АлёнКа - Споведь. Роман-эссе Страница 9

На перемене сходила в библиотеку, взяла «Золотые правила», первое издание. Это нужно было для удобства сравнения. К концу третьей пары двойной листок бумаги из тетради по предмету, даже название которого не задержалось в памяти, был весь исписан вопросами, рассуждениями, сравнениями, идеями, предложениями.

Опять на приёме.

– Возьмите книгу, спасибо, было очень интересно.

– Хотите, можете ещё раз взять, позже отдадите.

– Да нет, не надо, я прочитала её всю.

Вопросительно смотрит мне в глаза.

– Я возьму листок, на котором делала пометки?

Кивает головой. На языке жестов это означает «да».

– Я не только прочитала книгу, которую Вы мне дали, а ещё и успела по косой просмотреть «Золотые правила». После Ваших слов: «Книгу лучше иметь каждому свою. Не стоит ни с кем делиться приобретениями собственной библиотеки. В каждой книге – своя энергетика, своя душа, которая тесно переплетается с душой владельца. Давая свою книгу другому человеку, вы невольно отдаете ему часть себя» мне никто не хотел давать в руки купленные у Вас книги, моя же находится дома, пришлось воспользоваться услугами библиотеки. Вы знаете, при всем при том, что содержание обеих книг очень похоже, в «Правилах» нет чего-то очень важного, там нет того главного, что содержится в «Символике».

– Да. Так и есть. Буквально накануне печати прочитали книгу ещё раз и, поняв, что люди по-разному могут этим воспользоваться, вытащили оттуда весь костяк!

– Напрасно. Первая книга была лучше.

П. С. В первой книге была душа. Что такое душа книги? Это мысли, эмоции, взгляды, наконец, энергетика автора, вложенная в произведение! Выбросьте из книги иногда резкие, а то и вовсе расходящиеся с мнением большинства, взгляды автора – и книга теряет душу, становится пустой, никчемной вещью, своего рода инструкцией по пользованию электрочайником. Кому нужна такая книга?!

Я опущу дальнейший диалог. Он был довольно информативным для меня и совсем незначительным для него. Так мне, во всяком случае, это кажется сейчас, с высоты прожитых лет. Отмечу лишь, что Александра поразило моё выше приведенное суждение о книгах, я прочла это по лицу. Вероятно, ему также было приятно моё искреннее внимание к его творчеству. Вот и весь достигнутый результат.

А так хотелось обнять, нет – быть обнятой, поцеловать – но только чтобы непременно быть поцелованной в ответ. Да что там, хотя бы прикоснуться к руке…

Я поднялась с дивана, собираясь попрощаться.

– Подожди! У тебя проблемы со зрением!

– Откуда Вы знаете?! В 21 год я сделала лазерную коррекцию зрения, у меня были очки с отметкой «минус шесть».

Улыбаясь:

– Я всё знаю! Садись на стул.

Мне доставляло радость его неожиданное обращение на «ты». Я с удовольствием сидела на стуле, на котором до этого сидел он. Вещь ещё сохраняла тепло тела своего владельца.

– Клади голову мне на руку.

Я доверчиво положила голову ему на ладонь, чувствуя тайное наслаждение хотя бы от такой возможности короткого соприкосновения. Как ещё не замурлыкала во время, когда Александр подправлял мой зрительный нерв.

«Я всё знаю». Неужели и то, что я люблю его? Что я хочу…

Когда встала со стула, он крепко взял меня за плечи, заставил посмотреть себе в глаза. Поправляет нарушение пространственной ориентировки – без слов поняла я. Что он увидел в этот момент в моих глазах – неизвестно. Обычно в них легко читаются все оттенки чувств неравнодушными читателями.

– До встречи.

– До свидания, – сказала я, осознанно вкладывая в эти два слова тот смысл, который в них был заложен словосоставителем.

17. На очередном «свидании»

Неужели наша встреча один на один у него дома была последней? Не могу в это поверить. Я хочу его увидеть. Надо отыскать средство. Дочь! Моя дочь в последнее время часто жалуется на боль в ножке! Девочки говорили, что он лечит по фотографиям. Вот он – повод записаться к нему на приём ещё раз!

– Инна, ты сегодня поедешь к К.? Запиши, пожалуйста, меня на приём к нему. Мне нужно.

– Хорошо.

На выходные съездила домой, взяла с собой несколько фотографий дочери и, на всякий случай, мужа.

Снова у Александра.

Пока ехала, мысленно представляла, что жены нету дома. Хотелось поговорить спокойно, чтобы никто не шастал туда-сюда.

Жены дома не было. Какая удача!

– А загорела как!

– Домой ездила, гряды полола. Вот и загорела, – проговорила я смущенно, не привыкшая к комплиментам. Если это можно считать комплиментом. Но и простое внимание было приятно.

– Ну, проходи, Алёнка, бить буду!

«Боже, за что? Неужели почувствовал, что мечтаю о нём и во сне, и наяву?» Испуганная, я не знала, что ответить, а он уже объяснял, почему так сказал.

«Нет, не знает», – немного успокоилась я, но испуг помешал запомнить, как он объяснил такое странное вступление.

– Ну, садись. Что случилось?

– Со мной всё хорошо. Давно не чувствовала себя такой здоровой. Спина совсем не болит! Так непривычно. Я чего приехала. Помните, мы говорили о приметах? Так вот, у нас дома в последнее время такое творится! В этом году в комнату залетела синица, неизвестно как это произошло – всё было закрыто. Ну чисто мистика! А согласно народных примет и поверий: залетит синица в комнату – жди смерти. Я сначала думала, это к тому, что свекровь умерла в прошлом году. Но ведь у них своя примета была: на гнездо аистов, поселившихся на дереве в их дворе, упали электрические провода – всё птичье семейство сгорело, да и ворон несколько раз в окно стучался. Но ведь у них свой дом, а у нас свой. Поэтому и смерть может прийти к нам своя. А ещё с печки кирпичи осыпались. Да яблонька молодая в этом году засохла. Настя начала по дому ходить в одном шлёпанце… А совсем недавно она выступала на сцене, потом, когда пришли домой, пожаловалась на плохое самочувствие. Я подумала, что, наверное, кто-то сглазил – много людей на сцену смотрело. Взяла свечу, стала обносить вокруг дочери, а та погасла. Зажгла снова – снова гаснет. Только с третьей попытки удалось закончить процедуру. Сама-то я жить буду. Я бы знала. А вот за домашних страшно.

– К вам никто случайно не заходил, ничего необычного не приносил, не просил чего-нибудь дать в праздник?

– Да нет, никто. Разве что старушка, незнакомая, я её не знаю, приходила, просила дать воды попить. Попила и пошла. А потом, когда я выходила во двор, заметила на дверях крест. Но крест – это ведь хорошо?..

– Смотря какой.

– Ну, такой…

Я начала пальцем рисовать крест на диване. Не закончив, остановилась:

– Боже, что я делаю!.. Погребальный. Крест был погребальный!

«Видел же, что я делаю! Почему не остановил? Или остановил – силой мысли?!»

– Когда приедешь домой, обязательно возьми осиновый кол и вбей перед воротами.

– Сделаю. Обязательно. А! И в доме начало всё ломаться: компьютер, мотоблок, стекло в окне треснуло, водопровод полетел – не успеваем ремонтировать!

– Это ничего. Пусть лучше туда всё уходит!

Конец ознакомительного фрагмента.