Когда приходит шторм - Карина Шнелль Страница 8

Однако, лежа без сна в чужой постели и глядя в потолок, я видела лишь искрящееся синее море в глазах Джека.

5. Джек

– Что она о себе возомнила, эта столичная цыпа?

Я с яростью ударил по мячу и послал его Уиллу. Лучший друг принял пас в последний момент. Мы стояли в саду моих родителей и в ожидании ужина пинали футбольный мяч. С террасы донесся запах жареного мяса – у меня потекли слюнки. Хороший стейк и холодное пиво – самое то, чтобы прийти в себя. Родители пригласили Уилла и Блейка, моих давних друзей, на барбекю. А затем мы собирались посмотреть игру Calgary Stampeders на большом экране в гостиной.

– А почему тебя так задели ее слова? – спросил Уилл, возвращая бросок.

Я отбил мяч и нахмурился. И правда, почему? Да, сегодня я действительно явился в клинику в рабочей одежде, не приняв душ перед визитом. Но зачем это обязательно комментировать? Как и большинство женщин до нее, девушка встретила меня по одежке. И понизила до лесоруба. Что ж, очень прискорбно.

Однако вслух я этого не высказал. Лишь пожал плечами и снова отбил мяч.

– Потому что она просто грубиянка. Не понимаю, зачем Сью вообще взяла ее на работу. Таким в нашем городе не место!

Уилл взял мяч и поднял брови – почти до уровня своей каштановой челки.

– Мне кажется, тебя не шутка про лесоруба огорчила, а то, что девушка назвала тебя несимпатичным. Обычно ты не такой впечатлительный.

Стиснув зубы, я вынужден был признать правоту друга. Уилл, как всегда, попал в точку. Острослов хренов!

– И она все время лапает Реджи, – проворчал я, чувствуя необходимость обороняться. – Вот тяпнет ее в следующий раз другая собака, не настолько воспитанная, – будет знать цену своей беспечности!

Реджи лежал в тени под деревом и дремал. Услышав собственное имя, он лениво приподнял голову. Очень странно, но, кажется, пес от этой Марли без ума.

Уилл только посмеялся. Мяч взлетел вверх и ударил меня по голове. Я слишком задумался – потому что продолжал видеть перед собой невинные серые глазки, а в ушах слышался хрипловатый голос и смех, призванный скрыть неловкость, возникшую после того, как у девушки вырвалась шутка.

– Ах, малыш Джеки, мы-то понимаем, отчего ты завелся с полоборота!

Блейк, который помогал отцу с мангалом, приближался к нам со стороны террасы, лениво раскачиваясь и не вынимая рук из карманов.

Я обреченно уставился на него.

– И отчего же?

Он переглянулся с Уиллом. Последний лишь оборонительно поднял руки, словно не понимая, куда клонит Блейк.

– Встретил кое-что новенькое, – объявил он с озорной ухмылкой. Белые зубы блеснули на фоне шоколадной кожи. – Сексапильную туристку, которую твой шарм не сразил наповал с первого взгляда!

Я фыркнул. Допустим, мне попадались женщины, которые вешались на шею без особых усилий с моей стороны. К чему отказывать, если они столь очевидно предлагают себя? Конечно, по большей части этому способствовала моя внешность; ее-то Марли как раз и высмеяла. Канадский Джек-лесоруб из маленького городишки. Отшельник, живущий на острове. Дитя природы и его собака. Для меня все это не играло никакой роли; я оставался самим собой – хотя родители надеялись, что после школы из сына что-нибудь получится. Факт есть факт – по всей видимости, именно потому женщины и находили меня привлекательным. Марли непостижимым образом оказалась единственной, которая не повелась на эти качества.

Меня взбесило, что Блейк, так же как и Уилл, попал в десятку. Я со всей дури послал мяч в его направлении. Бросок был сильным и точным и, вероятно, любому другому попал бы в живот – но только не Блейку. Несмотря на травму, он оставался лучшим игроком, которого я когда-либо встречал. Он без труда словил кожаный мяч и триумфально подмигнул мне.

– Она не для тебя, Джек. Уясни себе.

– Тебя послушать, так я сплю с каждой попавшейся под руку туристкой. Мне по барабану, находит меня Марли привлекательным или нет.

Блейк с наигранным смущением провел по своим коротко подстриженным курчавым волосам.

– Да неужели? Значит, твое эго не задето? Ни на каплю?

Он без предупреждения бросил мне мяч – даже пришлось отпрыгнуть, чтобы поймать его.

