Элла Джеймс - Гензель Страница 9

Она подчиняется, вжимая острые коготки напальчников в мою кожу, когда хватаю рукой свой твердокаменный член.

И прежде чем у меня появляется возможность вонзиться в нее, я говорю ей:

— Сожми их.

Приказ можно и не произносить, в этом нет необходимости. После многих месяцев, которые она провела в моей кровати, она знает точно, что мне нравится. Ее пальцы вытянуты прямо, так что ее напальчники расположены прям под моим членом, она стискивает член так, что он оказывается между большим и указательным пальцами, сжимая и захватывая мою плоть под головкой, сначала двигает по ней рукой, затем сжимает. Обычно это не вызывает боли, но я был возбужден на протяжении всего шоу. На мгновение, мне кажется, что вся кровь прилила к моей пульсирующей головке, создавая давление от возбуждения по всей длине.

— Держи крепко, — говорю я, издавая шипящий звук.

Она крепко меня держит. Я вижу, как вспыхивают яркие пятна, мои глаза крепко закрыты, напряжение, что сжимало мою грудную клетку, идет на спад.

Если возбуждение приносит мне страх, то ожидание боли снимает его.

— Вниз. Положи руку вниз, — издаю я хриплый стон.

Она поглаживает одной рукой мой член и поднимает вторую руку, обхватывает снизу мои яйца. Они пульсируют в ожидании дикого удовольствия, но когда она сжимает их, у меня появляется ощущение, как будто она пытается доить меня, словно какую-то чертову корову, я кричу.

Она разжимает руку, затем повторяет все снова. Я вижу, как звездочки удовольствия кружатся в моих глазах, я издаю гортанный стон: «бл*ть».

Она повторяет мучительный ритуал наслаждения еще пару раз, до того момента, пока я не становлюсь там настолько чувствительным, что осознаю приближение оргазма, он всегда приходит с болью.

— Отпусти, — выплевываю я.

Она опускает руки на матрас и раздвигает для меня ноги. Я ласкаю ее своим прикосновением, неспешно провожу вверх рукой по ее внутренней стороне бедра и приближаюсь к ее нежным, жарким складочкам. Она уже влажная — вероятно, она возбудилась от того, что сейчас делала со мной, но после того, как мои пальцы толкаются пару раз в ее киску, она уже извивается подо мной. Ее соски напряжены и твердеют словно камушки.

— Разведи свои ноги шире и схватись за мои плечи, — произношу я.

Она взмахивает своими ресницами, прожигая меня взглядом, затем прикрывает глаза в удовольствии.

— Да, Мастер, — едва слышно шепчет она.

Через мгновение, когда я резко толкаюсь в нее, это приносит мне чувство умиротворения. Я пытаюсь запомнить этот момент, когда чувствую, как мышцы ее киски растягиваются вокруг меня, подстраиваясь под мой размер. Она немного хнычет, раздвигая ноги шире. Моя саба тяжело дышит, когда я начинаю вдалбливаться в нее, проникая глубже в ее горячую плоть, затем я двигаю несколько раз анальную пробку, которая вставлена в задницу с самого утра.

— Мастер, — выкрикивает она срывающимся голосом.

Я начинаю неумолимо вколачиваться в нее. Повторяя про себя… Леа. Леа. Леа. Бл*ть.

Я толкаюсь настолько глубоко, насколько это возможно, и медленно отстраняюсь, почти полностью выходя из нее. Мои бедра подрагивают, когда член набухает и начинает неистово пульсировать. Мое сердце быстро бьется, воздух кажется разреженным. Я больше не смогу терпеть, и на долю секунды я начинаю волноваться, по телу проходит нервная дрожь, я боюсь, что кончу быстрее, чем она схватит мои плечи, я боюсь, что я могу упустить этот момент.

— Сейчас, — хриплю я, мое желание настолько сильное, что вызывает зуд по всему телу.

Она с дикой силой стискивает мои плечи, вонзая в меня стальные напальчники, словно дикое голодное животное, крепко хватая и вгрызаясь зубами в мою плоть. Стальные наконечники, которые надеты на ее пальцах, ранят мою кожу. Мой член пульсирует. Удовольствие вырывается из моего горла хриплыми стонами, когда я вонзаюсь в нее. И когда идеальное количество боли проходит, словно ток по моим плечам, я позволяю себе кончить.

Мы повторяем это дважды — и каждый раз это все больнее, но в тоже время чувство удовлетворения все больше и больше наполняет меня — прежде чем я ей приказываю идти в ванную. Я никогда не помогаю ей принимать ванну. Я жду за дверью, читая «Wall Street Journal» на своем телефоне, и отправляю по электронной почте сообщение своему помощнику Реймонду.

Когда она выключает воду, я присоединяюсь к ней, говорю ей нагнуться над раковиной и аккуратно вытаскиваю анальную пробку. Я наношу на ее тело охлаждающий обезболивающий гель и отношу ее в кровать, объясняя ей, чтобы она спала только на своей половине.

Мы не тратим время на обсуждение того, что и так ясно, завтра с восходом солнца она уйдет. Единственное прощай от меня — это нежное прикосновение пальцев к ее запястьям. Они не такие, как мои, кожа там очень ровная, без намека на какие-либо повреждения. Сегодня, это впервые с того момента, как она является моей сабой, ее запястья не связаны веревкой.

Она свободна, и мне совершенно безразлична эта потеря.

Мне снится снегопад в темном переулке. Я смотрю на него через маленькое квадратного размера отверстие перед моими глазами, и когда снег начинает падать быстрее, я чувствую неприятное ощущение, как картонная коробка над моей головой проседает, прикасаясь холодной влагой к моим волосам. Я подтягиваю колени к груди. Раны на моей спине тянет от каждого движения, возбуждая меня. В своем сне я думаю о ней, о наших различиях, которые делают меня тем, кто я есть — мое дыхание ускоряется.

Я проснулся и начал шарить рукой по матрасу рядом со мной. В конце концов я слышу звук, хрустящий звук, и чувствую пакет со льдом под своими пальцами. Я кладу его на лицо и перекатываюсь на свою сторону. Когда закрываю свои глаза, я хочу чтобы я мог дотянуться до Леа.

ГЛАВА 4

Свадьба проходит плохо.

Ладно, ну это не совсем так.

Мне плохо на свадьбе.

На первый взгляд, думаю, я разыграла это хорошо… поначалу. Я провела утро со своими сестрами, которые обе относятся ко мне, как к фарфоровой, после моей странности на шоу прошлой ночью.

После того, как я выяснила наверняка, что это был он, я вновь присоединилась к ним на нашем диване и ничего не делала оставшуюся часть ночи, когда я позволила чувствам всколыхнуться во мне. Я спала в комнате с Лаурой, потому что Тодд прилетел только за несколько часов перед свадьбой. Я знала, что не могла спрятать свое истощение, сверхэмоциональность, так что я рассказала Лауре, что нахождение на шоу, где декорации напомнили мне Дом, вызвало тревогу. На это она обняла меня в ответ.