Дурман - Дарья Данина Страница 8

— Как хочешь.

А вот я ощутил голод. Открыв холодильник, я осмотрел полупустые полки и разочарованно закрыл дверцу. Лёха снова усмехнулся и, хлопнув меня по спине, возвратился в прихожую. Быстро он…

Через минуту я снова остался один. Выпил ещё один стакан воды и вернулся в спальню. Включил негромко музыку и завалился на кровать. Руки сами потянулись к телефону. Перелистывая последние новости, я задержался на рекламе украшений из натуральных камней.

Точно!

Полез в карман джинс, в которых я был тогда. И, высыпав на постель те самые порванные бусы, замер. Рассматривая их, я пришёл к выводу, что это пресноводный жемчуг. Его ещё называют речным. И мне он кажется гораздо красивее морского. Уверен, что на её шее он смотрится просто сногсшибательно.

Найдя в своих ящиках тонкую прозрачную леску, я был готов к починке этих бус. Не хватало только нового или хотя бы целого замочка. Выход был найден быстро: я снял его со своего каучукового шнурка. И уже через двадцать минут всё было готово.

Охереть просто.

Я собрал для неё бусы. Они красивые. Уверен, она оценит. Я надеялся, что она оценит.

Взяв телефон, я сфотографировал свою работу. И, не долго думая, отправил фото ей.

А через минуту пожалел об этом.

Что за херня происходит? Какого чёрта я вообще делаю? Хочу, чтобы меня похвалили? Погладили по голове и сказали, что я хороший мальчик?

Залез в мессенджер, чтобы удалить сообщение. Но было поздно. Она прочла. Точнее, просмотрела. И была не в сети.

Закрыв глаза, я беспомощно вздохнул. Упал на полушку, мысленно переносясь в тот день, когда она ошибочно прислала мне не то фото. Это было в прошлом году. Судя по её оправданиям, это фото предназначалось её подружке. Но Осина отправила его мне, ссылаясь потом на то, что в её справочнике я и Голубева находились рядом. Та самая Маша Голубева. Но фото Осина красовалась перед зеркалом примерочной в купальнике. В хорошем таком купальнике.

Я сохранил это фото. И, признаться честно: до сих пор время от времени его открываю, чтобы взглянуть на точёную фигурку своей одногруппницы.

Мой телефон завибрировал и я тут же подскочил на постели. Прочёл её имя на дисплее и усмехнулся.

"Спасибо".

Спасибо… сухое и безжизненное.

А ты что хотел?!

"Почему не спишь?"

Мои руки действовали быстрее, чем мозги. Я отправил ей очередное сообщение и уставился на экран. Она что-то писала. Зависала, и снова писала.

"Просто так. Не спится".

И я снова пишу раньше, чем успею всё обдумать.

"Осина".

"У меня есть имя. Когда ты уже его запомнишь?"

"Лида. Я знаю."

Не понимал, почему она вообще мне отвечает? Расстались мы в очередной раз не на самой хорошей ноте. Если бы Пашка вовремя не зашёл на кухню, я бы мог распустить руки. Снова. А она вряд ли этого хотела.

Она молчит, и я снова пишу:

"Когда бусы заберёшь?"

Ответа от неё в тот поздний вечер я так и не дождался. Но эти бусы, будь они неладны, таскал с собой вот уже неделю. И Осина, казалось, просто про них забыла. Будто они ей уже и не нужны были. Несколько раз я порывался снова написать ей. Но как только находил в телефоне её контакт, делал шаг назад.

Сегодняшний день не стал исключением. Я перебирал бусины в кармане словно это были чётки. Сидел в машине в ожидании Пашки, и сквозь затонированное стекло изучал окрестности парка через дорогу. Я знал, что Осина где-то там. Потому что болтливая Голубева растрезвонила об этом Пашке, случайно встретив его в близлежащем магазине возле банкомата. А он тут же отзвонился мне.

И меня словно контрастным душем окатили. Я вытащил из кармана бусы и, стиснув их в кулаке, ненадолго прикрыл глаза. Это было похоже на помешательство. Я долго не мог признать это. Долго отнекивался от мысли, что Осина невидимой занозой вошла мне под кожу. Эта мелкая и заносчивая девчонка уже давно не давала мне покоя. С тех самых пор, как я впервые её поцеловал. Просто хотел заткнуть её. Угомонить эти надоевшие пламенные речи… и зашёл слишком далеко. Настолько далеко, что до сих пор не в состоянии выбить её из башки. Она отравляла меня. Задурманивала голову. Выводила из строя. И я, мать её, ничего не мог с этим поделать.

— Держи! — Паха залез машину и протянул мне бутылку воды. — Ну? Не надумал?

— Нет. — отрицательно качнул головой.

— Ну и зря! Сейчас Самвел подъедет с Серёгой…

— Без меня сегодня.

— А что насчёт Осины? — знает, чем меня поддеть. Нарочно напоминает мне о том, что она где-то там. Рядом.

Мы никогда не обсуждали с Пашкой мои взаимоотношения с ней. Но он и так догадывался. Просто молчал, считая, что я сам при желании подниму эту тему. И правильно считал.

— Я же говорю: сегодня без меня, Пах.

Он понимающе кивает. Смотрит на меня, заставляя чувствовать дискомфорт. Я хотел спросить, где конкретно Голубева со своей подружкой зависают, но все слова встали поперёк горла. Кашлянув в кулак, я отвернулся и снова уставился в окно.

— Ладно, — выдохнул Паха, — если надумаешь — звони.

— Угу, — отстранённо промычал, не поворачиваясь к нему, и протянул руку для рукопожатия.

Проводил друга, и ещё несколько минут таращился в окно. Не уверен, что хотел домой. Хотя, ещё пятнадцать минут назад я мысленно был в кровати. Но как только узнал, что Осина в парке…

Было тошно. Просто невыносимо сидеть здесь и не знать как тебе поступать дальше. Словно меня подменили с того самого дня, как по моей вине она оказалась в воде.

Измотанный этими мыслями, я всё же завожу двигатель, и плавно двигаюсь вдоль тротуара. Объехав парк, паркуюсь с другой стороны и, сложив руки на руле, снова сканирую территорию, затопленную мягким желтоватым светом фонарей. Уже поздно. Она что, вместе с подружкой ищет