– Нет. – Я сверкнул глазами.

Рядом возник Уилл и, посмеиваясь, сочувственно похлопал меня по плечу.

– Просто забудь ее, приятель.

– Да, забудь! – Блейк подошел ближе и взял мяч у меня из рук. Он по-прежнему едва заметно прихрамывал; впрочем, больше всего в том несчастном случае пострадала его душа. – Скоро в город хлынут туристки, жадные до приключений с мистером Лесорубом. Они за тебя еще подерутся.

Опять дурацкие шутки про лесоруба! Все, с меня довольно! Я пнул Блейка в живот, и он притворно скорчился, словно я нарушил правила игры.

– Лето принадлежит нам! – сказал я обоим. – Втроем мы как-нибудь сумеем его пережить и снова одержим немало побед.

– Как в давние времена, – ухмыльнулся Блейк.

Я мог поклясться – Уилл чуть заметно вздрогнул при словах друга. Ясно, что для него лето будет нелегким. Потому что женщина, разбившая ему сердце, спустя четыре года должна вернуться в его жизнь. Я твердо решил отвлекать друга и не допустить, чтобы он наступил на те же грабли. А учитывая ранее упомянутых туристок, скучать летом не придется.

К счастью, мама позвала за стол раньше, чем настроение Уилла упало до нуля.

– Мальчики, ужин готов!

Она без слов намекала, чтобы мы наперегонки бросились в дом. Все трое рванули с места одновременно, однако я оказался рядом с мамой первым. Скорость всегда была моей сильной стороной при игре в футбол.

– Я первый! – Поцеловал маму в щечку и глубоко вдохнул аромат багета с травами, который она испекла сама и теперь несла на блюде. – Пахнет феноменально!

– Подтверждаю, миссис Уилсон, – браво заверил ее подбежавший следом Уилл.

Мама сдула с лица выбившуюся медово-русую прядку.

– Уилл, припоминаю, что я с детского сада велела тебе называть меня Мэри.

– А я с детского сада отвечал вам, что так нехорошо. Мой дедушка перевернулся бы в гробу.

Мама рассмеялась и поставила багет на стол. Блейк присоединился к нам, ругаясь себе под нос из-за того, что больше не мог выдерживать темп. Я в утешение предложил ему лучшее место во главе стола.

– Мара, Нелли, ужин остывает! – крикнула мама. Мои племянницы, которые в глубине сада качались на качелях, сделанных из подвешенной на сук автопокрышки, стрелой метнулись в дом. – Вас четверых это тоже касается! – Мама грозно сверкнула глазами и через стеклянную панель бросила взгляд в гостиную, где две моих сестры с мужьями сидели перед телевизором и смотрели интервью перед началом игры.

– Пять минут! – проворчала Алекс. Как в детстве!

– Или вы идете сейчас, или вам ничего не достанется, – строго возразила мама.

Алекс с недовольством выключила телевизор, и четверка присоединилась к нам.

– До игры почти час, – сказала мама. – Времени больше чем достаточно. Давайте спокойно поедим вместе.

Она взвесила в руке две миски с салатом и наконец поставила на стол. Папа как раз принес с мангала огромное блюдо со стейками и бургерами.

В этот миг на террасу ворвались две крошечные молнии.

– Я буду сидеть рядом с дядей Джеком!

– Нет, я!

Сбоку от меня вынырнула светло-русая головка, и четырехлетняя Мара проворно вскарабкалась на свободный стул. Следом подскочила Нелли и ядовито посмотрела на двоюродную сестренку – она поняла, что опоздала. Шестилетка довольствовалась местом рядом со своей мамой и подчеркнуто аккуратно начала расправлять на коленях салфетку.

Я подмигнул Маре. Ее испачканные малиной губы растянулись в широкой улыбке. Все принялись за еду. Я откинулся на спинку стула, закинул руки за голову и оценил обстановку – вся семья в сборе, друзья и чудесный вид с террасы. Спокойная и мирная картина напомнила о прежних временах. Ребенком я любил такие вечера. Семейный ужин, приподнятое настроение, подпитываемое предвкушением игры любимой команды… Хотя я сам уже не жил в доме постоянно, да и старшие сестры Алекс и Тони давно переехали, для родителей было важно соблюдать наши маленькие традиции. Мне всегда нравилась возможность вернуться домой, в надежную гавань, где меня любили и где я чувствовал себя защищенным. Хотя я и сохранил за собой свою детскую комнату на верхнем этаже, в которой иногда до сих пор спал, однако проводил все