XXXL. Как (не) влюбить(ся) в миллиардера - Инга Максимовская Страница 8

– Живой? – в голосе Мишки я услышал неприкрытый страх. Он подхватил меня под мышки и поволок в сторону уже открытого окна. – Слушай, Горыч, может уедем отсюда? Прямо сегодня. Ты был прав, не нужно было ехать в этот город. Слышал, что эта толстая сказала? Стадо бизонов африканских скопытит. Мы с тобой даже на быков колхозных с трудом тянем. Если уж толстая баба нас ухайдакала на раз дымовой шашкой из магазина «Все для вечеринок». Представляешь, что будет, если она выйдет на тропу войны?

– Найти, далеко она не ушла. Крышу проверьте, – с трудом совладав с горлом, словно присыпанным песком со вкусом противной клубники, рявкнул я. – Я сдеру с нее шкуру. Сожру сардельку с потрохами. Быки – опасные животные.

– Да, крышу-то тебе проверить не мешает, и мне тоже. А жрать сардельку разбитыми губами тот еще аттракцион, – вздохнул Мишка. – Эта дамочка за два дне сделала из тебя инвалида красоты и секса. Как ты выступать будешь завтра, ума не приложу. Вся морда – в мясо. Очками такую красотищу не прикроешь. Фингал еще не прошел, красивый такой стал, зеленый. Очень сочетается с колером «сырое мясо». Придется искать гримера.

– Сначала найди гадину. Не могла же она испариться? Притащи мне ее, я хочу…

– Я уже начинаю сомневаться, что мы ее вообще найдем, – голос друга сейчас мне совершенно не понравился. – Ребята обнаружили в тележке диктофон и профессиональную фотокамеру. Думаю, что она была еще чем-то оснащена. И если я прав, то мы попали. Девка профи, Холод. Как бы не подавиться нам, и зубы не поломать. Черт, ну что за непруха? Думаю завтра наши физиономии будут в прессе, и боюсь не только физиономии. Ты зачем голый-то шлялся перед этой сукой?

– Думаешь в фитнес-центре нас пасли?

– Думаю, что с момента нашего приезда в город пасли. На видео не видно было, кого эта ведьма завалила в «Чугунной дюймовочке», не просто так она появилась.

– Тогда, что она там бурлила, что это мы выкинули в сеть ролик? Или это она так скакала на беговой дорожке, чтобы нашу бдительность усыпить. Не пори чушь, скорее всего девка просто слепая корова. И кто-то дергает ее за ниточки. Кто-то очень хитрый и умный, – ухмыльнулся я. – Чего стоишь, Миша? Цигель-цигель. Эта коза где-то рядом, я чувствую, за километр воняет сарделятиной. Прочешите гостиницу. Пока не найдем ее, ничего не узнаем. Я выбью из нее все тайны, уж поверь.

– Или она из нас выбьет остатки разума и здоровья.

Мишка унесся, подняв столб пыли с плохо пропылесосенного ковра. Я подошел к окну и еще раз осмотрелся. Пожарной лестницы рядом нет, только ливневая труба. Но ведь мымра не человек-паук, до нее полметра, не меньше. Да ну на фиг, не может быть, чтобы толстые бабы ползали по стенам. Так не бывает.

Лицо болело немилосердно. Накинул на плечи халат и вышел из кабинета. Расслабился, мать твою.

Я висела на трубе на уровне пятого этажа, обхватив ее ногами и руками, и пыталась вспомнить, как на ней оказалась. Вся затекла, замерзла. В зад нещадно поддувало, а в глазах начали скапливаться горючие слезы. Даже представить не могла, что делать дальше. Ползти вверх мне не позволяла физическая подготовка, вниз – мешали торчащие из стены крючья, к которым был приварен адский отлив. В общем положение было патовым.

– Псс, Пссс, – раздалось сверху. На крыше что-то завозилось, и активно начало переругиваться на два голоса. Мне аж интересно стало, что там за птицы такие. Судя по звукам словесная перепалка переросла в потасовку, а это могло означать только одно – начало бури в пустыне. Черт, лучше бы уж Холод откусил мне голову, как тираннозавр Рекс, чем…

– Наверх посмотри, дубина, – Лизкиным голосом позвали сверху. Ну все, капец гостинице. Конгломерат Лизка – Варькина не оставляет после себя пленных. Только выжженную пустыню и обугленные трупы. Страшный по своей непредсказуемости коктейль слабоумия и отваги, выкашивает все живое на своем пути.

– Ты зачем ее позвала? – прохрипела я, зыркнув на высунувшуюся через край крыши физиономию Катьки. Труба протяжно застонала и предательски дрогнула, вместе со всеми внутренностями моего измученного мильярдерами, организма.

– Потому что тебя заластали, я подслушала, – пробухтела Варькина, чем-то грохоча. – Думаешь сама бы я доперла эту чертову лебедку на крышу? Между прочим, то, как ты ползла по стене было феерично. Я даже засомневалась, что тебе помощь нужна. Народ у гостиницы был в восторге. Только рогопилы эти не чухнулись. Дураки они, ага, не знают с кем связались. Ты ведь, Зинка, холера. Тебя так даже бабки у подъезда звали.

– Кто? – от удивления я аж перестала бояться ахнуться об землю. Хотя, это даже не так и страшно. Гораздо лучше, чем пережить спасение от двух пыхтящих над моей головой подружек.

– Ну мульярдер этот твой, и его санчапанса, – хихикнула конопатая гангрена.

– Почему рогопилы-то? – устав спорить, спросила я.

– Потому что. Не приставай, завели шарманку. Сейчас услышат эти несчастные, придется ломая каблуки валить, – рявкнула Лизка, так, что с соседнего дома вспорхнула стайка голубей.

– Я цепляю, ты тянешь, – распорядилась Катька, чем-то захрустев.

– Чего это? Я цепляю ты тянешь, – вызверилась Лизка.

– Фигушки, это я между прочим с кухни крюк для разделки мяса сперла, – Опять послышались возня и пыхтение, скорее всего спасательницы снова сцепились в скресном захвате. Я закатила глаза. Руки и ноги давно уже онемели, да и вообще, на меня напала странная апатия.

– Ладно, ладно. Ты тянешь, я цепляю, – хмыкнула хитрая ухогорлоносиха. Я ухмыльнулась. Лизка с детства могла нас с Варькиной обвести вокруг пальца. И сейчас кинула подругу, на раз.

– Так бы и сразу, – победно произнесла Катька, еще не осознав степени коварства заклятой приятельницы. Что-то заскрипело и меня по голове больно ударило металлическим мясницким крюком.

– Цепляй, цепляй, – завывала сверху гангрена Катька.

– Сейчас. Она блин круглая, зацепиться нечем, – бухтела Лизка. Крюк