Виктория Рутледж - Долгий поцелуй на прощание Страница 8

— Ты видишь станцию метро?

— Нет.

— Ты уверена?

— Да!

— Хорошо, хорошо, я на маминой машине, ты крикни, когда я буду проезжать, ладно?

Целых полторы минуты длилось молчание, а потом раздался взволнованный возглас:

— Джайлс, Джайлс, я здесь!

Джайлс нажал на тормоза и, ища Кэт, оглядел обе стороны дороги. Что, интересно, на ней надето?

— Ой, нет, подожди, Джайлс, это был не ты-ы-ы-ы! — в голосе девушки появилось нездоровое заикание.

— Кэти, не плачь, — он вновь включил скорость, мысленно извиняясь перед почтовым курьером на мотоцикле, который чуть не расстался со съеденным завтраком. По крайней мере, Селина не сломала своей ездой тормоза. — Пожалуйста, не начинай плакать.

— Такой тру-у-удный де-е-е-ень, — голосом королевы-матери в нос завела Кэт, пытаясь подавить рыдания. Она закусила губу и прижалась лбом к грязному стеклу будки.

Не плачь, не плачь. Все из-за этого путешествия. И любезничания со старой носатой каргой. И от усилий не наброситься на мамину еду. А еще оттого, что прочла целую книгу — а там было пять убийств, в том числе убийство матери, поджог и незаконнорожденные дети. «Не устраивай душераздирающих сцен, — услышала она озабоченный голос матери совсем в духе „Потерянных детей из Коркикля", — он перестанет тебя уважать, если ты начнешь сейчас хныкать». Боже, как Кэт жалела, что приехала. Она знала, что так и случится в Лондоне — слишком большом, слишком безликом, слишком опасном…

Чья-то рука опустилась на ее плечо. Быстрым рефлекторным движением Кэт двинула подошедшего локтем в грудь.

— Джа-а-а-а-а-а-айлс! — завизжала она в трубку.

— Успокойся, Кэти, я здесь, — проговорил Джайлс.

Он поглаживал ее спину мягкими круговыми движениями. Это успокаивало маминых кошек. Почему же не должно помочь Кэт? Инстинктивно перестав дрожать, Кэт склонилась к нему, отгородившись от всего мира его рубашкой для поло.

— Пойдем, пообедаем на Кингз-роуд, раз уж мы в городе. И пройдемся по магазинам, если хочешь, а затем погуляем в Гайд-парке.

Мысли Джайлса неслись галопом — он пытался вычислить, когда Селина отправится по магазинам и ее не будет дома.

— Хорошо, — покорно согласилась Кэт.

Ее дыхание пришло в норму, и, вопреки воле, внимание обратилось к предложению купить три вещи по цене двух в магазине напротив.

— Мне очень жаль, — начала она снова, — я, правда…

— Успокойся, — Джайлс прижал палец к ее губам. — Не будем об этом.

— Но твои ребра… — Кэт поежилась.

— Во время игры в регби доставалось и сильнее.

Джайлс открыл перед ней дверцу машины и поморщился от внезапной боли в боку. «Достаточно уже этих уроков самообороны в университете», — подумал он уныло. Кэт лучше приспособлена к жизни в Лондоне, чем она представляет, — у нее, несомненно, не было бы проблем в часы пик в метро.

Кэт скользнула на кожаное сиденье. Джинсы совершенно прилипли к телу. Джайлс обошел машину, уселся на место водителя и поднял слегка помятые цветы. Два зеленых шарика «Тик-так» выкатились из букета. Он с улыбкой вручил его Кэт.

Она с удивлением взглянула на ярко-оранжевые цветы, окруженные зелеными веточками с заостренными листьями. Это было так неожиданно, что она мгновенно забыла все слова. Розовые бутоны размером с балетные туфельки, тропические лилии и розы тигровой расцветки… ну и ну. Они, должно быть, стоят целое состояние!

Кэт склонила лицо к полностью раскрывшейся лилии, закрыла глаза и глубоко вдохнула аромат. Насыщенное благоухание, казалось, заполнило ее целиком. И, как это всегда бывало после разлуки, от нервной дрожи часть ее мозга, отвечающая за речь, отказывалась работать в полную силу.

Кэт не открывала глаз. Какая ошеломительная роскошь — встречаться с парнем, о котором все мечтают. Это до сих пор было относительно новым и волнующим переживанием для Кэт. Кроме того, Джайлс излучал спокойную уверенность, что все будет именно так, как он планировал, и это делало ее совершенно счастливой. Угроза неудачи все время нависала над ее психикой. Но ничего подобного не было в блистательной, яркой, динамичной жизни Джайлса. Эта его особенность завораживала, но Кэт не могла отделаться от мысли: что он нашел в ней? И как ей сохранить в себе это неизвестно что? Обожание, которое она испытывала к этому сверхчеловеку, не добавляло ей уверенности, а скорее заставляло нервничать.

Постепенно ощущение близкого знакомства возвратилось, и Кэт могла снова расслабиться. Она ощутила неловкость молчаливого ожидания и произнесла первое, что пришло в голову:

— Мммм. Розы пахнут так, что их хочется съесть.

«О, боже, — сердито одернула она себя, — считается, что ты должна думать о своих худеньких плечиках».

Джайлс широко улыбнулся. Он помнил, что Кэт всегда останавливалась понюхать цветы возле колледжа. Восхитительно. Селина была равнодушна даже к самым роскошным букетам.

— Хочешь есть?

— Ммм, да.

— Мы отправимся куда захочешь.

— Ну, мне все равно. Я ведь даже не знаю, куда можно пойти.

— Хорошо.

Джайлс наклонился и провел пальцем по ее губам. Как замечательно снова видеть ее. Почему в разлуке с нею он забывал, какая она пылкая? И зачем ехать в ресторан? Примерно к половине третьего они доберутся до дома; пара часов на обед и прогулку по парку…

— Почему бы не вернуться домой? Ты сможешь передохнуть, а я приготовлю что-нибудь поесть.

Кэт посмотрела в его голубые глаза. Он будто умеет читать ее мысли.

— Прекрасно, — ответила она, целуя подрагивающими губами его пальцы. — Поехали.

ГЛАВА 3

Кэт проснулась от яркого солнечного света, проникавшего сквозь стильные, но с практической точки зрения бесполезные льняные жалюзи. Близоруко моргая и не меняя удобного лежачего положения, она дотянулась до часов на столике. Было десять утра.

Десять часов.

Глаза Кэт широко раскрылись. Засохшая тушь накрепко сцементировала ресницы, даже больно было. Комната сияла в свете утреннего солнца, точно воскресные номера газет, посвященных рассказам о стиле жизни. Вымазать тушью девственно-белый египетский хлопок — это хорошее начало. Кэт знала, что сказала бы ее мать о практичности белого хлопкового постельного белья. Особенно для девушек, которые не относятся с должным вниманием к снятию макияжа, прежде чем завалиться спать.

Вазы с белыми лилиями были расставлены так, чтобы солнце выгодно освещало их. Это тоже говорило о том, что вовсе не хозяйка дома занималась тяжелым делом стирки. У нее хватало свободного времени, и она могла думать о тонких деталях интерьера, а не о необходимости гладить. Кэт казалось, что она слышит мнение матери по поводу икебаны на комоде. И белых ковров. И бледно-зеленого панно над камином.