Джейн Кренц - Только сумасшедшие женятся Страница 8

Он прекрасно усвоил этот тяжелый урок, с горечью подумал Ксавьер.

— Тогда, выходит, ты считаешь меня настоящей идиоткой, раз я никого не наняла для проверки твоей биографии, — парировала Летти. — Почему тебе хочется жениться на идиотке? Возможно, идиотизм передается по наследству, а ты говорил мне, что хочешь иметь детей.

— Кофе готов.

Возмущенная, Летти с отвращением посмотрела на полный сосуд кофе.

— Кстати, об идиотизме. С какой стати я готовлю для тебя кофе, как хорошая женушка? Должно быть, я не в себе. — Летти резко вытащила сосуд из-под фильтра кофеварки и с шумом вылила свежесваренный кофе в раковину.

Ксавьер поморщился.

— В этом не было необходимости.

— О да, еще как была, — заявила она, со стуком швырнув сосуд на кухонную столешницу. — Больше я не собираюсь угождать тебе, Ксавьер Августин. Наша помолвка расторгнулась в тот момент, когда я обнаружила то письмо из детективного агентства. Мне нужно с чего-то начинать, и этот пункт отправления не хуже любого другого.

Ксавьер с опаской взглянул на выражение лица Летти.

— Что именно ты собираешься начать?

— Жить более увлекательной жизнью, — заявила Летти. — Знаешь, что было самым ужасным в этом проклятом отчете, который сделали детективы?

— Милая, в нем не было ничего плохого.

— Вот это и было хуже всего, — бушевала Летти. — Я посмотрела этот отчет вчера вечером и поняла, что вся моя жизнь уместилась менее чем на одной странице. В ней не было ни одного-единственного сколько-нибудь захватывающего, скандального события, чтобы туда вписать. Ни отношений, полных страсти, ни опасных приключений, ни сомнительных историй. Короче говоря, до сих пор моя жизнь была до смерти скучной.

— Черт возьми! Нет ничего дурного в том, чтобы быть ужасной занудой, — Ксавьер резко закрыл рот, но было слишком поздно. Слова уже были произнесены и повисли в воздухе, как гранаты, ждущие, чтобы разорваться.

— О, Боже! В этом все дело, не так ли? — глаза Летти наполнились ужасом. — Ты хотел жениться на мне именно потому, что я ужасная зануда.

— Я не имел в виду то, как это прозвучало, знаешь ли, — сквозь зубы пробормотал Ксавьер. — Хотел всего лишь сказать, что нет ничего дурного в том, чтобы вести безупречную жизнь. Тебе следует собой гордиться.

— Ну, нет. Я прихожу в бешенство, когда думаю о том, какой паинькой я была. И брать меня в жены по этой причине — это последнее дело. — С вызовом и чувством собственного достоинства Летти вздернула подбородок, — начиная с этого момента, Ксавьер, я посвящаю себя одной-единственной цели, и эта цель — вести такой образ жизни, который абсолютно точно превратит меня в девушку, совершенно неподходящую для того, чтобы стать твоей женой.

Летти прошагала мимо него прочь из кухни, красные пятна от гнева выступили на ее щеках, стройное тело было сковано напряжением.

— Не могу поверить, что слышу это. — Ксавьер развернулся и последовал за ней. — Летти, ты ведешь себя, как ребенок. Когда у тебя будет возможность успокоиться, ты поймешь, что слишком болезненно реагируешь.

— Как хочу, так и реагирую.

Летти вернулась к чемодану, продолжив кидать в него нижнее белье в рюшечках. — С сегодняшнего дня я буду делать все, что захочу. Больше никакой мисс хорошей, правильной, скучной доктор Конрой. Отныне я абсолютно другая женщина, и самое последнее, что кто-нибудь когда-нибудь скажет обо мне в будущем, так это, что я неиспорченная, чистая и скучная. Я собираюсь в поход за удовольствиями.

Ксавьер бросил сердитый взгляд на чемодан.

— Ты именно за этим планируешь куда-то поехать?

— Да.

Он глубоко вздохнул, уговаривая себя быть терпеливым.

— Куда?

— Вообще-то это не твое дело. Но так как ты спрашиваешь, и так как я не вижу основания скрывать это от тебя, то отвечу на вопрос. — Летти сложила в несколько раз крошечные красные кружевных трусики и положила их поверх того, что оказалось пеньюаром персикового цвета, тонким, как паутинка. — Я собираюсь провести следующие несколько дней, вкушая все удовольствия роскошной жизни.

Ксавьер непонимающе уставился на нее.

— О чем ты толкуешь, черт возьми?

Летти резко выпрямилась.

— Я собираюсь принять давнишнее приглашение посетить ежеквартальный съезд, который, я предполагаю, станет встречей жизнерадостных и любящих веселье историков-любителей, называющих себя Орденом Средневековых Кутил.

Ксавьер скрестил руки на груди, пристально глядя на Летти.

— И кто же выдает эти пригласительные, черт побери?

— Доктор Шелдон Пибоди.

— Пибоди? Этот напыщенный осел с исторического факультета?

— Полагаю, ты встречал его раз или два на чаепитиях с преподавателями факультета, — надменно произнесла Летти. — Он фигурирует в отчете детектива как «одно из моих редких, незначительных отношений с представителями противоположного пола». Думаю, именно так это было сформулировано. Такой вот деликатный способ сказать, что у меня скучная личная жизнь.

— Прекрати называть свою жизнь скучной, — возмутился Ксавьер.

— Любая жизнь, способная уместиться на одной странице, скучная. И раз уж мы об этом заговорили, я бы хотела, пользуясь случаем, отметить, что моя скучная интимная жизнь с твоим появлением не стала интереснее.

Ксавьеру понадобилось несколько секунд, чтобы до него дошла суть обвинения, брошенного ему в лицо Летти. У него отвисла челюсть. А затем скрипнули зубы.

— Погоди минутку. Ты говоришь, что злишься, потому что я не затащил тебя в постель?

— Не злюсь, просто мне скучно.

В этот момент Ксавьер вышел из себя. Он устремился к Летти.

— Знаете что, леди? Вы обладаете дьявольским нахальством!

— Не трогай меня. — Летти поспешно отступила назад, но было уже поздно. Пальцы Ксавьера обхватили ее плечи, и он поднял ее на уровень своей груди. Ее широко распахнутые, испуганные глаза были всего лишь в нескольких дюймах от его разъяренного взгляда.

— Тебе было скучно, да? — произнес он сквозь зубы. — И это после всего, через что я прошел, пытаясь вести себя, как джентльмен? После всех тех ночей, когда я возвращался в номер мотеля один и стоял под холодным душем? И ты имеешь наглость говорить мне, что тебе было скучно?

Летти прикусила губу.

— Ну, может, скучно это не совсем подходящее слово.

— Да, это определенно не то слово.

Летти взяла себя в руки. В ее глазах снова зажегся вызов.

— Можно попробовать слово «расстроена». Или смущена. Или обеспокоена.

— Чем обеспокоена, черт возьми?

Летти издала тихий звук, чтобы откашляться, в глазах ее светилось смущение. Когда она опустила взгляд ему на грудь, ее щеки залились ярко-розовым румянцем.