Измена. От меня не уйдешь, девочка! (СИ) - Алиса Лиман Страница 8

В первом случае я сохраню девочку в целости. А во втором, свою репутацию, на случай если мне подсунули жену-шалаву.

— Кто-то интересовался? — киваю на дверь.

Ребзя синхронно качают головами.

Странно. Признаться, я рассчитывал, что хотя бы Болото заглянет к дочери. Но нет.

— А сама она? — продолжаю. — Пыталась выйти?

— В номере тихо, Руслан Романыч.

Меня начинает одолевать какое-то тревожное расстройство. Будто я Кощей, чье «яйцо» сейчас в непонятном состоянии притихло в номере. А вдруг она с собой что-то сделала?

Врываюсь в номер, и включаю свет.

Спит. Она все еще спит.

Прикрываю дверь. Щелкаю выключатель обратно и в свете фонарей из окна неторопливо подхожу к кровати.

На всякий случай проверяю пульс на тонкой шейке.

Живая.

Значит этот день закончится даже не самым худшим сценарием из возможных.

Стягиваю с шеи галстук. Снимаю пиджак. И устало опускаюсь в кресло напротив кровати.

— Ну, Король, поздравляю, — тихо произношу в темноту. — Начало твоей мести положено…

Глава 10. ОН

Меня накрывает запахом женского тела. Придавливает к креслу его легкой тяжестью.

Мои ладони по инерции ложатся на стройную талию. Поглаживают обнаженную кожу. Скользят вниз.

Она совсем голая. Сминаю пальцами упругую попку. В награду слышу тихий стон. А затем в мой рот врезаются мягкие губки с привкусом крови.

Отвечаю на поцелуй, запутываясь пальцами в шелковые волосы. Проникаю в теплый рот языком. Настойчиво. Может даже грубо.

Тонкие пальчики ныряют под воротник моей рубашки, стягивая ее с меня.

— Вик, — хриплю, спуская поцелуй по нежной шее, сжимаю в руке упругую грудь, — я же сказал, что сегодня не настроен…

Но блядь, она сейчас так пахнет охуенно… Непривычно. Но вроде знакомо.

Покусываю тонкую кожу. Грубо оставляю засосы на груди. Тереблю пальцами напряженный сосочек.

— В наказание, я возьму сначала твой рот, — хриплю нагло.

Кажется, я стал еще пьянее, пока спал. Зато это благотворно повлияло на мои сексуальные желания. Стоит колом. До боли. Должно быть потому, что совесть и здравый смысл притупились алкоголем и дремотой. Я хочу ее, и сейчас меня не остановят слова какой-то девчонки.

Кстати. Девчонка…

Отстраняюсь от Вики, и выглядываю за ее спину на кровать.

Не понял… А где она?

Перед глазами все плывет. В лунном свете комната будто покачивается. Мозги соображают туго.

Может мне все приснилось?

Девочка в свадебном платье. Большая грудь, острые плечики. Губки мягкие…

Блядь, не то ведь совсем думается! Где она, короче?!

— Руслан Романыч, вы что-то потеряли? — будто мурчание, звучит из моих рук охрипший голосок той девчонки.

Поднимаю пьяный взгляд ей в глаза:

— Я сплю? — сейчас этот вариант был бы наиболее предпочтительным.

Алена абсолютно голая в моих руках. Оседлала меня так, что ее увесистая грудь прямо перед моим лицом. И мои руки все еще сжимают запретную плоть.

А еще… у меня стоит. И с тех пор, как я раскрыл подставу это нисколько не изменилось. Видимо мозг не спешит подавать импульс на отмену.

Пиздец!

До меня наконец доходит, что это вовсе не сон, и я сталкиваю со своих колен малолетнюю шлюшку:

— Алена, блядь! Ты вообще в своем уме? — грохочу. — Оденься!

Она будто в трансе, снова напирает на меня. Поднимает голову на уровень мои широко разведенных бедер и прикусывает губку:

— Вы ведь собирались делать что-то с моим ртом, — поднимает свои голубые глазки мне в глаза. — Я к вашим услугам.

У меня растет внутричерепное давление, когда ее предложение невольно преобразовывается в реалистичные картинки в моей голове:

— Да я тебя и пальцем не трону! — рычу я, отмахиваясь от дурацких фантазий.

— Ну так уже ведь тронули, — она невинно пожимает острыми плечиками. — Что вам теперь мешает продолжить?

Ловит мою ладонь и смело кладет на свою красивую грудь с напряженным сосочком.

Долгие секунды наблюдаю за чарующим зрелищем как завороженный. Пальцы сами собой слегка сжимают упругую плоть…

Какого хера я творю?!

Отшатываюсь, одергивая руку, словно от огня:

— Блядь, я просто пьян! И я думал, что это Вика! К тебе бы не прикоснулся!

— Но ведь сегодня моя первая брачная ночь, а не ее, — девчонка вырисовывает узоры на моем обнаженном торсе своими тонкими пальчиками. Ее мягкая грудь упирается в мой пах. И это нихуя мне не на руку. А еще пьяные мозги и этот гребанный лунный свет, который пудрит мне мозги.

Она как какая-то проклятая нимфа. Я не могу отвести взгляд от ее светящейся в лунном свете кожи. Будто залип.

Чувствую ее пальцы на своем ремне. Мягкие губы на груди. Они плавно спускаются вниз к моим брюкам, и я понимаю, что это нужно срочно остановить, пока все не зашло слишком далеко. Но будто не могу пошевелиться. Она как сладкий сон — не отпускает меня.

Должно быть все дело в том, что днем у меня обломался секс, и теперь я чересчур перевозбужденый. И пьяный. Пиздец, насколько пьяный. Надо что-то с этим делать, пока не наворотил херни…

Зарываюсь пальцами в ее мягкие волосы. И тяну ее бестолковую головку к своему лицу:

— Малыш, тебе не говорили, что нельзя так играться со взрослыми дядями?

Взгляд то и дело спадает к ее блядским губам. Провожу по ним пальцем, и они призывно размыкаются.

Может немного поиграть с ней? Сама ведь так и просится на член. В конце концов, если остальным можно, почему я должен отказываться? Она ведь моя законная жена теперь.

Пропихиваю палец в ее податливый рот. Пухлые губки смыкаются, и принимаются посасывать мою плоть. Ох, блядь…

Она лениво поднимает взгляд мне в глаза. Пиздец красивая.

Вот как она бедного Ванька спровоцировала? Я ведь всю церемонию от этой картинки в своей голове отделаться не мог.

Выпускает мой палец из своего рта и проходится по нему язычком:

— С другими дядями может и нельзя, — шепчет томно. — Но вы ведь теперь мой муж, дядя Руслан…

Меня будто ушатом холодной воды обдает от ее слов, приводя наконец в чувства.

Она ведь меня так с малого называла. Потом уже перешла на более официальное «Руслан Романыч».

Ну и долбоеб же ты, «дядя Руслан»…

Это ведь Ромкина Лялька! Маленькая обдолбанная Аленушка! Даже если я в стельку, но мозгов-то у меня должно быть побольше!

Ловлю запястья глупой девчонки, чтобы она больше не могла ко мне прикоснуться.

Поднимаюсь из кресла и помогаю подняться ей с пола. Не смотрю