Вера Колочкова - Леди Макбет Маркелова переулка Страница 8

– Прости, Катюш! Идиот я… Совсем забыл про твое состояние… Может, прилечь хочешь? У нас где-то кружка железная есть, можно чаю заварить…

– Нет, не хочу я прилечь. Вон, посмотри в окно, к нам Надя уже идет…

Надя, как и обещала, снабдила на первое время молодую семью всем необходимым. В ее хозяйстве после проведенной ревизии нашлись и кастрюлька, и сковородка, и чашки с тарелками. И половичок домотканый, и портьеры на окна не новые, но чистенькие и отглаженные.

– Не побрезгуете, Катя? – ласково взглядывая исподлобья, спросила Надя.

– Нет, что вы, спасибо… Только давай на «ты», по-соседски. Так проще, по-моему.

– Ой, да конечно! – радостно улыбнулась Надя. – Давай, я тебе помогу окна помыть. А постельное белье у тебя есть?

– Не-а. Потом купим, с первой зарплаты.

– Хм… А спать на чем будете? Нет, что ты, это не дело… Давай-ка мы так с тобой поступим. У меня на подотчете есть несколько новых комплектов казенного белья, больничного, я принесу тебе парочку…

– А можно? Тебе ничего за это не будет?

– Да ну… Спишу потом как испорченное, и все дела. Так окна мыть будем? И пол бы надо помыть… Погоди, я ведро принесу! И швабру! Сейчас, Катюш, такой порядок наведем – любо-дорого посмотреть… Сама люблю, когда в доме чисто, чтоб все отмыто было до блеска! Мой Леня даже ругает меня – мол, на чистоте помешана. А чем плохо, правда?

– Спасибо, Надя. Но у тебя же давление…

– Да ничего! Когда хорошее дело делаешь, все болезни как рукой снимает! Давай начнем…

Так и началась ее новая жизнь – с уборки. Полнейшая проза. Правда, когда повесили портьеры на окна, когда расставили привезенную дополнительную мебель и постелили в гостиной домотканые Надины дорожки, немного веселее стало. Дом стал похож на дом. Ее – дом. Вернее, дом ее семьи…

А со следующего дня потянулись рабочие будни. Первый рабочий месяц перешел в следующий, июль плавно перетек в август… Пашу она практически не видела – как убегал с утра, так и пропадал до позднего вечера в своей хирургии. Про нее будто забыл. Нет, он был внимателен и заботлив, конечно, но… Не принадлежал ей всецело. И домой приходил уставший, выжатый как лимон. Что немного раздражало, конечно. Сначала немного, потом все больше и больше. И все время хотелось сказать ему что-то обидное, вроде того – заставь дурака богу молиться…

Нет, в самом деле! Чего уж так отдаваться всецело работе! А семья? А она, молодая жена? Почему она должна какие-то усилия предпринимать, чтобы хоть как-то обозначиться в его жизни? Еще и сказать ему ничего нельзя… Потому что ответить не соизволит, будет молчать в недоумении. Или выдавит из себя что-нибудь такое… Вроде как ситуацию объясняющее:

– Тебе сейчас вредно нервничать, Кать… Ты уж постарайся себя в руках держать, витамины попей…

Ага. Какой, мол, с тебя спрос, с беременной. Лучше бы спросил, каково ей приходится на этом дурацком сельском приеме… Когда надо пухлые бабьи животы ощупывать да слушать эти бесконечно фольклорные «пресекло», «скрутило» и «обнесло». Или «в бок садануло». И пахнет от них навозом и коровами… Фу!

Хотя Паша бы этих разговоров не понял. Опять бы молчал и глядел на нее в недоумении. Хорошо, что у нее приятельница новая появилась, заведующая лабораторией Ольга Никитина. Как-то они сразу сошлись, хоть и немного странной была новая приятельница.

Да, Ольга была типаж особенный, такой в каждом коллективе отыщется обязательно. Женщина, которая все и про всех знает. Неоценимый типаж для новеньких, потому что адаптируется в новой среде мгновенно.

У Ольги для каждого коллеги припасена была короткая, но емкая характеристика. Например – «хороший парень, но пьет». Или – «с этой не связывайся, в долг возьмет, но отдать не подумает». Или уж совсем хлесткие характеристики были – «бабник», например, или «садистка». Или сквозь зубы брошенное – «жлобиха». Грубовато, конечно, звучало, но, как впоследствии выяснялось, было довольно близко к правде. Так что Катя в коллективе быстро освоилась и знала, с кем и на какой ноте можно общаться. И вообще, с Ольгой ей было комфортно. По крайней мере, можно было раздражение свое обнажить без страха, что не так поймут…

– …Я прямо ненавижу этих деревенских баб с животами, Оль… И дядек этих, с махорочным запахом! К концу приема мне вообще кажется, что кругом одни свиные рыла… Так раздражает все! Фу! Фу!

– А ты не беременная, часом, а? Что-то симптомчики сами за себя говорят…

– Да, Оль… Уже три месяца.

– Ну, тогда все понятно. Я сразу так и подумала. Ишь, как вы дружно с соседкой-то, надо же! Будто сговорились!

– С какой соседкой?

– Да с Надькой Лесниковой! С соседкой твоей по дому! Она ж тоже беременная, только скрывает пока!

– Да-а-а? А ты откуда знаешь?

– Ну, знаю и знаю. Я всегда все про всех знаю. У них с Леней ребенок долгожданный, вот они в тайне и держат, чтобы не сглазить.

– Надо же, Надя тоже ребенка ждет… Никогда бы не догадалась… Она такая спокойная, флегматичная. Даже завидую, если честно. Вон со мной гормоны какие штуки выкидывают, вся на раздражение исхожу! Даже на мужа иногда смотреть не могу, ужасно стал раздражать…

– Не любишь, что ли?

– Ой, да при чем здесь любовь! Я ж говорю – это из-за беременности! Смотрю на него, и тошнит…

– Ничего, это часто бывает. Родишь – пройдет.

– А ты откуда знаешь? Ты ж не рожала!

Ольга вдруг подобралась вся, нервно оплела пальцами чайную чашку, глянула на нее коротко, с острым прищуром. Катя поняла – задела больную тему… И засуетилась неловкими жестами, не находя нужных слов. Впрочем, страдала она недолго – Ольга тут же отряхнулась от мимолетной обиды, произнесла с вызовом:

– Какие мои годы, рожу еще! Мне всего тридцать два! Подумаешь!

– Так замуж еще надо успеть…

– А вот это вовсе не обязательно! В этом деле, дорогая моя, не факт замужества как таковой роль играет, а хорошая генетика… И поскольку хорошая мужская генетика давно по рукам разобрана, надо ее для этого дела на время экспроприировать, всего и делов-то! Если аккуратно да умеючи!

– Не поняла… Что значит – экспроприировать? От женатого родить, что ли?

– А где я тебе возьму с хорошими генами и неженатого?

– Да ну…

– И ничего не «да ну»! Выберу кого получше, чтоб гены, знаешь, невооруженным глазом видны были. Чтоб ядреные такие, чтоб не ошибиться!

– Ага… Можешь еще и анализы у потенциальных претендентов взять, чтобы у себя в лаборатории на ядреность исследовать…

– А что? Действительно! Спасибо, что подсказала! Составлю список и буду вычеркивать, кто не годен!

– Только моего Пашу в этот список не включай, ладно?

– А если даже и включу, то чего? Ну что, что ты сможешь мне сделать, а? Ну что, скажи?