Адриана Триджани - Королева Великого времени Страница 8

Ассунта бросила работать на фабрике, так что у нее хватает времени, чтобы обращать внимание на то, как стоят чашки в буфете: ручками влево или ручками вправо. Время от времени ее прежняя вредность дает о себе знать. Когда Ассунта срывается, это удивляет и озадачивает Алессандро.

Я убрала в кладовую персиковый пирог, который Ассунта приготовила к ужину. Она не смогла придумать мне никакой работы, поэтому рано отпустила домой.

Просто счастье, что папа заключил договор с магазинами в Хеллертауне. Он установил в сарае машину, которая будет сама доить коров: такой моторчик со шлангами, — так что нам не придется это делать самим. Чтобы поставлять в магазины больше молочных продуктов, он решил купить еще коров, поэтому снова отправился — без маминого согласия — в каменоломню.

В доме тихо. Погода чудесная — как раз для сбора ягод. Как только я увидела, что дома никого нет, то сразу поняла, где их искать.

Клубники видимо-невидимо. Куда ни глянь, везде красные ягоды. Рома запихивает ягоду в рот.

— Не ешь слишком много, а то живот болеть будет, — предупреждаю я.

Рома не обращает на меня внимания.

Наконец мама говорит:

— Ну, хватит. Идемте варить варенье.

Елена берет ведра. Мои руки покраснели от сока — будто в крови. Хотя я стараюсь не думать об этом, мне кажется, что это плохой знак. Елена бросает взгляд на мои руки и тут же догадывается, о чем я думаю.

— Идем, помоем у колодца.

Мы шагаем по дорожке вслед за мамой и малышами. У дома останавливается старый спортивный «форд» Алессандро. Из него выскакивает Ассунта и с криками бросается к нам:

— Мама! С папой случилось несчастье! Идем скорее!

Но мама застыла. Она не может пошевелиться.

Ассунта в отчаянии смотрит на меня. Мы берем маму за руки и усаживаем в машину. Девочки забираются сами. Алессандро нажимает на газ.

— Пожалуйста, пусть он будет жив, — молюсь я. — Господи, не дай моему папе умереть.

Алессандро останавливается у больницы в Истоне. Ассунта помогает маме выйти, и мы все бросаемся к двери. Мы не знаем, к кому можно обратиться, но Ассунта указывает на медсестру за стойкой. Мы подходим.

— Miу marito ha avuto un incidente, — говорит мама.

Мы с Еленой переглядываемся. Почему по-итальянски? Мама же прекрасно знает английский.

Я гляжу на медсестру. К ее халату прикреплена золотая табличка: «JI. Андерсон». Она оглядывает нас, и я вижу в ее глазах такое презрение, что мне становится стыдно.

— Мы собирали клубнику, — говорю я, чтобы объяснить наш вид. — Моего отца зовут Сальваторе Кастеллука. Он работал в шахте в Пен-Аргиле. Там вроде как случилась авария.

— Был взрыв. Сейчас ваш отец в отделении интенсивной терапии. Это все, что я вам могу сказать на данный момент. Я предупрежу доктора, что вы здесь.

Она собралась уходить.

— Мисс Андерсон!

Она обернулась и с удивлением посмотрела на меня.

— Пожалуйста, возьмите маму с собой. Ее зовут Селеста Кастеллука. Она очень хочет видеть папу. Пожалуйста.

Мама начинает плакать. От ее слез даже ледяное сердце медсестры оттаяло.

— Хорошо, следуйте за мной.

Мама и медсестра скрываются за дверью.

— Идемте, девочки, — говорю я сестрам.

Мы все, кроме Ассунты — она осталась с Алессандро, — входим в женский туалет. Елена поднимает Диану на раковину. Я сажаю рядом Рому. Мы открываем краны и, набрав в ладони воду, моем с мылом руки младших сестренок, потом вытираем им лица. Наконец умываемся и сами.

— Мы же не можем пойти к папе грязными, — говорит Елена девочкам. — А вы молодцы: вели себя хорошо. — Она по очереди их обнимает.

Елена берет Диану за руку, я беру Рому, мы выходим в приемную и садимся рядом с Ассунтой и Алессандро.

Вдруг двери распахиваются: Четти ведет свою мать под руку. Я подбегаю к ним, но миссис Риччи смотрит сквозь меня, ничего не замечая.

— Миссис Риччи! Это я, Нелла!

Я смотрю на Четти. Кажется, что ее лицо раскололось от плача на тысячи кусочков.

— Четти, что случилось?

Она только качает головой. Я понимаю — ее отец умер.

— Кто остался с детьми? — тихо спрашиваю я.

— Миссис… — мама Четти плачет, — миссис… миссис Спадони. Лавиния. Мы приехали на трамвае.

— Я отвезу вас всех домой. — У меня за плечом стоит Алессандро.

— Спасибо, — говорю я ему.

Впервые, с тех пор как он женился на моей сестре, я чувствую, что он действительно член нашей семьи. Он кладет руки на плечи Четти и ее матери, чтобы увести их.

— Идемте, — ласково говорит он.

Миссис Риччи тихо стонет.

— Идем, мама. — Четти крепко держит мать.

Я думаю о том, что, если Четти хоть на секунду ее отпустит, миссис Риччи упадет. Алессандро открывает для них дверь и помогает выйти.

Рома берет меня за руку:

— А наш папа тоже умрет?

— Главное — молись, — говорю я и целую ее в лоб.

Но сама я не могу молиться. Потому что не знаю, слышит ли меня Бог. Если Бог слышит наши молитвы, то почему он оставил семью Риччи? Они хорошие люди, я отлично знаю, насколько они хорошие.

— Мама! — Ассунта бросается к матери, появившейся в дверях. — Как он?

Елена помогает маме сесть.

— Он выздоровеет… — начинает она. Мы обнимаем ее, потом друг друга. — Но не скоро.

— А что случилось? — спрашиваю я.

— Папа, мистер Риччи и еще двое были в шахте… Рядом взорвался динамит. Мистер Риччи был ближе, чем отец. Отцу задело ногу.

— А двое других?

— С ними все в порядке. Папу ранило, когда он пытался спасти мистера Риччи. — Мама плачет.

— Мама… мистер Риччи… — Ассунта пытается рассказать маме, но та перебивает ее:

— Я знаю. Уже знаю. Не представляю, как они теперь будут. Столько детей…

Солнце поднимается из-за сарая и заливает желтым светом кукурузное поле. Я всегда любила лето, но в этом году оно выдалось трудным. Папа лежит в больнице, и нам приходится много работать. Не искупаешься в речке, не полазаешь по деревьям. Играть некогда — дел очень много.

Алессандро с Ассунтой переехали на ферму на то время, пока папа будет в больнице. Не знаю, что бы мы делали, если бы у Алессандро не было машины. Три раза в неделю он отвозит маму навестить отца.

Доктор сказал, что у папы раздроблена кость и ему придется ходить в гипсе, пока кость не срастется, а на это может потребоваться много месяцев. На ферме папа не сможет работать до следующей весны. А пока мы стараемся изо всех сил, и Алессандро нам помогает.

— Можно мы пойдем на речку? — спрашивает Рома.

— Такая жара! — Диана обмахивается.