Элейн Гудж - Последний танец Страница 83

Она чуть не рассмеялась. Тоже мне героиня! Ей и свой брак не удалось спасти! «Я всего лишь очередная жертва в нашей несчастной семье, где смешались добро и зло, истина и ложь».

Задыхаясь, Дафна готова была отдаться на волю волн. Плыть по течению – что в этом дурного? Она ведь так и жила в последнее время и потому потеряла отца, мать, Джонни… и теперь Роджера.

Только мысль о детях поддерживала ее. «Неужели я никогда не увижу их сонные мордашки на подушках, не расцелую их розовые щечки?»

Дафна заметила на берегу чей-то темный силуэт, но через секунду он исчез.

Волны захлестывали ее. Из последних сил удерживаясь на плаву, она захлебывалась. Небо и океан слились в одну сплошную серую массу, ноги онемели. «Боже, помоги мне!..»

– Дафна! – услышала она, погружаясь в ледяную бездну.

Джонни! Это голос Джонни!

Но нет, этого не может быть! Откуда он знает, что она здесь? Вспыхнувшая было надежда потонула в холодном отчаянии.

Но даже эта призрачная возможность спасения придала ей сил. Надо плыть на спине – так легче. Дафна перевернулась на спину, ловя ртом воздух, и страх отступил, а небо снова стало голубым и чистым. Она заработала руками…

Дафна продвинулась всего на несколько футов вперед, как вдруг огромная волна накрыла ее с головой. Отчаянно пытаясь вынырнуть на поверхность, Дафна вдруг почувствовала, как ее подхватили чьи-то сильные руки и вытянули наверх, к солнцу и воздуху.

– Все хорошо, Дафна. Все будет хорошо.

Джонни! Тяжело дыша и всхлипывая, она вцепилась в него. Как он нашел ее?

– Успокойся. Мы почти у берега.

Его появление подействовало на нее, как глоток крепкого вина. Обняв Дафну за талию одной рукой, Джонни другой рассекал волны, приближаясь к спасительному берегу. «Джонни, Джонни… ты меня нашел».

– Уже недалеко, – выдохнул он.

Доверившись ему, Дафна перестала барахтаться. Наверное, на какое-то время она даже потеряла сознание, потому что очнулась уже на берегу.

Дафна лежала на боку на мокром песке и тяжело дышала. Ее всю облепили водоросли, и она напоминала сейчас полумертвое морское животное, выброшенное на берег бурей. Широкие плечи Джонни заслонили от Дафны свет, и он приподнял ее за плечи.

– Как ты? – Джонни наклонился над Дафной и с тревогой вглядывался в ее лицо. Глаза его были серыми, как воды океана.

Закашлявшись, она прильнула к нему. Откинув с лица мокрые волосы, Дафна посмотрела ему в глаза и тихо рассмеялась, потом смех сменился рыданиями.

Джонни крепко обнял ее.

– Дафна, слава Богу… слава Богу, – повторял он снова и снова.

Немного оправившись, она увидела его глаза, теперь голубые, как небо. Глаза человека, готового на все ради любви.

– Как… откуда ты…

– Тише, тише, – пробормотал он, прижав ее к груди. – Спасибо твоей сестре. Не дозвонившись тебе по телефону матери, Китти позвонила мне. – Джонни улыбнулся. – А я не стал сидеть и ждать, пока с тобой случится беда.

– Моя мама… она… – Дафна снова заплакала.

– Потом, – прошептал он. – Сейчас надо вытереться и одеться.

– Я… я могу идти. – Дафна попыталась встать, но колени ее подкосились, и она упала на песок. Джонни подхватил Дафну на руки… как в ее детских фантазиях, где главные герои живут долго и счастливо и где нет ни горя, ни смерти.

«Это скоро закончится, – подумала она. – Рано или поздно реальность вернется». Но теперь Дафна была уверена: что бы ни случилось, ей больше не придется сражаться одной. В радости и горе Джонни всегда будет с ней рядом. И если не для того, чтобы в очередной раз спасти ее, то для того, чтобы идти с ней по жизни вместе.

