа была всего лишь приманкой!

С самого начала она подозревала, что дело это не чистое. С чего вдруг он собирался платить ей такие большие деньги? И все же ей и в голову не могло прийти, что она может оказаться в такой нелепой ситуации.

— Я бы так не сказал, — возразил Гамбини. — Вы — ценное приобретение для моей фирмы. Просто помимо выполнения прямых обязанностей я просил бы вас сделать мне небольшое одолжение.

— Небольшое? — язвительно переспросила Корина. — Участие в этой большой лжи вы называете небольшим одолжением? Это возмутительно! Нет, я категорически отказываюсь!