Джоан Пикарт - Музыка дождя Страница 8

Шеп представил ее сидящей на покрывале и с улыбкой наблюдающей, как их ребенок играет поблизости с ведерком и совочком. Но где будет в это время он? Разрешат ли ему сидеть на покрывале рядом с Эмили, его любовью, его женой? Будут ли они вместе наблюдать за малышом или Шеп окажется в одиночестве и ему разрешат лишь видеться иногда с ребенком, как многим его разведенным знакомым?

– Нет! – твердо произнес он и быстро вышел из машины, хлопнув дверцей гораздо громче, чем требовалось.

«Черт побери, Темплтон, успокойся!» – одернул он себя. Перелет через всю страну казался поистине бесконечным, и всю дорогу Шеп пытался придумать, как начать разговор с Эмили.

«Привет, Эм, как поживаешь?.. Эм, ты еще помнишь меня?.. Эмили, я люблю тебя, ты любишь меня, так что давай перестанем дурачиться и поженимся… снова… Итак, Эм, что изменилось? Не считая ребенка, которого ты скоро родишь, зачатого нами в последнюю ночь…»

Шеп с досадой стукнул кулаком по капоту машины. Все фразы, приходившие ему на ум, были чудовищно дурацкими. Все знали его красноречие и напористость, но вот теперь Шеп не знал, что сказать при встрече собственной жене.

«Бывшей жене», – подсказал внутренний голос.

– Хватит этих глупостей, – вслух произнес Шеп, расправляя плечи. – Вперед, Темплтон!

Обойдя вокруг машины, он пересек двор, поднялся по ступенькам и поднял сжатую в кулак руку, готовясь постучать в дверь. Потом посмотрел на свой кулак, на дверь, снова на кулак, который, казалось, застыл на месте в нескольких дюймах от темно-синей поверхности.

– Сделай же это! – приказал он себе. – Давай же, не трусь!

Эмили вздрогнула и проснулась, не сообразив в первую минуту, где находится. Открыв глаза, она увидела, что на часах уже три, и только тут поняла, что разбудил ее настойчивый стук в дверь.

Опустив ноги на пол, Эмили попыталась подняться. Но для этого пришлось сначала сделать усилие, чтобы переместить свое отяжелевшее тело.

«Сколько во мне грации», – с иронией подумала Эмили.

Она медленно прошла через комнату, разминая затекшие ноги, и, позевывая, открыла дверь.

Все вокруг, казалось, застыло на месте. Эмили чувствовала себя так, словно стоит на границе времени, не в силах пошевелиться или даже вздохнуть. Потом эта граница расплылась, сместилась, словно давая ей возможность оказаться в прошлом, которое она делила когда-то с человеком, стоящим перед ней на пороге. В ушах ее шумели волны, громко повторявшие его имя.

– Эмили?

Глубокий, низкий тембр знакомого голоса словно коснулся ее мягкой рукой, возвращая к настоящему. Граница времени выпрямилась, пролегла между ними, шум в ушах стих, и Эмили смогла наконец набрать в легкие воздуху.

– Шеп? – едва слышно произнесла она.

Шеп не знал, что делать, что говорить, он мог только стоять неподвижно на пороге, жадно впитывая чудесный образ своей Эмили. Вот она – со своими черными шелковистыми кудрями, в которые он так любил погружать пальцы… с тонкими чертами лица, соблазнительными губами, большими синими глазами, которые становились дымчато-голубыми, когда тело ее было полно желания. Эмили. Его любовь, его жизнь, его жена. Шеп посмотрел на ее изящные ручки, сложенные на животе, в котором жил теперь их будущий ребенок, и на глаза его навернулись слезы.