– Я забыла поблагодарить тебя, – прошептала она, уткнувшись ему в плечо.

– Еще успеешь. У нас впереди целая жизнь.

Эпилог

Старожилы Мирамонте не помнили такой жары в июне. Чудесный дар – длинная череда солнечных дней. Разноцветные зонтики выросли на пляжах как грибы – местные жители спешили насладиться неожиданной благодатью, пока сюда не нагрянули отдыхающие и туристы.

Прошел ровно год с того дня, когда была высечена надпись на гранитном памятнике рядом с могилой Вернона Сигрейва. «Лидия Беатриса Сигрейв – преданная и нежная жена и мать».

Ее дочери не сомневались в том, что это может показаться кому-то злой насмешкой. После смерти Лидии в прессе поднялся невообразимый шум – газеты пестрели заголовками: «Загадочное исчезновение». Все почему-то решили, что Лидия скрывается на роскошной вилле в Латинской Америке. Порой даже Дафна, Китти и Алекс сомневались в том, что мать умерла. Ведь тела ее так и не нашли. А то, что она привела в идеальный порядок свои дела и написала завещание, – так это вполне объяснимо: женщина обвиняется в убийстве и ждет решения суда, намеренного приговорить ее к пожизненному заключению.

Сестры долго не могли прийти в себя после ее гибели. Тысячи вопросов и загадок остались неразрешенными, но общая картина постепенно прояснилась: эта женщина любила своего мужа до безумия… и убила его, чтобы спасти от непоправимой ошибки. Эту обыкновенную женщину, не лишенную талантов и чувства юмора, любовь толкнула на поступок, не укладывавшийся в сознании обывателя.

Для Китти это были месяцы скорби и радости. Беременность ее протекала спокойно, без осложнений, которыми пугали ее «пожилые первородящие» мамы. Китти родила здоровую девочку весом в восемь фунтов. Рожала она дома, на широкой кровати в викторианском стиле, там же, где был зачат ее ребенок. Шон, прилежно посещавший все занятия для родителей, провел с ней шестнадцать часов, пока длились схватки. И когда пришло время перерезать пуповину и акушерка протянула ему ножницы, он проделал это серьезно и торжественно. Шону дали подержать новорожденную, и он, взглянув на рыжеватый пушок у нее на головке, усмехнулся и сказал: «Что ж, по крайней мере у дочки мои глаза».

Как и все в жизни Китти, ее новая семья не вписывалась в общепринятые рамки. Они с Шоном решили подождать с планами на будущее, пока он не окончит колледж. Но Шон приходил к ней каждый вечер, уделяя дочке все свободное время. Он придумал и имя девочке – Мадлена. Завсегдатаи «Приятного чаепития» тут же перекрестили ее в Мэдди.

Маленькая Дженни взяла на себя роль мамы и ни на шаг не отходила от колыбельки, которую Шон заказал у знакомого плотника, и постоянно что-то шептала малютке, будто та могла ее понять, и великодушно давала ей свои игрушки. Незнакомых Дженни встречала сердитым взглядом, гордо заявляя: «Это моя дочка».

Дафна осталась в Мирамонте. Через несколько месяцев после таинственного исчезновения Лидии она потребовала у Роджера развод и купила одноэтажный домик с верандой неподалеку от Китти. Сначала Роджер устраивал ей бурные сцены и даже угрожал, но потом успокоился и проявил удивительную покладистость. В конце концов суд принял решение, удовлетворявшее обоих. Роджеру отошел пентхаус в Нью-Йорке, и детей он мог забирать к себе на шесть недель летом, а также на Рождество и на Пасху. Дафна была назначена официальной опекуншей Кайла и Дженни. Кроме того, ей выплатили огромный аванс за семейные мемуары, которые должны были выйти осенью.