Никуда не уйти от любви - Наташа Колесникова Страница 8

— Пол-России живет на такие деньги, — сказала Таня.

— Плевать мне на эти пол-России! Садись, поехали.

Таня тоже была в голубых джинсах. Устроившись рядом с Оксаной на заднем сиденье, она спросила:

— Ксан, сколько стоят твои джинсы?

— Дешевка, триста пятьдесят баксов.

— А мои семьсот рублей. Два года назад купила на «Горбушке». Ну и чем они отличаются?

Оксана придирчиво осмотрела подругу, довольно усмехнулась:

— Мои — фирма, а твои — дешевая подделка. Появишься в приличном обществе — засмеют.

— А у тебя оно приличное или как?

— Не придирайся к словам. Я хотела сказать — меня засмеют, а тебя нет.

Черная «Волга» мчалась по Рублевскому шоссе в сторону Кутузовского проспекта. Таня уже знала, что это не такси, машина принадлежит банку Бахова, он и выделил ее для доставки подруги. Свою не дал, ему же примерно в это время возвращаться домой нужно.

— Слушай. Тань, если Бахов начнет выпендриваться — не обращай внимания. У него бывают заскоки. Я буду рядом, но ты и сама не психуй, ладно?

— Он часто бывает… не совсем адекватным?

— Да адекватный он, только — все же Бахов! С Лужковым знаком, с Касьяновым выпивал, сама понимаешь.

— Не совсем.

— Тогда, если что, просто молчи, и все дела.

Таня замерла в огромной прихожей, глядя широко раскрытыми глазами на коридор, уходящий, казалось, в бесконечность.

— Такая большая квартира? На двоих? Зачем вам столько места? — изумленно спросила она.

— Пусть будет, — довольно усмехнулась Оксана. — Пойдем, покажу всю квартиру. Не разувайся. Там кухня, там санузел, их у нас три штуки.

И снова Таня никак не могла сообразить, зачем двум бездетным супругам три санузла? А третий для кого? Оксана сказала — для прислуги. Это она настояла, чтобы третий санузел был сооружен, раньше было два, две квартиры соединили в одну. Это кабинет Бахова, это наша спальня, моя комната, тренажерный зал, а это — тоже моя, гардеробная. Таня заглянула в комнату, уставленную платяными шкафами вдоль трех стен, четвертая была зеркальной, и только головой качнула.

— Фантастика…

На самом деле ей уже казалось, что попала в дом сумасшедших. Третий санузел для прислуги? Десяток шкафов с одеждой? Неужели это и есть счастье?

— Найдем тебе классного мужика, будешь жить не хуже, — пообещала Оксана. — Пошли дальше.

Осматривая квартиру, Таня поняла, что Оксана сама занималась ее интерьером. Все здесь было вычурно, заметно дорого и безвкусно — тяжелая мебель, картины модных художников в массивных рамах, бронзовые бра и канделябры, словом, то, что очень нравилось Оксане в советских и западных фильмах про загнивающую буржуазию.

В большой гостиной был накрыт стол, и повариха Людмила, невысокая худая женщина лет тридцати пяти, принялась старательно объяснять Оксане:

— На закуску — копченый угорь и осетрина на пару, под белое вино. И овощи, и салаты. На горячее — утка с яблоками, Иннокентий Петрович любит. Запивать — виски, водка, кому что ближе. На десерт — пирог и французский коньяк. Может, мне остаться, чтобы вы ничего не перепутали, Оксана?

Она говорила с иронией и явно не уважала молодую хозяйку, Таня это сразу поняла.

— Спасибо, Люда, иди, я разберусь, — сказала Оксана. — Утка где? В микроволновке?

— Оксана… Иннокентий Петрович не любит спешки. Она в духовке, и будет там горячей еще часа два, если не открывать духовку без надобности.

— Все ясно. Пока!

— Посуду оставите на столе, я завтра приду утром, все перемою. Сервировочный столик — вон там, — продолжала инструктировать хозяйку Людмила.

— Да уйдешь ты или нет? — закричала Оксана.

Таня подумала, что никогда бы не позволила такое. Чужой человек в квартире, готовит, рассказывает, что и как нужно есть… Да это же просто унизительно! А разве сложно самой сходить на рынок… ну или в дорогой супермаркет, все купить и приготовить? Тем более если женщина не работает, а все время сидит дома? Но, разумеется, ничего не сказала.

— Садись, Танька, давай выпьем, пока Бахова нет. Накладывай себе салаты, осетрину, копченого угря — вкусная штука, прямо во рту тает. Полторы тысячи рублей килограмм, — сказала Оксана, когда повариха ушла.

Таня села за стол, Оксана села рядом, взяла бутылку вина, стала откупоривать. Пробка медленно выползла наверх, но бутылка выскользнула из рук, упала на колени, заливая вином голубые джинсы. Оксана схватила бутылку, поставила на стол, скептически посмотрела на свои джинсы.

— Как будто описалась… Пойду переоденусь, а ты давай закусывай пока. Не стесняйся.

Таня и не думала стесняться. Положила на тарелку угря, кусок осетрины, семгу слабосоленую, крабовый салат, то же самое положила и в тарелку Оксаны, налила вина себе и подруге. И тут в комнату вошел Бахов. Таня поспешно вскочила со стула.

— Добрый вечер. Меня пригласила Оксана, я — Таня.

— А я — Иннокентий Петрович, — пробурчал Бахов, но ручку галантно поцеловал. Сел за стол, внимательно посмотрел на Таню. — Миша говорил, что ты красивая девушка…

— Но он ошибся? — спросила Таня.

— Ему все девушки кажутся красивыми, и я подумал… Но теперь вижу, что он был прав.

Бахов не хитрил, он действительно был удивлен. Днем не раз думал о таинственной подруге и пришел к выводу, что она страшненькая неудачница. А чем еще объяснить, что без мужа, да и работает в библиотеке? К тому же у красавиц часто в подругах ошиваются невзрачные девицы, обеим это выгодно. Оказалось — нет. Она действительно была красива, но — по-другому. Если Оксана была женщиной яркой, броской, вызывающей, то Таня чем-то напоминала русалочку из диснеевского мультфильма. Может быть, глубиной своих голубых глаз, затуманенных тихой грустью.

— Вам что-то положить, Иннокентий Петрович? — спросила она. — Извините, что хозяйничаю тут, но Оксана откупоривала бутылку и пролила вино на джинсы.

«Вежливая, — подумал Бахов. — Держится уверенно. Что ж… если попросит взаймы, придется дать». И согласно кивнул.

— А-а, все уже тут, — нараспев сказала Оксана, появляясь в столовой. Она снова была в голубых джинсах, но сухих. Подошла к мужу, чмокнула его в щеку. — Привет, Кеша. Ну вот это и есть моя старинная подруга, можно сказать — самая лучшая, Таня Бондарева.

— Да, дорогая, мы уже познакомились, — с вымученной улыбкой сказал Бахов.

Ему хотелось полежать на диване, полистать газеты и журналы, коль вернулся домой раньше обычного. Или заняться любовью с женой, коли она такая ласковая. Но такая она вчера, сегодня — из-за подруги, и значит, придется потерпеть.

Оксана предложила тост за знакомство, они выпили и принялись опорожнять