«Шеп? Шеп!» – проносилось в мозгу Эмили. Да, он действительно стоял перед ней, такой большой, высокий, в джинсах и короткой дубленке. Ветер растрепал его волосы, и несколько выгоревших на солнце прядок падали на загорелый лоб. Как всегда, ему не помешала бы стрижка. Вокруг глаз Шепа залегли крошечные морщинки, которых не было раньше, и от этого он выглядел чуть старше. Откуда появились эти морщинки? От усталости? От боли, которую ему довелось испытать в джунглях Патагамы?

«Нет, нет!» – отчаянно билось в мозгу у Эмили. Она не хочет, чтобы Шеп был рядом. Только не сейчас. Сейчас она должна сосредоточить всю энергию, все эмоции, все свои силы на ребенке. Потом, позже она собиралась сообщить Шепу, что он стал отцом. Но сейчас он должен уйти, оставить ее в покое, чтобы она могла спокойно произвести на свет ребенка.

– Эмили, – произнес Шеп взволнованно. – Можно… можно мне войти?

«Войти? – в панике подумала Эмили. – Войти куда? В ее дом? В ее мир? И, храни ее, Господи, в ее сердце?»

– Нет, – произнесла Эмили, не узнавая собственного голоса.

Она крепче обхватила себя руками, и ребенок тут же зашевелился. Глубоко вздохнув, Эмили посмотрела на свой выдающийся вперед живот, потом снова на Шепа.

– Нет, – повторила она.

Глаза Шепа проследили за ее взглядом, остановившись на животе, а затем он снова посмотрел на Эмили.

– Что с тобой? – нахмурившись, спросил Шеп. – Ты так тяжело вздыхаешь… Тебе больно? Может быть, тебе надо прилечь?

– Все в порядке, – сурово произнесла Эмили. – Ты бы тоже вздохнул, если бы кто-нибудь ударил тебя в живот. Уходи, Шеп. Я не знаю, как ты нашел меня, но я не хочу ни видеть тебя, ни говорить с тобой. Не сейчас.

– Черт побери, но ведь это мой ребенок только что шевелился в твоем животе! – Шеп повысил голос. – Я имею полное право находиться здесь. Или ты не собиралась сообщать мне о моем ребенке?

– Конечно, собиралась. – Эмили заговорила на повышенных тонах. – Я собиралась дать тебе знать, как только она родится. Но сейчас у меня нет сил на объяснения с тобой. Просто оставь меня в покое.

– Нет! Ты – моя жена и…

– Я не твоя жена! – С моря подул резкий ветер, и Эмили задрожала от холода и от внутреннего нервного озноба.

– Ты простудишься. – Шеп толкнул дверь и вошел в дом.

Эмили повернулась к нему, глаза ее сверкали от гнева.

– Ты не смеешь врываться сюда так, будто находишься у себя дома!

– Пусти, – приказал Шеп, пытаясь закрыть дверь.

– Нет.

– Ты хочешь, чтобы тебя внесли внутрь? – спросил он, и глаза его сузились.

– О, вам придется попотеть, мистер герой. Я вешу гораздо больше, чем в последний раз, когда ты поднимал меня на руки и… и нес в спальню, чтобы заняться любовью. Я толстая и тяжелая. И не очень соблазнительная.

– Придется рискнуть. – Шеп протянул к ней руки.

– Нет, не прикасайся ко мне. – Эмили попятилась, затем вдруг резко отвернулась и остановилась, глядя на языки пламени в камине напротив.

«Не прикасайся ко мне!» Слова отдавались в мозгу Шепа, причиняя острую боль, словно кто-то вонзил в него острый нож. Он закрыл дверь, заметив при этом, как дрожит его рука.

Несколько секунд прошли в напряженной тишине, нарушаемой лишь потрескиванием дров в камине.

– Эмили, я… – Шеп смущенно кашлянул. – Мне жаль, что я расстроил тебя. Теперь я понимаю, что должен был сначала позвонить и предупредить тебя о своем визите. – Последовала длительная пауза. – Или, может быть, нет. А то ты исчезла бы до того, как я смог увидеть тебя, поговорить с тобой.