Опасный министр - Инна Инфинити Страница 8

На часах уже 14:00, и хоть я с утра сыта своим успехом, а в рот закинуть что‑нибудь надо.

Ребята поднимаются с рабочих мест, и все дружно мы направляемся в редакционную столовую. Я люблю наш отдел, у нас прекрасный коллектив. Яне — редактору — 28 лет, а она уже руководит отделом экономики крупнейшей федеральной газеты. Я восхищаюсь ею с первого дня, как пришла сюда. Она тоже окончила журфак МГУ, но работать начала еще на первом курсе, поэтому уже в 24 года стала начальником отдела экономики.

Мне до сих пор иногда не верится, что она взяла меня на работу. Яна для меня эталон. Когда она была рядовым корреспондентом, тоже писала про министерство экономики, поэтому мне особенно нравится с ней общаться и слушать истории про Минэк и Савельева десятилетней давности.

Но вот сейчас на обеде Яна совсем без настроения. Паша это замечает.

— Ян, у тебя все хорошо? Ты какая‑то грустная.

— Я очень долго не могла уснуть, — морщится. — Всю ночь думала об этом Никольском.

Неожиданно. Впрочем, Яна еще и трудоголик. Она сидела в редакции до ночи в ожидании моего интервью, а потом вполне могла всю ночь размышлять о произошедшем.

— В общем, у меня есть теория касательно его назначения, — продолжает.

— Какая? — спрашиваю, отложив в сторону вилку.

— Через полгода президентские выборы. Было бы логично, чтобы после них полностью поменяли состав правительства, убрали всех, кто перестал устраивать. Зачем за полгода до выборов ни с того ни с сего убирать одно несчастного Савельева и ставить на его место какого‑то непонятного мальчика из Минфина?

Характеристика «какой‑то непонятный мальчик из Минфина» по отношению к Никольскому режет мне слух. У меня до сих пор стоит перед глазами его образ красивого и делового мужчины. Вдобавок умного. Да, он молод. Но «какой‑то непонятный мальчик» — это Яна загнула.

— Ну очевидно же, что за ним кто‑то стоит, — отвечает Паша. — Это я не знаю, какую протекцию надо иметь, чтобы из заместителей директора департамента сразу в министры попасть.

— Я думаю, его назначение пролоббировали в правительстве, — задумчиво продолжает Яна.

— Почему ты думаешь, что в правительстве? Может, его силовики лоббировали.

Я сижу, затаив дыхание, и внимаю каждому слову Яны и Паши. Юля и Катя спокойно поедают свои супы, особо не обращая внимания на разговор. Они давно работают в газете и находятся в своего рода зоне комфорта. Им мало интересно то, что происходит за пределами их поляны.

— Силовики редко лезут в финансово‑экономический блок правительства, — качает головой Яна. — Я даже таких случаев не помню.

— Если честно, я думаю, его назначение мог лоббировать Валентин Саныч. Савельева захотели убрать, стали искать замену, Валик порекомендовал своего прямого подчинённого — молодого и перспективного со свежим взглядом на экономическую ситуацию в стране.

— Да! — восклицает Яна так громко, что на нас оглядываются посетители за другими столиками. — Именно! Молодой и перспективный со свежим взглядом на экономическую ситуацию. А зачем нам такой за полгода до выборов?

Паша задумывается и долго не отвечает. Тогда Яна переводит взгляд на меня.

— Алена, а ты что думаешь?

— Я не знаю, — честно говорю, смущаясь своей глупости.

— Его назначили, чтобы он подготовил проект реформ, которые нужно будет реализовать после президентских выборов. До выборов все должно быть спокойно и стабильно, а вот после них начнётся замес. Судя по тому, что наша экономика в полной заднице, придется принимать радикальные меры и, возможно, не все из них понравятся гражданам.

— Думаешь, он предложит повысить налоги? — Паша издаёт смешок.

— Я не знаю, что он предложит. Но его назначение за полгода до выборов не просто так. Нужен был человек, который подготовит реформы, и по какой‑то причине выбор пал на мальчика из Минфина, — Яна задумчиво трет лоб. К еде в своей тарелке она так и не притронулась. — В общем, ребят, надо узнавать, что этот Никольский будет предлагать. Алена, — переводит взгляд на меня. — Скорее всего, его предложения будут носить гриф секретности, их будет крайне сложно достать. Но мне нужны его реформы. Мы должны первыми узнать и написать, что он там собрался предлагать: налоги повысить, пособия на детей отменить, сделать всю медицину платной, как в Америке… Я не знаю, какую дичь он будет предлагать, но ты должна узнать об этом первой.

— Да, да, конечно, — быстро киваю головой.

— Что «да, да, конечно»? — Яна начинает злиться. — Это не шутки, Алена. Сейчас за его реформами начнут охотиться все журналисты. Ты должна достать их первой, наша газета должна написать об этом первой.

А вот теперь мне становится не по себе.

— Ну, телефон молодого и симпатичного министра у тебя есть, — подкалывает меня с улыбкой Паша. — Так что используй его номер по полной программе.

— Да, насчет телефона, — продолжает Яна. — Не стесняйся ему писать, задавать вопросы по темам. Ненавязчиво, конечно, постоянно бомбить не надо. Но раз в какое‑то время пиши и спрашивай по важным темам. Я хочу уже наконец‑то увидеть от тебя достойных эксклюзивов, а не одно переписывание пресс‑релизов.

Согласно киваю головой. Яна хоть и жестко со мной, но я понимаю, что она права. Журналист должен рыть информацию, писать о важных вещах, которые волнуют жителей страны. Это легко делать, когда у тебя уже много опыта, есть источники, ты глубоко погружен в тему и всегда знаешь, что спросить. Но если ты только пришел после универа и начинаешь все с нуля, то зачастую банально не знаешь, какой вопрос задать даже пресс‑службе.

Остаток рабочего дня я, к сожалению, переписываю пресс‑релиз в газетную статью, параллельно думая, по какому поводу можно написать Никольскому. Несколько месяцев назад премьер‑министр говорил, что планируется подготовить список из 12 масштабных проектов, которые будут реализованы за счет федерального бюджета. Спросить у Никольского, готов ли список и что это будут за проекты? Если он назовет конкретные мосты, дороги или стадионы, то даже Паша оближется на такой эксклюзив.

Удивительно, как без каких‑либо проблем я попросила у Никольского номер телефона, а теперь не могу решиться написать ему. Беру телефон в руки, открываю наш диалог и снова закрываю. Примерно такое же