Татьяна Дубровина - Высший пилотаж Страница 84

Завтра он останется с ней наедине, и этот полог станет свидетелем первых ласк… Скорей бы уже пролетела эта ночь! Но она тянулась, как нарочно, словно время замедлило свой бег. Иона ворочался с боку на бок в верхней комнате для гостей, а сон все не шел. Уже вернулись с гулянки ребята, протопали по коридору со смешками и громким хохотом, разбрелись по спальням, угомонились, изредка прорезая тишину могучим храпом, а Иона, едва смыкал глаза, видел Машу…

Она была совсем рядом, тихая, волнующе покорная, пшеничные пряди скрывали обнаженную грудь. Она склонялась к нему, он чувствовал земляничный запах ее губ, тянулся, чтоб заключить ее в объятия… и рука хватала пустоту. Нет, он не в силах дождаться завтрашнего дня…

Маша тоже не находила себе места. Она коротала последний вечер с мамой, и они зачем-то укладывали в чемоданы ее вещи, словно в дальний путь собирали.

— Пальто зимнее не забудь. — Мама суетливо пыталась впихнуть в разбухшую сумку еще и пальто.

— Потом возьму. Я же не на край света уезжаю.

— Не спорь. Смотри, в этой коробке постель. А это осторожнее, я сюда сервиз чайный уложила.

— Мама, не надо, оставь его себе.

— Это нам с отцом на свадьбу дарили, настоящий фарфор… Теперь тебе должен перейти…

Они, словно на вокзале, перешагивали через тюки и коробки. Потом мама спохватилась и принялась мерить свои платья, решая, в чем же ей быть на свадьбе. Тут же вспомнила, что Машино свадебное так и не забрали из ателье, и совсем расстроилась.

— Вот всегда так! Все сами да сами… Родителей не слушаете… А ведь забыли! Что теперь будет?

— Иона сказал, что одеваться мы будем у него.

— А из дома в чем выйдешь? Все соседи смотреть соберутся, а невеста в кофтенке да юбчонке!

— Ой, мама, хватит, — взмолилась Маша.

Она сама совершенно не представляла себе, как это все будет завтра… Легкий озноб пробегал по плечам, а щеки горели от волнения.

— У тебя температура! — снова всполошилась мама. — Пойди попарься и аспирин выпей.

Маша с радостью закрылась от нее в ванной. Теплая ласковая струя душа сразу сняла напряжение. Маша вымыла голову ромашковым отваром и медленно, словно лаская, стала намыливать тело жесткой мочалкой.

Завтра к ней будут прикасаться руки ее любимого… Завтра она должна будет отдать ему всю себя. Она станет принадлежать ему, и он сделает ее женщиной… Это страшно и заманчиво… Она готова вытерпеть самую жуткую боль, лишь бы знать, что ему хорошо с ней, что он счастлив… Неужели это правда так больно, как говорят? Ерунда, все ведь через это проходят… Маша посмотрела на свой живот, плоский, с хорошо натренированными мышцами, на маленький кучерявый бугорок снизу… Она будет женщиной… женой… в голове не укладывается. Вот только сможет ли она преодолеть свой страх, чтобы отдаваться так, как ей виделось в мечтах, — легко и жадно, без стеснения следуя своим желаниям?

Мыльная пена распространяла аромат ландыша. Так будет завтра пахнуть ее тело, когда Иона…

Маша закрыла глаза и попыталась представить себе, как он прикасается к ней, осторожно и в то же время нетерпеливо… Легкая судорога пробежала по ногам, и Маша быстро сжала колени… Нет, лучше не думать об этом… завтра… И будь что будет!

Глава 7

Невеста

Рано утром приехали родители. Мать недовольно поджимала губы, а отец только курил молча одну за другой.

— Что за фокусы, Иоанн? — Прямо с порога на высокой ноте напустилась мать. — Надумал жениться, так хоть познакомил бы! А то на тебе, звонок с бухты-барахты: «Приезжайте, завтра свадьба»! Я даже нового ничего не успела купить!

— Ничего, ты и так хорошо выглядишь, — усмехнулся Иона. — Некогда было на пустяки время тратить.

— Пустяки! — трагически закатила глаза мама. — Единственный сын совершает такой ответственный шаг, а я даже не знаю!

— Вот теперь и узнаешь, — парировал Иона.

— И что за фря тебя так быстро окрутить сумела? — подозрительно прищурилась мать. — Надеюсь, ты навел справки о ее прошлом? Не будешь потом локти кусать? Ты убедился, что ей нужен именно ты, а не это все? — Она широким взмахом руки обвела вокруг себя.

Иона ухмыльнулся:

— Убедился. А об этом… — он повторил ее жест, — Машенька даже понятия не имеет.

Он с удовольствием не звал бы на свадьбу своих родственников, но Прасковья Митрофановна об этом даже и слышать не пожелала.

— Митрофановна! — позвал он. — Проинструктируй моих родителей, что да как. — И строго посмотрел на мать. — Только без твоих фокусов, мама. Договорились? Я долго искал себе невесту и не хочу ее потерять. Поняла?

Маша мучилась перед зеркалом, пытаясь уложить тяжелые пряди. Но, кроме привычного пучка, ничего не получалось. Мама носилась вокруг нее с электрощипцами, пыталась завить локон, но кудри, едва их подхватывали шпильками, моментально распрямлялись. Иона стремительно ворвался к ним, когда они обе уже совершенно отчаялись.

— Посмотри на этот кошмар! — со слезами на глазах сказала Маша. Надо же, столько ждала этого дня, а теперь все из рук валится, все наперекосяк…

— Ты прекрасна, как никогда… — шепнул Иона, целуя ее в шею. — А это что? Приданое? Шесть подвод? Ребята, грузите, — велел он вошедшим вслед за ним мужчинам. — Все помните, как положено?

И, не слушая больше возражений, он заставил Машу с мамой сесть в машину и стремительно помчался вперед. Сгрудившиеся у подъезда соседи так и не поняли, что произошло. Где жених, где невеста, где обещанная свадьба? Вещи вон грузят… Переезжают, что ли?

Серебристый «мерседес» миновал буковую аллею и остановился у тяжелых кованых ворот, по обе стороны которых тянулся в бесконечность высокий забор с сигнализацией.

— Это ваш клуб? — спросила мама.

— Это мой дом, — ответил Иона, искоса поглядывая на Машу.

Ворота открылись, и они очутились в прекрасном ухоженном парке, а вдалеке, в самом конце асфальтовой дороги, угадывался дом. Нет, скорее, замок… Все три этажа прочерчивали стрельчатые арки, а боковая стена была увита настоящим плющом. Маша растерянно вжалась в сиденье и со страхом посмотрела на Иону.

— Мы… здесь будем жить? — заикаясь, спросила она.

— Думаешь, тесновато? Ничего, когда пойдут дети, я еще одну пристройку сделаю, — пообещал он.

Степан выбежал на крыльцо и раскатал перед Машей белую полотняную дорожку. Маша осторожно ступила на нее, оглянулась на Иону… Он стоял и с улыбкой смотрел, как с двух сторон Машу взяли под руки деревенские женщины в длинных сарафанах и повели в глубь дома…